– Подожди, – сказала она. – Присядь-ка. Я хочу с тобой поговорить.

Ольга остановилась, удивленно посмотрела на Лиду, потом пожала плечами и села в кресло напротив.

– Что там у вас стряслось с Густавом? – спросила Лида. – Почему вы приехали с такими лицами? Почему он велел никому не открывать дверь и не подходить к телефону? Что вообще происходит?

Ольга помолчала немного, а затем сказала ровным, бесстрастным голосом:

– Я – богатая женщина. У меня есть своя строительная компания. В начале прошлой недели я ехала в аэропорт и попала в аварию. Меня увезли в больницу. Несколько дней мне кололи снотворное, чтобы я не приходила в себя. А тем временем мое место в компании заняла моя сестра-близнец, с которой я никогда не виделась прежде. Она и мой заместитель Денис Люблинский прокручивают аферы. Я сбежала из больницы, и в меня стреляли. Теперь я хочу вернуть себе свою жизнь.

– Это все?

– Нет. Думаю, во время аварии я повредила лицо, и в больнице мне сделали небольшую пластику мягких тканей.

– Небольшую? – тупо повторила Лида.

– Да. При легкой коррекции отеки спадают уже через три дня. Как бы то ни было, но теперь на Ольгу Князеву больше похожа она, а не я.

Лида долго молчала, с удивлением и недоверием глядя на Ольгу.

– Класс, – сказала она наконец. – Сама придумала или в какой-нибудь книжке прочитала?

Ольга вздохнула.

– Именно поэтому я тебе ничего и не рассказывала.

Лида сделала над собой усилие.

– Ну, допустим… Допустим, что все так и было. Что тебе мешает обратиться в полицию?

На губах Ольги появилась холодная усмешка. Она глубоко затянулась сигаретой, выпустила дым в потолок, потом вновь посмотрела на Лиду и сказала:

– Я думаю, что полиция тоже в этом замешана.

– С чего ты взяла?

– Враги обложили мою компанию со всех сторон. Через несколько дней ее уже не будет. Этого бы не случилось, если бы полиция была на моей стороне.

Ольга наклонилась и с силой воткнула дымящуюся сигарету в пепельницу.

– Ты меня не знаешь. И хорошо, что не знаешь. Ты… слишком добрая для всего этого.

Лида долго молчала, сжав пальцами виски и обдумывая слова подруги. Потом нахмурила лоб и спросила:

– И что ты теперь собираешься делать? Убьешь их всех, что ли?

Ольга пристально посмотрела на Лиду, но ничего не ответила. Что она могла ответить? Что чувствует в себе силы совершить убийство? Что ненависти, охватившей ее, хватит на то, чтобы разделаться со всеми подонками мира? Но Лидка не поняла бы этого. Для нее все это – детективная история из книжки. Для Ольги это – жизнь.

– Ладно, – сказала наконец Лида. – Надеюсь, что негодяи сядут в тюрьму, а ты вернешь себе свою жизнь. В любом случае на меня ты можешь рассчитывать всегда. Будь уверена – уж я тебя не брошу! И мой тебе совет: постарайся стать чуточку мягче. Чуточку добрее. Человечность еще никому не мешала.

Ольга улыбнулась.

– Я постараюсь, – сказала она. – Правда, постараюсь!

– Ладно. – Лида посмотрела на часики. – Мне пора уходить. Захочешь есть – пицца в холодильнике.

Она залпом допила кофе и встала с кресла.

– Когда тебя ждать? – спросила Ольга.

– Завтра, часам к двенадцати. Удачи! И передавай привет Густаву!

– Пока!

Когда Лида была уже у порога, Ольга вдруг окликнула ее:

– Подожди!

– Что? – обернулась Лида.

– Лид, скажи честно, почему ты мне помогаешь?

Лида улыбнулась:

– Ты же сама сказала, что я добрая. А добрые люди всегда помогают тем, кто попал в беду.

– Дело только в этом?

– А тебе этого мало?

Ольга не нашла, что на это ответить. Когда Лида ушла, она тоже поднялась с кресла, подошла к серванту, достала из бара бутылку с недопитым вином и наполнила два бокала. В один из них она бросила несколько опиумных таблеток, которые дала ей Лида. Подождала, пока они растворятся, взболтала содержимое, потом взяла оба бокала и направилась в спальню.

Густав спал на разложенном диване. Она села рядом с ним, поставила бокалы на тумбочку, а потом наклонилась и поцеловала его в губы. Густав открыл глаза.

– Наконец-то, – мягко сказал он. Взял ее за руку, поцеловал запястье и ладонь. Потом пристально посмотрел ей в глаза и спросил: – Теперь ты расскажешь мне, что происходит?

– Да. Но позже. А сейчас… Сейчас я хочу тебя.

Густав поцеловал ладонь Ольги, потом перевернул ее руку и принялся медленно и нежно целовать ее пальцы. Ольга наклонилась и коснулась своими губами его губ. Густав замер в ожидании. И, не в силах больше сдерживаться, она поцеловала его. Нежно, горячо, страстно.

На нее вдруг нахлынула огромная волна нежности и любви, словно где-то там, в темных глубинах души прорвало плотину, которую она с такой тщательностью и таким упорством строила все эти годы. И она погрузилась в эту любовь и в эту нежность, не думая больше ни о чем.

Она целовала его губы, его глаза, его шею и грудь, она подставляла свое тело под его поцелуи, срывала с себя одежду, она отдавалась ему с такой страстью, словно это был последний раз в ее жизни, а потом – только тьма и смерть.

Наконец они оба устали.

Ольге было и радостно, и грустно. За всем этим ураганом эмоций она чувствовала, как холодный, черный туман вновь проникает в ее душу, наполняя ее отстраненностью и жестокостью, словно все, что произошло, было лишь временным отступлением, передышкой перед последним, решающим боем.

Она взяла с тумбочки бокалы с вином, один протянула Густаву:

– Давай выпьем?

– Ты уверена?

– Да. Мне нужно расслабиться. Но одна пить я не хочу. Поддержи меня!

– Ладно. – Густав взял бокал.

– За наше будущее, – сказала Ольга.

Они чокнулись. Разгоряченный Густав сделал сразу несколько больших глотков. Ольга тоже пригубила из своего бокала.

– Не пора ли нам поговорить? – спросил Густав.

– Давай немного полежим молча. Я очень устала.

– Ладно.

Они замолчали. Ольга долго лежала в полумраке комнаты, освещенной тусклым светом ночника, прислушиваясь к дыханию Густава.

Наконец она тихо его окликнула:

– Густав?

Он не проснулся. Она слегка тряхнула его за плечо:

– Густав!

Он по-прежнему спал.

Ольга поднялась с кровати, подошла к стулу, на котором висела одежда Густава, осмотрела карманы его пиджака. Никаких документов она не нашла, зато в одном из карманов обнаружила маленький пятизарядный «вальтер». Пистолет выглядел как игрушка, но, безусловно, был настоящий. (Когда-то Ольга прошла двухнедельный курс владения огнестрельным оружием и с тех пор немного разбиралась в этом.)