незадолго до убийства. В тот момент мне хотелось кричать и разносить весь этот офис к хуям.

– Нет, – прошептал я, отрицая очевидное, – нет.

Я гоняюсь за призраком прошлого. Последний раз я видел эту прекрасную девушку, когда ей было семнадцать лет. Теперь у каждого из нас своя жизнь. А всё из-за того, что я ёбаный трус.

– Не будешь против, если я составлю тебе компанию? – пронеслись в голове фразы с нашего первого знакомства у меня дома, – я тоже не люблю шумные вечеринки.

– Вообще-то я собиралась домой, – ответила Лейла, стоящая в дверях.

– А если я скажу, что провожу тебя до дома?

Меня всё ещё могло подвести плохое качество записи камер и проблемы с собственной головой. Вполне вероятно, что это была просто девушка. Просто по фамилии Циммерман. Фамилии, которая преследовала меня в кошмарах последние семь лет.

Со вчерашнего дня от этих придурков так и не было никакой информации о ней. За пару часов я сам выяснил всё, что мог. Двадцать четыре, проститутка, снимает однокомнатную квартиру в Нойкёльне. Проститутка. На этом слове мне словно дали пощёчину. Не может Лейла – милая девочка, которую я знал – торговать своим телом. Но, как я уже сказал, людям свойственно меняться. Закинувшись ещё парой таблеток, я поехал по найденному адресу.

Поднявшись на этаж, несколько раз нажал звонок. И только потом до меня дошло, что я только что, блядь, сделал. Она же сейчас откроет дверь и увидит меня. Узнает ли? Вспомнит ли? Или я просто очередной второстепенный персонаж в спектакле её жизни? Я расследую дело о побеге и убийстве и иду допрашивать свидетеля, а нервничаю, как школьник на первом свидании. Ещё я понял, что расхаживаю в одном носке. Второй я так и оставил в раковине в психушке.

Но, к счастью, дверь так и не открылась. Несколько секунд я думал не вынести ли её с ноги, но в конце концов решил воспользоваться отмычкой. Несколько лет работы копом и общения с домушниками дают о себе знать.

Ненавижу, блядь, полицию.

Её квартира – ничем не примечательная однушка. Нет ни фотографий в рамках, ни запрятанных фотоальбомов, никаких свидетельств того, что она хоть как-то связана с Морицем. Лишь незаправленная кровать, пара картин на стене и кухня с горой немытой посуды. Типичное жилище одиночки.

Сев обратно за руль, я колесил по району, не имея ни малейшего представления о том, что делать дальше. Её бордель сейчас наверняка закрыт, да и отношения между полицией и сутенёрами в этом районе оставляли желать лучшего. Дома Лейлы нет, сторожить её до самой ночи – тоже хреновая затея.

Я понял, что надо решать проблемы постепенно. Найду Морица, найду и Лейлу. Мориц после клиники, если судить по записям с камер, поймал попутку и доехал до Нойкёльна. Нужно было только выяснить адрес и наведаться туда.

Я находился на окраине Нойкёльна, вокруг были только глухие дворы и переулки. Людей на улицах практически не было. Светофор отсчитывал последние секунды. Когда загорелся зелёный, я нажал на газ. И в ту же секунду заметил подростка, прыгающего на скейте прямо под колёса. Послышался глухой удар.

– Да твою мать! – я надавил на тормоз и долбанул по рулю.

Выйдя из машины, я заметил валяющегося на земле темнокожего парня, схватившегося за ногу и скулящего словно раненый пёс. Его доска валялась рядом.

– Лей, – послышался в голове мой собственный голос, – звони в скорую!

Перед глазами проплыли картинки умирающего на дороге парня, которого мы из последних сил пытались спасти.

– Нам нужно что-то сделать! Мы не оставим его здесь!

Её испуганный взгляд, дрожащие пальцы, набирающие номер скорой, мои заляпанные в крови руки – всё это вихрем пронеслось в голове. Меня снова начало пошатывать. Но таблетки были в машине. Сначала нужно было спасти парня.

– Эй, – я сел рядом и тронул его за плечо, – ты в порядке?

Когда он посмотрел на меня и на нашивку на полицейской форме, в его глазах я увидел испуг.

– Твою мать! – взвыл он, катаясь на спине по земле и не отпуская ногу. – Мужик, какого хрена ты делаешь? Я, кажется, ногу сломал!

– Дай посмотреть! – он разжал ладони, я задрал ему джинсы и пощупал «сломанную» ногу. – Поехали в больницу.

– Не нужна мне никакая больница! Я не могу встать! – крикнул он.

– Мне донести тебя?

Обернувшись, я увидел ещё троих темнокожих парней, что стояли недалеко и снимали происходящее на телефон. Вот и свидетели подъехали.

Сука.

– Всё ясно, – я повернулся к парню, – сколько?

– Что?!

– Сколько денег ты хочешь за это ДТП, ублюдок?

Парень перестал изображать калеку, встал и поднял скейт.

– Сто евро и мы расходимся, – спокойно сказал он.

– И тебя не смущает, что я коп?!

– Нет, – он пожал плечами.

Я достал из кармана бумажник и отсчитал сто евро. Как только он потянулся за ними, я одёрнул руку.

– Сначала неси телефон сюда и удаляй видео.

Он устало посмотрел на меня, жестом позвал своего друга, и они выполнили требуемое.

– Отлично, – я протянул ему сотку, он ухмыльнулся, хлопнул меня по плечу и пошёл к своей компании, которая встречала его, словно победителя боевого турнира.

Если бы он просто ушёл, не изображая из себя господа бога, если бы он не хлопнул меня по плечу, словно какого-то мальчишку, я бы его отпустил. Но после такой выходки у меня появилось сильное желание засунуть его самодовольство ему в задницу, получить разрядку за все сегодняшние потрясения.

– Эй! – окликнул его я.

Не дожидаясь реакции, я выхватил у него из рук скейт и с размаху впечатал доску ему в голову. Он повалился на землю, в этот раз не симулируя. Его друзья тут же сорвались с места и побежали в мою сторону. Я едва успел выхватить ствол. Как только направил дуло на них, все трое подняли руки.

– Стоять! И не дай бог, кто-то это заснимет!

Я поднял скейт над головой и опустил его на тело парня. Вся накопившаяся во мне агрессия за последние часы выливалась на этого чёртового мошенника. На его месте я уже десять лет представлял Карла Циммермана. Представлял, как не оставляю от него живого места, как тот корчится, словно червяк, изнывая от боли.

После четвёртого удара доска сломалась надвое.

– Вот теперь тебе и правда надо в больницу, – заметил я, кинув в него тем, что осталось от скейта.

Я выдохнул и посмотрел на его друзей.

– Что стоим, джентльмены? Звоните в скорую.

Семь лет назад я не смог спасти незнакомого парня от смерти. Не смог спасти родного брата от петли. Потерял любимого человека. А теперь сам стал копом. Чтобы никто больше не посмел помыкать мной. И в придачу стал причиной инвалидности этого подростка, истекающего кровью. Время меняет людей. И не щадит никого.

– Спасибо тебе, – сказал я, борясь с желанием расплакаться и упасть ей в объятия.

– За что?!

– За то, что ты была рядом, – ответил я и пожал плечами.

Тогда это действительно было для меня очень важно.

Сев обратно в машину и уехав подальше от мнимого ДТП, я увидел на экране телефона несколько пропущенных. Перезвонив по номеру, я услышал голос дежурного из отдела:

– Отделение полиции Нойкёльна, слушаю.

– Энн, это Лоренц.

– А, – судя по голосу, дежурный успокоился, что это не очередной вызов. – Поступило анонимное сообщение, что психа, которого вы ищете, поймали.

– Что?!

– Я пытался дозвониться последние пару минут, но вы не ответили. Я послал на вызов Классена и Дрекслера. Это же их…

– Адрес, Энн! Живо!

Я надавил на газ и поехал по указанному адресу. Гнал так, что, если сейчас снова кто-нибудь прыгнул под колёса, я бы не остановился. Подъехав к пятиэтажному дому в спальном районе, я закрыл машину и добежал до нужного этажа. Дверь на моё удивление была не заперта.

Когда я зашёл, то увидел уже последствия того, что произошло. Посреди комнаты лежал человек, истекающий кровью. Стол был перевёрнут, по полу разбросаны вещи. Вилли сидел рядом с трупом, облокотившись