– Ты начал выдумывать родню? – ядовито усмехнулась Флер.

Ричард пропустил ее сарказм мимо ушей.

– Тебе так понравится их общество, что ты решишь задержаться у них. – Он болезненно улыбнулся ей. – На несколько месяцев.

Флер скрестила руки на груди.

– И не подумаю.

Айрис посмотрела на мужа. В его глазах было столько боли, что на миг ей захотелось подойти к нему и, положив руку на плечо, успокоить.

Но нет! Нет! Он не заслужил ее участия.

Ричард солгал ей. Он обманул ее самым отвратительным образом.

– Я больше здесь не останусь, – неожиданно объявила Айрис. Она больше не могла находиться в этой комнате. Не могла видеть ни мужа, ни его сестру.

– Вы не можете бросить меня, – резко возразил Ричард.

Айрис обернулась, не уверенная в том, что может скрыть свое недоверие и презрение к нему.

– Я иду к себе в комнату, – медленно произнесла она.

Ричард переминался с ноги на ногу. Он был в растерянности. Это хорошо!

– Не беспокойте меня, – поставила точку Айрис.

Ни Ричард, ни Флер не произнесли ни слова.

Подойдя к двери, Айрис резко распахнула ее и увидела, как Мэри-Клэр резко отскочила в сторону и попыталась удержаться на ногах. При этом девочка делала вид, что оказалась здесь совершенно случайно.

– Добрый вечер, – тут же нашлась Мэри-Клэр. – Я просто…

– Ох, ради бога, не надо! – остановила ее Айрис. – Вы уже и так все знаете.

Оказавшись в своей комнате, Айрис не стала хлопать дверью, а, наоборот, тихо прикрыла ее за собой. Ноги у нее подкосились, и, привалившись к стене, она сползла на пол, уткнулась лицом в колени и заплакала.

После ухода Айрис прошла целая минута, прежде чем Ричард смог посмотреть на сестру.

– Не вздумай обвинить меня, – со скрытой злостью предупредила Флер. – Я тебя об этом не просила.

Ричард заставил себя промолчать. Ему так надоели споры с сестрой! Перед его глазами стояло совершенно потерянное лицо Айрис. У Кенуорти возникло ужасное ощущение, что он сломал в ней что-то, что никогда не сможет исправить.

Ему вдруг стало холодно. Яростный жар, который владел им последний месяц, сменился ледяным ознобом. Он пристально посмотрел на Флер.

– Твоя неблагодарность поражает.

– Это не я потребовала от нее пойти на безнравственный обман.

В ответ Ричард только стиснул зубы. Почему сестра не может понять разумные доводы? Он пытается защитить ее, дать ей шанс на счастливую, респектабельную жизнь.

Флер окатила его презрительным взглядом.

– Неужели ты всерьез рассчитывал, что она улыбнется и скажет: «Как пожелаете, сэр»?

– Я сам разберусь со своей женой, – огрызнулся он.

Сестра фыркнула.

– Господи! – взорвался Ричард. – Ты совершенно не… – Он схватился за волосы и отвернулся к окну. – Ты думаешь, мне это нравится? – почти прошипел он, вцепившись в подоконник побелевшими пальцами. – Ты думаешь, мне нравится обманывать ее?

– Тогда не делай этого.

– Все уже сделано, ущерб нанесен.

– Ты можешь все исправить. Надо лишь сказать ей, чтобы она не отбирала у меня ребенка.

Ричард резко обернулся.

– Никто никого не отбирает… – Тут он перехватил торжествующий взгляд сестры. – Тебе это нравится, да?

Флер была непроницаема.

– Уверяю тебя, в этой ситуации мне ничего не нравится.

Ричард вдруг увидел сестру другими глазами. Несмотря на внешнюю браваду, это был сломленный человек. Как и Айрис! Выражение боли на лице Флер… Это его вина? Нет. Нет! Он пытался помочь, уберечь от жизненной катастрофы, в которую ее вверг ублюдок Парнел.

Если бы этот проклятый мерзавец не умер, он бы убил его. Нет, сначала заставил отправиться с Флер к алтарю и только потом убил бы его. Ричард вспомнил, какой его сестра была когда-то – полной мечтаний, романтичной. Ей нравилось в солнечную погоду валяться в траве рядом с оранжереей и читать романы. В то время она часто смеялась.

– Объясни мне, – попросил он ее, – почему ты сопротивляешься? Неужели непонятно, что это твой единственный шанс устроить респектабельную жизнь?

Губы у Флер задрожали, и в первый раз за весь вечер она, казалось, лишилась самоуверенности. В ее лице Ричард неожиданно разглядел черты ребенка, которым она была когда-то, и это вновь разбило ему сердце.

– Почему бы тебе не услать меня куда-нибудь под видом молодой вдовы? – спросила она. – Я могу уехать в Девон. Или в Корнуолл. Куда-нибудь, где нас не знает ни единая душа.

– У меня нет денег, чтобы обеспечить тебе там достойную жизнь. – Стыд за финансовую несостоятельность заставлял Кенуорти говорить откровенно и сурово. – А я не могу позволить тебе жить в нищете.

– Мне не нужно много, – сказала Флер. – Небольшой домик и…

– Это лишь кажется, что тебе не нужно много, – оборвал ее Ричард. – Ты сама этого не знаешь. Ты всю жизнь прожила в окружении слуг. Никогда не ходила в лавку за едой, не знаешь, как печь разжечь.

– Ты тоже.

– Речь не обо мне. Я не собираюсь жить в доме с протекающей крышей и переживать из-за цен на мясо.

Флер смотрела в сторону.

– Я буду переживать из-за тебя, – продолжил он более мягко, – думать, что можно сделать, когда ты вдруг свалишься больной, а я не смогу помочь тебе, живя на другом конце страны.

Какое-то время Флер молчала.

– Я не могу выйти за отца ребенка, – наконец сказала сестра. – Но и не откажусь от своего малыша.

– Он будет со мной, – напомнил ей Ричард.

– Но это будет уже не мой ребенок, – заплакала она. – Я не желаю быть ему теткой.

– Ты так говоришь сейчас. Но что будет через десять лет, когда до тебя дойдет, что никто на тебе не женится?

– До меня это уже дошло, – возразила Флер.

– Если ребенок останется с тобой, перед тобой закроются двери приличного общества. Тебе нельзя будет оставаться здесь.

Она застыла.

– Значит, ты порвешь со мной все отношения?

– Нет! – быстро среагировал он. – Ни за что! Но я не смогу позволить тебе и дальше жить в этом доме. По крайней мере до тех пор, пока Мэри-Клэр не выйдет замуж.

Флер отвела глаза.

– Твоя катастрофа – это и ее катастрофа. Разумеется, ты это понимаешь.

– Конечно, я все понимаю, – с жаром сказала она. – Почему ты думаешь, что мне…

И резко остановилась, крепко сжав губы.

– Что? – требовательно спросил Ричард. Ему вдруг стало важно узнать, о чем умолчала сестра.