– Я попросил бы вас найти нефтеперерабатывающие компании, имеющие дело с долиной, – сказал он. – Посмотрите, на каких условиях они работают с местными. Здесь есть некая совершенно независимая заправочная станция. Я хочу выяснить, кто поставляет им бензин, масло, запчасти – все, что нужно.

– Отлично, Гилберт! – отозвался Селадор. – Я направлю…

Неожиданно в трубке щелкнуло, крякнуло и присвистнуло. И воцарилось молчание.

– Доктор Селадор! – произнес Десейн.

Тишина.

Черт побери! Он несколько раз нажал на рычаг.

– Коммутатор! Коммутатор!

В трубке послышался мужской голос, и Десейн узнал гнусавые интонации клерка из холла гостиницы.

– Что происходит? – недовольно спросил клерк.

– Прервался мой звонок в Беркли, – объяснил Десейн. – Не могли бы вы…

– Обрыв связи.

– Я могу спуститься в холл и позвонить с платного телефона? – спросил Десейн, и сама мысль, что ему придется тащиться вниз, вызвала в нем отторжение. Усталость свинцовым грузом лежала на его плечах и груди.

– Связь отсутствует по всей долине, – заявил клерк. – Позвонить нельзя ни сюда, ни отсюда.

Десейн провел рукой по лбу. Кожа была липкой, и он подумал, что, может, где-то подцепил инфекцию. Комната вокруг него то расширялась, то сужалась. В горле пересохло, и, чтобы задать следующий вопрос, он дважды сглотнул:

– Когда связь восстановят?

– Откуда мне знать? – проворчал клерк.

Десейн поднес трубку к глазам и внимательно посмотрел на нее. Какой, однако, странный клерк и какая странная комната – стены раскачиваются и плывут, и этот запах чеснока…

Неожиданно он услышал легкое шипение. Его взгляд упал на старомодный газовый рожок, торчавший из стены рядом с дверью, ведущей в холл.

– Чесночный запах! Да это же газ!

Лающий звук раздался в телефонной трубке. Десейн посмотрел на нее. Как она от него далека!

Сквозь оконное стекло он увидел вывеску: «Музей „золотой лихорадки“». Стекло растворилось в воздухе. Десейн определил, какие мышцы ему еще подчиняются, и, бросившись грудью на рабочий стол, ударил телефонной трубкой по стеклу.

Лай в трубке затих.

Десейн лежал на крышке стола, головой к разбитому окну. Холодный ветер с улицы обвевал его лоб, болью проникая в легкие.

Они попытались убить меня, подумал он. Удивительная мысль, даже забавная. Десейн вспомнил двоих своих коллег. Они проводили исследования в долине и погибли в результате несчастного случая. Случаи были легко объяснимыми – как и тот, что должен был произойти с ним, Десейном.

Воздух – как он холодит его кожу и жжет легкие!

Пульс бился в голове Десейна – там, где он прижимался виском к поверхности стола. Удар за ударом, удар за ударом…

Вскоре к биению пульса прибавились удары в дверь номера. Две серии ударов сливались в синкопической последовательности.

– Вы внутри! Откройте! – кричал кто-то из коридора. Громкий повелительный голос. Открыть? Это означало встать, пересечь комнату, повернуть дверную ручку…

Как же я беспомощен, подумал Десейн. Им ничего не стоит убить меня.

Он услышал, как металл скрежещет о металл. Воздух с удвоенной силой ударил его в лицо. Кто-то невидимый произнес:

– Газ.

Чьи-то руки ухватили Десейна за плечи, опрокинули навзничь и не то понесли, не то потащили, волоча ногами по ковру, вон из комнаты. Перед глазами его мелькнуло лицо Мардена, рыжеволосого капитана дорожного патруля. Увидел он и клерка, его бледное лицо, лысеющий лоб, сверкающий под желтым светом, широко открытые глаза. Прямо над Десейном оказался коричневый потолок, а под спиной он почувствовал ворсистую поверхность ковра.

Гнусавый голос спросил:

– Кто будет платить за разбитое окно?

Кто-то другой сказал:

– Я позову Пиаже.

Внимание Десейна сосредоточилось на губах Мардена, красном размытом пятне на фоне плывущего в никуда потолка. В уголках губ были отчетливо видны полоски. Повернувшись к клерку, чья физиономия парила где-то в стороне, Марден произнес:

– Пойдите вы к черту со своими окнами, Джонсон! Сколько раз я повторял вам, что нужно убрать газовые рожки! В каких комнатах вы их еще не сняли?

– Не смейте со мной говорить таким тоном, Эл Марден! Я знаю вас с…

– Мне совершенно не интересно, что вы меня знаете. Сколько у вас комнат с рожками?

– Эта комната, да еще четыре наверху. Но там никто не живет.

– Чтобы завтра рожков не было! – рявкнул Марден.

Послышались торопливые шаги, и спор прекратился. Круглое лицо доктора Пиаже закрыло от Десейна потолок. Доктор выглядел озабоченным. Он протянул руку к лицу Десейна, потянул вверх одно веко, потом второе и произнес:

– Перенесем его на кровать.

– С ним все будет в порядке? – поинтересовался клерк.

– Он еще спрашивает! – возмущенно воскликнул Марден.

– Мы явились вовремя, – заметил Пиаже. – Комната напротив свободна?

– Он может занять двести шестидесятый, – сказал клерк. – Я открою.

– Вы понимаете, что едва не угробили университетского приятеля нашей Дженни? – спросил Марден. По мере того как капитан произносил эту фразу, голос его удалялся – он шел вместе с клерком открывать двести шестидесятый номер.

– Приятеля Дженни? – удивился клерк, поворачивая ключ в двери. – Но я думал…

– Держите при себе то, о чем вы думали!

Пиаже склонился над Десейном:

– Вы меня слышите, молодой человек?

Преодолевая боль, Десейн сделал вдох и прохрипел:

– Да.

– Вам, полагаю, нехорошо, но это пройдет.

Лицо Пиаже исчезло. Какие-то руки подхватили Десейна. Потолок поплыл назад. Новая комната, похожая на первую – высокий потолок и тот же звук капающей воды в ванной. Под спиной очутилась кровать, и чьи-то руки принялись раздевать его. Неожиданно откуда-то, из самой глубины его существа поднялась тошнота. Десейн оттолкнул раздевавшие его руки и, шатаясь, направился в ванную. Он непременно бы упал по пути, но кто-то помог ему и поддержал его. Когда Десейн вернулся в комнату, ему было немного лучше; хотя он был по-прежнему слаб, в голове прояснилось, и ему было легче контролировать свое тело. Помогал ему сам Пиаже.

– Хотите вернуться в постель? – спросил доктор.

– Да.

– Я дам вам железосодержащий препарат, чтобы снять воздействие газа на кровь. И все будет в порядке.

– Но кто же включил газ? – хрипло прошептал Десейн.