задницу и прижимаю к себе, наслаждаясь ее вздохом.

— Я собираюсь раздеть тебя, пока на тебе не останется только эта юбка, а потом я разорву ее, чтобы поиграть с каждой твоей дырочкой. Нет, не играть. Трахать. Ты будешь брать мой член, как хорошая маленькая девочка, не так ли?

Она судорожно кивает.

— Но ты сделаешь мне больно?

— О, сделаю. — Я целую ее макушку. — Но я обещаю, что ты будешь наслаждаться каждой секундой.

Глава 22

Анника

Кажется, у меня проблемы.

Когда я впервые проявила интерес к Крейтону, я никогда не думала, что все может настолько... выйти из-под контроля.

В лучшем смысле.

Или, может быть, в худшем.

Прошло две недели с тех пор, как он лишил меня девственности и, должно быть наложил заклятие вуду на меня, потому что с тех пор я не могу держаться подальше.

И неважно, что девчонки отчитали меня за то, что я ходила на свидания и не сказал им — особенно Ава.

Я даже начала сбавлять обороты в оправданиях, которые я предлагаю своему брату, и которым он почему-то верит.

Или он, вероятно, слишком занят войной в клубах, чтобы обращать на меня внимание. Возможность, которую я использовала по максимуму, чтобы проводить как можно больше времени с Крейтоном.

Мне больше не приходится умолять его о свиданиях, поскольку он охотно приглашает меня на свидания, как в тот раз в кинотеатре неделю назад. В противном случае, Крейтон устраивает веселое свидание как поход куда-нибудь, где мы уединяемся от всего мира, чтобы только он мог быть рядом со мной. И трахать меня, когда захочет.

У этого мужчины выносливость порнозвезды, клянусь.

Когда я ворчала, что он водит меня в уединенные места только потому, что хочет иметь доступ к моей киске, он просто сказал:

— Людям нет места в том, что у нас есть. Я делаю это для тебя, а не для них.

И это правда. Если бы все зависело от Крейтона, он бы не делал все это. Ради меня. Он даже водит меня в кино, потому что знает, как я его люблю.

Он выходит из своей зоны комфорта ради меня.

Он обращается со мной как с принцессой на людях и как со своей шлюхой наедине. Он трахает, наказывает и доводит меня до таких пределов, о которых я даже не подозревала.

Больше всего мне нравится, когда он развязывает меня, берет в свои сильные объятия и целует. Это мелочи, например, как он моет меня, обрабатывает синяки — которые он оставил, — или как он обнимает меня, чтобы я уснула, потому что знает, как сильно я нуждаюсь в этой связи после интенсивного секса.

Крейтон дает лучший в мире уход после секса, и только это заставляет меня все глубже погружаться в его паутину. Я никогда не чувствовала себя в такой безопасности, счастливой и свободной, как в его объятиях.

Иногда я чувствую себя такой особенной, но иногда я не уверена, интересуется ли он мной или просто доминирует надо мной.

Может быть, ему нравится моя настойчивость и готовность погрузиться в его извращенный, полный фетиша мир?

Когда я спросила его, что ему во мне нравится, он просто шлепнул меня по лбу. Это не было антагонизмом, но и не было ответом.

Поэтому я буду продолжать спрашивать, пока не получу ответ.

Может быть, после того, как закончится сегодняшний вечер.

Мы в пабе с нашими друзьями празднуем достижение баскетбольной команды Реми. Они выиграли у ТКУ, так что это должно быть конфликтом интересов, но мы здесь.

Эти люди — единственные настоящие друзья за все восемнадцать лет моей жизни.

С тех пор, как Джереми дал мне свободу, я не возвращалась в лагерь язычников. Хотя я переписываюсь с братом.

Как бы я его ни любила, я понимаю, насколько чудовищным может стать Джереми при определенных обстоятельствах.

Мне повезло, что он слишком занят, чтобы уделять мне много внимания.

Так я прихожу в этот паб.

Он уютный, с деревянным декором, не слишком большой, не слишком маленький, и определенно самый шумный по сравнению со всеми клубами, в которых я бывала на острове. Раньше я называла его клубом, но мне сообщили, что все здесь называют его пабом, так что кто я такая, чтобы идти против течения?

На заднем плане играет мягкая музыка в стиле инди-рок, а в воздухе витает запах алкоголя. Наша группа расположилась вокруг большого стола в центре комнаты.

Сесили и Ава продолжают шептаться друг с другом. Брэн показывает что-то Глин на своем телефоне, а она смеется. Это один из немногих моментов, когда она не покидает нас ради Киллиана. Обычно он врывается без приглашения, но, видимо, у Язычников сегодня вечером клубное мероприятие.

Мы с Крейтоном сидим рядом друг с другом. Я делаю глоток своего мартини, а он откровенно наблюдает за мной.

Без шуток.

Он опирается локтем на стол, опирает голову на ладонь и не разрывает зрительного контакта, не перестает пожирать мое лицо своим голодным взглядом.

Как будто я единственная, кто его здесь интересует, и он ничуть не скрывает этого.

Хотя мне нравится его внимание, оно ставит нас в неловкое положение, когда мы находимся в обществе людей.

— Прекрати. — Шепчу я.

— Я ничего не делаю. — Шепчет он в ответ, голос грубый.

— Ты смотришь на меня так... так.

— Так?

— Как будто ты хочешь наказать и трахнуть меня, возможно, в таком порядке. — Я понижаю голос, чтобы никто не услышал.

— Тогда, возможно, нам стоило придерживаться моего плана и остаться в моей комнате.

— Нет, — шепчу я. — Ты обещал, что у нас все получится.

— Никогда не обещал.

Я открываю рот, чтобы возразить, но Реми встает во главе стола и поднимает свой бокал.

— Это тост за человека времени, Бога баскетбола, недостижимую звезду, лорда Ремингтона Астора!

Я начинаю поднимать свой бокал, но останавливаюсь, когда Крейтон бросает на меня взгляд.

Это совершенно несправедливо, почему он так много говорит одним лишь взглядом?

— Эй, сучки, почему вы не поднимаете бокалы за тост моей светлости?

— Мы поняли, Реми, ты победил. — Сесили откинулась на спинку стула. — Ты произнес сто и одну речь и тост, чтобы сообщить нам об этом.

— Замолчи, зануда. Что ты знаешь о победе в высококонкурентных видах спорта?

— То, что после каждой победы ты