Может быть, стоило взять коротышку за грудки и задать пару вопросов? С другой стороны, что он услышит в ответ? Привычное – мне скучно, я один, я не владею языком, я беспомощный… Дан всегда при случае демонстрировал свою беспомощность в любых вопросах – нуждался в поддержке чуть ли не в самых простых ситуациях, то по полчаса втолковывая упрямо ничего не понимающему официанту, что он просит именно сока, а не минералки, не газированной воды, не чая, не кофе – сока. Саше приходилось оказывать помощь и здесь, и во многих других мелких проблемах.

Может быть, его подозрительность основана просто на том, что Леночка поранила руку и теперь на душе неспокойно? Или, может, Дан изучил-таки английские числительные и теперь просто угадал содержимое фразы капитана, а Сашина мнительность совершенно смешна?

Он мог бы раздумывать над этим еще долго, но Дан вдруг напрягся, стиснув поручни. Трошин проследил его взгляд – их догоняла другая яхта, чуть поменьше, но явно оснащенная более мощным двигателем. Пока она была достаточно далеко, но буквально летела над водой, приближаясь с каждой минутой.

– Послушай, Дан, мне кажется, тебя что-то беспокоит, – обронил он, доставая видеокамеру. На фоне синего неба и зеленоватого моря белоснежная яхта была потрясающе красива.

– Не стоит, Александр, – невпопад ответил Лигов, всматриваясь в приближающееся судно. – Пока не стоит.

– Чего не стоит? Снимать? У тебя что, глаза на затылке?

Тот повернулся к Саше, затем вдруг пожал плечами.

– А, снимать… да, красивая яхта. Да, да… конечно… – Он снова отвернулся. Саша видел, что коротышка напряжен и обеспокоен, таким он Лигова еще никогда не видел.

Пожалуй, у преследователей скорость была выше раза в полтора. Трошин задал себе вопрос, почему он рассматривает догоняющую их посудину именно как преследователя – кто знает, может быть, на ее борту пасутся такие же туристы, мечтающие отдохнуть подальше от суетной толпы. Однако он был отчего-то уверен, что за ними самая настоящая погоня – вполне вероятно, что мысли эти возникли под влиянием преувеличенного беспокойства Лигова, прямо-таки выставляемого напоказ.

Яхта была уже на расстоянии метров трехсот, заложила красивый вираж и вышла на курс, параллельный их посудине. И казалось, еще увеличила скорость.

– Может, пойдем вниз? – вдруг предложил Дан. – У них там, в баре, попить есть что-нибудь?

– По-моему, и здесь хорошо, – пожал плечами Трошин. – А в кубрике душно. Хочешь, я принесу чего-нибудь?

Странное поведения Дана еще более усилило чувство тревоги. Что-то складывалось не так, что-то шло вразрез с планами. Почему-то коротышку жутко беспокоила нагоняющая их яхта, и Саша все никак не мог понять причину. Не мог, до того самого момента, когда Дан вдруг прыгнул на него, с неожиданной ловкостью сбивая с ног.

– Ложись!

– В чем…

Уже в следующее мгновение Саша вдруг понял, в чем, собственно, дело. В борту яхты, буквально в десяти сантиметрах от его головы, образовалась вдруг аккуратная дырочка. Такие дырочки сами по себе не образуются. В них стреляли.

– Вниз! – рявкнул Дан, его голос в одно мгновение изменился, теперь это был голос человека, который умеет отдавать приказания и абсолютно уверен, что приказы будут выполняться бегом и прыжками. Изменился даже тембр – резкий, жесткий…

К этому моменту и до капитана дошло, что его лоханка вдруг оказалась объектом охоты. Яхта вильнула в сторону, уходя из-под обстрела, но толку от этого было мало – преследователи были и быстрее, и маневреннее.

Обстрел тем временем продолжался. Пули то бессильно свистели над головой, то дырявили тоненькие борта судна, разнося вдребезги иллюминаторы. На корме пронзительно засвистел пробитый баллон с воздухом, предназначенный для погружения. Сквозь приоткрытую дверь каюты Саша видел, как один из матросов лежит, вжавшись в угол и накрыв голову руками. Мимо пролетел отбитый пулей кусок пенопластового спасательного круга. Второй матрос, подхватив уцелевший круг, сиганул вместе с ним за борт, справедливо решив, что ради него никто останавливаться не станет, а сам он как-нибудь перебьется – в конце концов кто-нибудь да проплывет мимо. Все больше шансов, чем под обстрелом.

Саша прикинул, что если сейчас полоснуть по яхте, с которой велась стрельба, лазером, то им там мало не покажется. Он уже тянулся к камере, когда вдруг обнаружил, что Дан положил на нее руку.

– Не надо, Александр, – жестко сказал он. – Это незаконно. К тому же это будет документально зафиксировано, спутник сейчас где-то над этим районом. У вас будут неприятности.

– А сейчас у меня что, маленькое приключение? – автоматически рыкнул в ответ Саша. Вдруг до него дошло. – Ты… ты о чем, Дан?

– О твоем лазере, – спокойно ответил тот. – Высокие технологии в вашем мире контролируются. А нарушителей ждет наказание. Если спутник прошляпил изготовление боевого лазера, то его применение не может не заметить.

Пуля врезалась в яхту прямо напротив того места, где лежал Александр. Либо здесь дерево было толще, либо еще что, но пуля не пробила борт. Здесь они могли считать себя в относительной безопасности. Стреляли из малокалиберного оружия, причем, вполне вероятно, бесшумного – звуков выстрелов Трошин не слышал.

– Может, настала пора что-то объяснить? – ядовито спросил он.

– Самое подходящее время для этого, не так ли? – с издевкой осведомился Лигов. – Лежи тут, я сейчас…

Он метнулся к каюте, вернее, к своей сумке, которая мирно лежала на скамье. Подхватив ее, Дан рванул обратно, и уже находясь в полуметре от безопасной зоны, вдруг дернулся, выронил сумку и упал.

– Ранен?

– Слегка, – прошипел он, осматривая сквозную дыру в тощем бицепсе.

Хотя нет, он не осматривал… он смотрел на рану внимательно, настойчиво, будто бы отдавая ей приказ – такой же, подлежащий безусловному исполнению, но молча, мысленно. И Саша, расширенными от удивления глазами, смотрел, как ткани вокруг рваной раны пришли в движение, как сужается отверстие, как кровь, еще мгновение назад брызжущая оттуда, унимается, превращаясь сначала в тонюсенькую струйку, затем в медленно сочащиеся капли, а через несколько секунд и останавливаясь совсем. Дан провел ладонью по ране – на месте отвратительной дыры остался лишь небольшой розовый шрам.

– Дан, ты… ты кто?

– Потом, Александр, потом. Сейчас у нас другие дела. – Он покопался в сумке и извлек оттуда тяжелый пистолет.

Оружие Саша узнал сразу. «Гюрза», пушка довольно неплохая, особенно в тех случаях, когда противник находится в укрытии – с пятидесяти метров пуля пробивает четырехмиллиметровый стальной лист, и уж подавно большинство бронежилетов. Краем глаза он заметил в сумке охапку запасных обойм – было похоже, что Дан собрался не на дайвинг, а на небольшую войну.

– Откуда? – поинтересовался он, вгоняя тяжелый магазин в рукоять. Восемнадцать патронов – не шутка, с такой игрушкой вполне можно воевать. Но каким образом здесь мог оказаться российский пистолет, да еще с несколькими килограммами боеприпасов – смешно думать, что Дан протащил все это добро через таможенный досмотр.