Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Босх почти не слушал. В их показаниях не было ничего нового, и мысли его устремились совсем в другом направлении. К Макэвою и статье, над которой тот работает. Он знал, что должен все рассказать Лэнгуайзер и Крецлеру, но хотел сначала все обдумать. И решил отложить разговор до конца выходных.
Соседка жертвы, Джейн Джилли, была первой из свидетелей, кто не имел отношения к полиции. Она сдерживала слезы и была искренна в показаниях, подтвердив подробности расследования, уже упомянутые Босхом, но также добавив личную информацию. Она рассказала, как возбуждена была Джоди Кременц при мысли о свидании с главным плейбоем Голливуда и как они обе провели день перед свиданием, делая маникюр, педикюр и укладку.
– Она заплатила за меня, – сказала Джилли. – Это было так мило.
Ее показания придали что-то очень человеческое тому, что до сих пор являлось почти анализом профессионалами сил правопорядка.
Когда Лэнгуайзер закончила допрос Джилли, Фауккс наконец нарушил заведенный им порядок и объявил, что у него есть несколько вопросов к свидетелю. Он поднялся на трибуну без всяких заметок. Сжал руки за спиной и слегка наклонился к микрофону:
– Итак, мисс Джилли, ваша соседка была привлекательной молодой женщиной, не так ли?
– Да, она была красивой.
– И она пользовалась популярностью? Другими словами, встречалась ли она с другими людьми?
Джилли нерешительно кивнула:
– Да, бывало.
– Как часто?
– Трудно сказать. Я не была ее личным секретарем, и у меня есть парень.
– Понимаю. Возьмем, скажем, десять недель перед ее смертью. Сколько раз за эти десять недель, по-вашему, Джоди не ходила на свидание?
Лэнгуайзер встала, чтобы выразить протест:
– Ваша честь, это нелепо. Это не имеет никакого отношения к ночи с двенадцатого на тринадцатое октября.
– А мне кажется, ваша честь, имеет, – ответил Фауккс. – И, мне кажется, мисс Лэнгуайзер это прекрасно знает. Если вы позволите мне задать несколько вопросов, я все быстро увяжу.
Хоктон отклонил протест и разрешил Фаукксу повторить вопрос.
– За десять недель, предшествующих ее смерти, сколько недель прошло без того, чтобы у Джоди Кременц не было свидания с мужчиной?
– Не знаю. Может, одна. Может, ни одной.
– Может, ни одной, – повторил Фауккс. – И, мисс Джилли, сколько раз за эти недели, по-вашему, у вашей соседки было по крайней мере два свидания?
Лэнгуайзер снова выразила протест, и он снова был отклонен.
– Я не знаю ответа, – сказала Джилли. – Много.
– Много, – повторил Фауккс.
Лэнгуайзер встала и попросила судью сделать Фаукксу указание не повторять ответы свидетельницы не в форме вопроса. Судья согласился, и Фауккс продолжил, словно его и не прерывали:
– Были ли эти свидания с одним и тем же парнем?
– Нет. В основном с разными парнями. С некоторыми по нескольку раз.
– Значит, ей нравилось гулять напропалую, правильно?
– Наверное, так.
– Это да или нет, мисс Джилли?
– Да.
– Благодарю вас. За десять недель, предшествующих смерти, за время которых у нее, по вашим словам, чаще всего бывало по меньшей мере два свидания, со сколькими различными людьми она встречалась?
Джилли раздраженно покачала головой:
– Понятия не имею. Я их не считала. Кроме того, какое отношение это имеет...
– Благодарю вас, мисс Джилли. Я был бы признателен, если бы вы просто отвечали на вопросы, которые я вам задаю.
Фауккс ждал. Она промолчала.
– Итак, Джоди когда-либо сталкивалась с затруднениями, когда переставала встречаться с мужчиной? Когда переходила к следующему?
– Не понимаю, что вы имеете в виду.
– Я имею в виду, были ли все мужчины счастливы не иметь повторных встреч?
– Иногда они сердились, если она не хотела встречаться снова. Ничего серьезного.
– Никаких угроз насилия? Она никого не боялась?
– Мне она о таком не говорила.
– Она рассказывала вам обо всех мужчинах, с которыми встречалась?
– Нет.
– Далее. На этих свиданиях она часто приводила мужчин в дом, где вы обе жили?
– Иногда.
– Они оставались на ночь?
– Иногда. Я не знаю.
– Вас там часто не было, правильно?
– Да, я часто оставалась у своего парня.
– Почему?
Девушка хмыкнула:
– Потому что я люблю его.
– А вы когда-либо проводили с ним ночь в вашем доме?
– Не помню такого.
– Почему так?
– Наверное, потому что он живет один. Так удобнее.
– А правда ли, мисс Джилли, что вы проводили в доме своего приятеля по нескольку ночей в неделю?
– Иногда. Ну и что?
– И это было потому, что вы были несчастливы из-за постоянного потока ночных гостей вашей соседки.
Лэнгуайзер встала.
– Ваша честь, это даже не вопрос. Я возражаю и против формы, и против содержания. Сейчас под судом не образ жизни Джоди Кременц. Под судом сейчас Дэвид Стори за ее убийство, и нечестно позволять защите набрасываться на человека, который...
– Хорошо, мисс Лэнгуайзер, этого довольно, – прервал ее судья Хоктон. Он посмотрел на Фауккса: – Мистер Фауккс, вы обещали всего несколько вопросов. Мисс Лэнгуайзер делает замечание. Я хочу, чтобы вы поторопились с этой свидетельницей.
Фауккс кивнул. Босх внимательно смотрел на него. Прекрасный актер. Своим поведением он смог передать разочарование человека, которого оттащили от сокрытой правды. Интересно, увидят ли эту игру присяжные.
– Отлично, ваша честь, – сказал Фауккс, голосом подчеркивая разочарование. – Пока у меня больше нет вопросов к свидетельнице.
Судья объявил пятнадцатиминутный перерыв. Босх провел Джилли сквозь толпу репортеров, спустился с ней на лифте и довел до машины. Он сказал ей, что она все сделала отлично и прекрасно справилась с перекрестным допросом Фауккса. Потом присоединился к Крецлеру и Лэнгуайзер на втором этаже окружной прокуратуры, где у представителей обвинения был офис на время процесса. В комнате имелась небольшая кофеварка, и в ней еще оставался кофе, сваренный во время утреннего перерыва. Времени варить свежий кофе не было, поэтому все пили холодный, пока Крецлер и Лэнгуайзер обсуждали события дня.
– Мне кажется защита в стиле "она была шлюхой" сильно ударит по ним же, – сказала Лэнгуайзер. – Им нужно что-то большее.