class="p1">— Тань, ещё слово и мой малыш затрахает твой рот так, что ты ещё неделю разговаривать не сможешь.

— А если я сама этого хочу?

Ну, что за пиявка? Я ей грублю. Посылаю. Вообще не во что, не ставлю. Лишь бы исчезла. А ей, хоть бы что?! Вообще гордости не имеет?!

— Ну, коль ты настаиваешь!

Беру Таньку за руку, и тащу в сторону туалета. Можно было и в машине от ебать её рот. Ну, она сама напросилась, буду делать это долго и жёстко.

Я вообще её, если честно не понимаю. Ещё в тот день, когда она при Наташе объявила, что мы встречаемся, я расставил с ней все точки над "і".

Никаких "нас" нет. Мы, блядь, не встречаемся. Я к ней, ничего не чувствую. Всё, что я могу ей дать, это трах. И то, если захочу. И когда захочу этого я.

Но она согласилась.

Разве не все девушки мечтаю об отношениях? Ей же не может нравиться быть моей подстилкой?

Ладно, я конченый хер, который просто помешан на одной девчонке, из-за которой сейчас не испытывает к другим никаких чувств. Ни жалости, ни сострадания, ни тем более любви. Но она? Что с ней не так?

В туалет мы не идём. Слишком палевно. Тащу её в женскую раздевалку. Сейчас там должно быть пусто. Девки на физ-ре, трехи нету.

Ставлю Таньку на колени, и сразу вываливаю свой агрегат. Он давно в боевой готовности. Но не от того, что Танька подвалила. Он ещё на паре встал. Когда, я как маньяк смотрел на профиль черри. Ей даже делать ничего не надо. Член только от её присутствия просыпается.

Минет Таня, делает хорошо. Может, училась где-то этому?! По хрен. С той нашей ночи, я её больше не трахал. Но ей хоть бы что. Минет, делает всё время. Может, у меня член мёдом намазан?!

Когда она заглатывает его полностью, мысли развеиваются. Я, блядь, улетаю в эйфорию. Беру её голову, и надавливаю. Хочу вогнать в неё по самые яйца. Я ведь предупреждал, что буду жесток. Она согласилась.

Глаза мои полностью прикрыты. Не хочу смотреть, как она это делает. Это за каждым движением черри я наблюдал. Это её взгляд я ловил, когда она делала, мне минет. До других мне дела нет, ведь если начну сравнивать с ней, то ещё и не кончу.

Реально, конченый ублюдок. Ну, а что поделать?!

Со стороны шкафов услышал тихий скрип пола. Я бы на это даже внимания не обратил. Но вот шестое чувство сработало. Я открыл глаза, и посмотрел в ту сторону.

Она.

Стоит и смотрит на нас.

Взгляд, не отводит.

Заколдована.

А я?

Ха. Мои яйца ещё сильнее напухли. Только потому, что я вижу её.

Прижимаю голову Тани ещё сильнее. Долблю её рот, не отрывая взгляда от Наташи.

Черри же стоит, и не шевелится.

Мне хватает её взгляда, чтобы взорваться феерично. По ощущениям я трахал рот Наташи, а не Тани. Я уже и забыл, как это чувствовать прилив всех гормонов одновременно.

Серотонин, дофамин, эндорфин через край ударяют в мой мозг. Я вздрагиваю и кончаю. Но я не хочу кончать ей в рот. Я хочу, чтоб Наташа видела, как я кончаю. Я достаю член и извергаюсь на лицо Тани. Та же стоит, как собачонка открыв рот, и ловит мою сперму.

Как только я перестаю кончать, Наташа вздрагивает, просыпается и мчит с раздевалки на всех порах. Я же натягиваю штаны и выбегаю за ней.

Ловлю её возле ступенек. Затаскиваю под них. Я не знаю, что делаю. Что творю. Но отпустить её сейчас просто не могу.

— Отпусти меня, — вопит она.

— Отпущу. Скажи просто, тебе нравилось смотреть как я трахаю её рот?

— Придурок. Отпусти. Не нравилось, конечно.

— Почему же не ушла сразу? Ждала финала?

— Я… Просто… Не твоё дело.

— Ох, как моё! Ничего не вспомнила, пока смотрела? Может, вспомнила, как в той же раздевалке я трахал твой рот?

— Ты омерзителен, Горский. Отпусти.

— Так вспомнила или нет?!

— Нет.

— Врёшь. И даже не краснеешь. Я тут вспомнил, вчерашнее твои слова.

"Не стоит. Было уже. У тебя есть девушка Гордей, не надо ей изменять."

— От куда ты знала, что я изменил своей девушке? А я скажу тебе. Ты знала, потому что я изменял ей с тобой. Точно так же трахал тебя, как тогда на квартире.

Я ложу свою руку ей на талию, и толкаю к стене. Резким движением отодвигаю резинку от штанов, и сразу же в трусы. Мокрая. Это единственное, что мне нужно было. Она течёт для меня.

— Замолчи! Заткнись Горский! Ты мне противен!

— Отвечай на вопрос. Когда вспомнила? А иначе…

Я достаю руку с трусиков, и слизываю её влагу губами.

Ебать! Какая она вкусная. Это просто пиздец.

— А иначе, буду трахать тебя. Прямо здесь и сейчас. И поверь, меня уже ничего не остановит. Отвечай, блядь!

— Да! Да, я вспомнила! Всё вспомнила. Довольный?

На меня только что вылили ведро ледяной воды. Она не трогала меня, а мне кажется, как будто оттолкнула со всей силы. Вчера, когда меня одновременно месили трое парней, я не чувствовал такой боли, как чувствую сейчас. Пошатываясь, отступаю.

Если честно, я не понимал, что говорю. Это только что сплыла её фраза в голове. Это был экспромт, и он увенчался успехом.

Лучше б это был мой проигрыш. Как так? Она вспоминала и молчала? Вчера, когда я её целовал, она уже помнила? И всё равно оттолкнула меня?!

— Когда? — это единственный вопрос, который меня сейчас волнует.

— Давно. Ещё до начала учебного года.

Ещё одно ведро воды. Мне так плохо. Почему она врала, что не помнит меня?

— Почему? Почему не сказала? Почему притворялась, что не помнишь? — мой голос срывается и я ору, как больной на голову.

— Потому что я тебя ненавижу. Ты всё испортил! Зачем ты тогда подошёл ко мне в клубе? Если бы ты проигнорил своё желание трахнуть меня, мы бы избежали столько боли. А теперь? Что ты сделал со мной?..

Чтобы не упасть, я облокотился рукой об стену. В голове всё расплывалось.

Что она на хрен говорит?!

Боже! Что она говорит?!

— Не ищи меня. Не преследуй больше. Я хочу забыть тебя, и всё что было. Слышишь?

Она подбегает ко мне и хватает за футболку. Трясёт и кричит. А у меня даже нет сил, сопротивляться. Я разбит. Убит. Обезглавлен.

— Отпусти меня. Прошу…

Её голос становится