— Можешь. И тронешь, — теплые губы касаются мочки уха, обдавая теплым дыханием. — Я убедилась сегодня.

— Не давай мне повода, Фей, и ты меня больше таким не увидишь.

— Не дам. Спи. Хотя бы пару часов поспи, — ласково шепчет, убаюкивая своей нежностью. — Сумасшедший ревнивец. Кто бы мог подумать… такой собственник. Тебя люблю. Не думай ни о чем, Джером. Хочешь, завтрак приготовлю?

— Ты не умеешь, — с сонной улыбкой отзываюсь я, полностью расслабляясь. Умиротворение омывает тело и мысли. Как же давно я не чувствовал себя так спокойно.

— Научусь. Всему научусь, если попросишь.

— Фей…?

— Да?

— Кто был первым? — опускаю взгляд, смотрю на застывшие ресницы.

— О чем ты спрашиваешь? — сердце неровно стучит под моей ладонью.

— Ты поняла.

— Никто, Джером, — поднимает голову, касаясь своими губами моих. — Случайность. Ошибка.

Не хочу знать больше. Никто меня устраивает.

Утром я просыпаюсь первым. И заснул тоже, кажется, первым и тоже утром. Однако встать оказалось совсем несложно, несмотря на пару часов сна. Сложнее заставить себя оторваться от Фей. Я не стал будить ее и требовать обещанный завтрак. Приняв душ, неторопливо надел костюм и рубашку, которую нашел в гардеробе. Фей не лукавила, я действительно имел запас одежды в ее квартире. На такой вот случай. Сварил кофе, выкурил сигарету на балконе, вернулся в спальню, снова зависнув напротив кровати на пару минут. Смотреть на нее спящую одно удовольствие. Маленькая, сладкая, безмятежная, ресницы трепещут на бледных щеках, губы приоткрыты, одеяло сбилось, демонстрируя сексуальное обнаженное тело. Наклоняясь, я провожу губами по ее обнаженному плечу.

— Доброе утро, Фей. И хорошего дня, — шепчу я, ласково трогая ее волосы.

— Ты куда? А завтрак? — бормочет девушка, переверчиваясь на спину и подставляя губы для поцелуя.

— На работу, малышка. Вернусь, и накормишь меня ужином. Буду всю ночь просить прощения за плохое поведение, — чмокнув ее в губы, обещаю я.

— Я не вынесу еще одну такую ночь, — она открывает глаза, улыбается. — Ты сегодня все из меня выжал, что мог.

— Могу сказать то же самое о себе, — со смешком отвечаю я. — Значит, просто поедим и посмотрим кино. Не проспи на работу. До вечера, Фей.

Еще один нежный поцелуй на прощание, и я ухожу, хотя мне впервые хочется послать внешние обстоятельства к черту и остаться с ней. Просто остаться с ней. В теплой постели, обнимать, нежить, как любимого ребенка, отнести ее, еще сонную в душ, а потом научить готовить завтрак, варить кофе и делать еще много важных вещей, которым ее не научили те, кто обязан был сделать это. Заботиться о ком-то еще, любить….

Глава 11

Долгий, безумно долгий рабочий день, ни одной свободной минуты, контракты, встречи, совещания, планы, графики, отчеты. Новые лица, официальные улыбки, деловой тон, остывший кофе, несъеденный обед, а я думаю об обещанном ужине, считая минуты, улыбаясь невпопад, когда вспоминаю разбросанные белокурые локоны Фей на подушке. Даже Кайла заметила мою рассеянность. Я не собран, погружен в себя, теряю нить разговора, путаю цифры, слишком часто смотрю на часы. Вечер наступает не так быстро, как хотелось бы. Совсем не быстро. Но я рано радуюсь, покидая офис твердыми уверенными шагами, походкой человека, который точно знает куда идет и чего хочет. Желания и обстоятельства — вечные оппоненты. Гребаный айфон начинает дребезжать в кармане пиджака, когда я захожу в лифт. Один взгляд на дисплей, и я уже знаю, что моим планам на приятный ужин с мисс Уокер не суждено сбыться. Чертыхнувшись, отвечаю на вызов, ощущая давящее напряжение в скулах.

— Да, Логан, — произношу, как всегда официальным сдержанным тоном.

— Ты освободился? — сухой вопрос, вместо приветствия.

— Да, выхожу из офиса.

— Отлично. Я решил устроить ужин в кругу семьи. Не хватает только тебя.

— Отложить нельзя?

— Нет, — лаконичный ответ. — У меня к тебе дело. Машина внизу.

В трубке раздаются короткие гудки. Стиснув челюсти, ударяю кулаком по зеркалу, осознавая бессмысленность холодной ярости, вспыхнувшей в груди. Это долбаный приказ, которому я обязан подчиниться… Хотя нет, не обязан, но подчиняюсь, и у меня есть на то свои причины. Я знаю, чего добивается Логан, что поставил для себя основной целью, когда посадил меня в комнату с железной дверью и непробиваемым окном, когда распланировал мою жизнь на годы вперед, заранее определив, в каком институте я буду учиться, какую одежду носить, в какой компании работать, с кем спать. Он ни разу не спросил о том, чего хочу я. Какие у меня цели. Зачем? Логан не дурак и прекрасно понимает, что я буду ненавидеть все их семейство до конца жизни. Его не заботят мои мысли, эмоции. Каждое действие нацелено на то, чтобы продемонстрировать мне, что я ему не соперник и все мои усилия бессмысленны. И он твердо уверен в том, что удерживает контроль. В этом его ошибка — чрезмерной уверенности в себе. История знает примеры, когда в разы уступающие количеством и вооружением армии громили своих супостатов, потому что на их стороне было нечто большее, чем сила и численность — они сражались за то, во что верили, защищали то, что дорого, а не ради власти и денег. В тот момент, когда Логан Морган выпустил меня из запертой комнаты, он по неосторожности запустил в свой дом пресловутого троянского коня. Осталось только дождаться ночи и открыть ворота. И Логан ослабил контроль, потерял бдительность, поддавшись самонадеянной уверенности. Он не верит, что кто-то способен ждать «ночи» так долго, ни разу не выложив карты на стол, не сорвавшись и не наломав дров. Ему невдомек, что, если, чему меня и научила жизнь — так это умению ждать.

Я приехал в «замок Дракулы» последним. Морганы в полном составе восседали за столом в гостиной. Тяжелая многорожковая позолоченная люстра нависала над головами собравшихся, и я в который раз задумался о том, как легко можно поставить жирную точку в нашей истории. Всего-лишь подрезать трос, который удерживает многокилограммовую конструкцию. Застывшие каменные лица повернулись в мою сторону. Разряженные, словно на светский раут, пафосные, фальшивые. Аннабель привычно скривила губы, словно увидела перед собой порядком разложившийся призрак