— Цветомузыка! — пошутила я, в умилении указывая рукой на горизонт.

Лара минуту смотрела мне в лицо, словно прикидывала, сильно ли я пьяна.

— Это сварка, — ответила она через минутную паузу.

И я поняла, что у девушки отсутствует чувство юмора.

Что ж, серьезный недостаток, но не принципиальный. Был бы человек хороший…

Я встала с кровати и сразу уперлась рукой в стенку.

Господи, до чего же гадкая вещь — похмелье!

Надо четко знать, что пить, что не пить и что с чем не смешивать.

К примеру, нельзя после хорошего французского шампанского пить какое-то дурацкое вино неопределенной национальности. Результат получается плачевный: головная боль, сухость во рту и пессимистичное восприятие мира.

Держась за стенку, я добралась до ванной и с трудом привела себя в порядок. Умылась, подставила голову под прохладную струю воды и несколько минут стояла, не шевелясь. Потом тщательно вычистила зубы.

С добрым утром, ребята! В эфире «Пионерская зорька!»

Неизвестно почему в моей памяти возник слоган когда-то популярной радиопередачи. Я фыркнула и разбудила головную боль.

Осторожней на поворотах, девочка моя!

Из ванной я проковыляла на кухню. Включила электрочайник, отмела варианты продуктового меню на завтрак.

Только не сейчас!

Чайник вскипел быстро, и я уселась за стол с чашкой растворимого кофе «Нескафе». Кому как, а по-моему, вполне удобоваримый продукт на фоне всех остальных растворимых продуктов.

Держась одной рукой за голову, а второй сжимая кружку с кофе, я завершила свой походный завтрак за пять минут. Есть не было ни сил, ни желания.

Все-таки странно, до чего мне нравится эта девочка Лара. Мне редко бывают симпатичны посторонние люди, а эта малышка понравилась сразу и бесповоротно.

И именно ее я предаю ежедневно и ежечасно… Змея подколодная.

Я застонала.

Перебралась в коридор, сняла телефонную трубку и набрала номер.

— Салон красоты «Фея», — ответил мне сладкий женский голос на другом конце провода.

— Лару Никифорову попросите, пожалуйста, — прохрипела я.

— Лару?

Голос приобрел удивленно-недовольный оттенок.

— По-моему, у нее клиентка…

— Это очень важно! — заклинала я. — Пожалуйста!

— Ну хорошо, хорошо! — снизошел голос.

Прошла минута, другая. Потом голос Лары произнес:

— Слушаю…

— Лара, это я…

— Элька?

Так. Судя по всему, мы вчера перешли на сокращенный вариант имен. Впрочем, ничего не помню.

— Как ты, Элька?

— Хреново, — честно ответила я. И предупредила:

— Будь осторожна.

— В каком смысле?

Лара говорила удивленно-озабоченным тоном, но на самом дне его пряталась некоторая снисходительность. Так взрослые разговаривают с детьми, игры которых видят насквозь. Глупая девочка.

— Лара, отдай своему мужу все, что он хочет!

— Ты нормально добралась? — спросила Лара, проигнорировав мое предупреждение.

— Нормально. Еще раз повторяю: отдай ему все, что он хочет.

— И ключ от квартиры? — уточнила она насмешливо. — Где деньги лежат?

— И ключ. И квартиру. И все, что в ней лежит.

Лара изнуряюще долго молчала.

— Слушай, у тебя есть что-нибудь от головной боли? — спросила она наконец.

— Лара!

— Выпей и полежи минут десять. Все пройдет.

— Лара!

— Эль, извини. Меня клиентка ждет. Ты приходи, ладно?

И мне в ухо понеслись короткие гудки.

Я швырнула трубку на рычаг.

Идиотка!

Но не успела я отойти, как телефон затрезвонил вновь.

— Да! — закричала я.

— Илона?

Чтоб ты сдох!

— Кто же еще? — спросила я злобно.

— Как прошел вчерашний день?

— Лучше не бывает.

— Прекрасно! — ответил наниматель. — Сиди дома, сейчас я буду…

Он прибыл через двадцать минут. По-хозяйски оттеснил меня от двери, миновал коридор и уселся в кресле гостиной.

Не снимая обуви, разумеется.

— Ну? — осведомился юниор.

«Баранки гну!» — хотела ответить я, но не решилась.

— Лара пригласила меня домой.

— Даже так?!

— Даже так.

— И что?

— Сейфа с компроматом не продемонстрировала, если ты об этом, — сухо сказала я.

— Я не о сейфе! Какая у нее квартира?

Я удивилась:

— А ты что, не знаешь?

— Где мне, грешному? — ответил злобно Никифоров-сын. — Ларка ее купила уже после того, как от меня слиняла.

— Хорошая квартира, — признала я. — Метраж большой. Сто тридцать метров полезной площади.

— Не хило, — пробормотал наниматель себе под нос.

— Да. Правда, квартира пустая. Мебели нет, ремонт не окончен… Сплошные узлы и коробки.

— Да она всю жизнь была неряхой! — наябедничал наниматель. — Дома тоже вечно бардак был. Пришлось домработницу искать. Но это не важно. О чем говорили?

— О пустяках, — ответила я уклончиво.

— А все же?

— О родителях.

— А-а-а, — протянул наниматель. — Понятно. Вы же у нас сиротки. Можно сказать, родственные души…

Почему-то это мысль привела его в восторг, и он противно захихикал.

— Не твое собачье дело! — сказала я, не сдержав эмоций.

— Что-о-о?!

Я промолчала.

— Слушай, ты мне действуешь на нервы, — пожаловался наниматель.

— Ты мне тоже.

— Тогда быстро рассказывай, о чем говорили, и гуляй на все четыре стороны.

Я вкратце передала наш разговор. Наниматель потер подбородок.

— Все прекрасно, — оптимистично проинформировал он меня, вставая.

— Да что ты?

— Да. Лучше и быть не может. Держись в том же духе. Здрасте, до свидания, милое создание… Приходи раз в две недели. Будет звать домой или прогуляться — не отказывайся. Но и не навязывайся особо, Ларка навязчивых не любит.

— По себе знаешь? — не утерпела я.

Наниматель молча развернулся и потопал к двери.