Сразу же кошачьи ушки оказываются меж больших грудей, после крохотная рабыня начинает вовсю тереться спиной о вкусно пахнущую подружку. Сама Офлея тоже в долгу не осталась и также сразу же сняла полотенца с кошечки, заводя одну руку ниже талии, а второй нежно массируя аккуратную грудь.

Нека же уже принялась тереться не только спинкой, но и своей норкой об коленку дикарки. Уверенные и плавные движения быстро начали становиться по-звериному яростными. Быстро нога Офлеи начала становиться столь же влажной, как и бедра кошечки.

Вовсю выгибая спинку, хвостатая рабыня начинала дышать всё чаще, своей ручкой она старалась одновременно ласкать и свою партнёршу. Но из-за более умелых движений пальцев дикарки глазки кошечки уже просто закатились и из ротика вырвался протяжённый визг.

— А теперь ложись на спинку… — сладко прошептала Офлея, помогая своей подружке поменять позу.

Расположив кошечку на скамье и попутно закрепив одну из игрушек, воительница довольно резко вошла внутрь. Первое же вхождение сопровождалось сковывающей дрожью и странным мурчанием. В эти дни Нека всегда находилась на взводе и могла заниматься сексом даже круглые сутки с таким-то обилием смазки.

Но вот глазки хвостатой рабыни ещё никогда не горели. Видимо она только сейчас начала по-настоящему привыкать к удовольствию, которое не обязано быть ни болезненным, ни устрашающим.

Небольшая грудь аккуратно подпрыгивала во время мощных толчков. Хвостик снова обвился вокруг талии, за которую также ещё держалась и Офлея, порой приподнимая маленькую кошечку.

От быстро нарастающего темпа мурчание сменилось хриплыми стонами. От стыда и желания быть тише воды, Нека сразу же схватилась за лицо, одновременно стараясь приглушить тем самым звуки и спрятать своё пошлое личико.

Но мало что могло заглушить громкое хлюпанье, которым сопровождалась каждая фрикция. От распутного и такого похотливого личика кошечки с высунутым язычком Офлея увлеклась больше обычного.

От движений начала трястись скамья, а хвостатая рабыня постепенно соскальзывала и вот уже теперь свисала вниз головой со скамьи, касаясь ушками пола. От такой позы и некоторого ощущения невесомости кошечка начала кончать без остановки раз за разом. Даже голосок тихони вдруг прорезался, о чём свидетельствовали неподдельные визжания вперемешку с протяжёнными стонами.

Ручками Нека пыталась за что ухватиться, цепляясь то за край скамьи, то за кисти Офлеи, которая прочно держала свою подружку и не давала той ни упасть, ни принять более безопасную позу. Правда о страхе речи и не шло, ведь кошечка то и дело хваталась за свою грудь, скорее удивляясь новой позиции, нежели чего-то боясь. Иначе бы поигрывание с сосками ушло бы на второй план.

С последним особенно напористым движением не очень богатая на эмоции суровая воительница с тяжёлым выдохом и даже мычанием остановилась. Игрушка была двухстороння, что позволяло получать удовольствие сразу обеим девушкам. Правда что-то Офлея слишком увлеклась и даже отпустила талию Неки, которая сразу же исчезал за скамьёй.

— Ой! Извини… — поспешно произнесла дикарка, но не успела согнуть над краем, как кошечка уже запрыгнула обратно.

Да уж, каким-то там даже не падением, а соскальзыванием со скамьи грациозную кошечку явно не напугаешь. Так-то её Великий Предок всегда приземлялся на лапы, что как бы намекает.

По приземлению после прыжка Нека сразу же поползла на верх своей дикарки, заставляя ту лечь на спину. Ну как заставляя… Двухметровая воительница раз в пять больше кошечки весит, так что уж скорее кто-то сам подыграл, но не суть.

Офлея совершенно покорно легла на спину, пока кошечка вовсю целовала шею, затем переместилась к груди, где задержалась подольше, будто намеривалась попить молока, но быстро обнаружила ещё одно физиологическое отличие между разными не расами, а даже видами. У воительницы молоко не шло, что логично, она по большей части человек плюс немного крови от гигантов: ни у первых, ни у вторых лактация просто так не начинается.

Впрочем, соски оставались всё ещё чувствительными и ужасно твёрдыми. Затем Нека переместилась ещё ниже к животу, к талии и вот она уже добралась до самой эрогенной зоны. И в отличии от прошлого раза шероховатый язычок рабыни действовал теперь куда увереннее.

Офлея хотела как-то ненавязчиво переместить хвостик кошечки к себе. Полноценную шестьдесят девятую всё равно толком не устроишь, всё же разница в росте слишком велика, нужно будет и на коленки в классику встать, а затем ещё и выгнуться дикарке. Но даже в ленивой полностью лежачей позе всё ещё можно использовать пальцы и игрушки, тем самым легко нивелируя любую разницу в росте.

Только вот проблема оказалась в том, что Нека ни в какую не хотела перемещаться. Гладя своим хвостиком ножки воительницы, она просто не реагировала на попытки перемещения. Видимо кошечка уже устала, что ей всегда достаётся больше и теперь явно решила хотя бы частично уравнять вклад в общее удовольствие.

А ещё это плутовка без предупреждения резко вогнала одну из игрушек в прямо в задний проход, после чего начала ещё и двигать её. От такого сюрприза уже Офлея откинула голову и вонзила свои пальцы корни волос своей подружки, прижимая мордашку ещё сильнее.

Пока язык вовсю вылизывал буквально всё меж бёдер, носик то ли случайно, то ли специально дразнил клитор.

— Ох бля… — не сдержалась воительница и сомкнула бёдра, попутно вгоняя кошечку ещё ближе.

А та не остановила свои ласки, язычок плутовки наоборот вошёл внутрь полностью и подобно ужу вовсю вертелся, пока совсем рядом довольно увесистая ребристая игрушка входила и выходила из заднего прохода.

Офлея ни капли не симулировала и даже не ставила целью быть громче. Такие уловки нужны с мужчинами, которых заводит бурная реакция во время оргазма или и вовсе обижает его отсутствие. Для двух девушек главным была искренность, а такие мелочи их вообще не волновали. Они и без стонов прекрасно друг друга поймут, а потом без стеснения обсудят всё вместе.

Так что вырвавшийся вскрик оказался настолько же неожиданным, насколько и мощный фонтан. От такого Нека удивилась, но не сильнее самой Офлеи, которая впервые не могла отдышаться, да и сознание всё как-то спуталось.

Тем временем кошечка уже начала хлопать ладошками по бёдрам своей подруги.

— Ой, та… прости… — снова виновато произнесла воительница, размыкая свои ноги и отпуская хвостатую плутовку.

Нека наконец-то отлипла и принялась откашливаться. Её бедную всю залило. Но утёршись полотенчиком кошечка быстро вернулась и свернулась калачиком под боком у такой большой и сильной северной дикарки, которая как оказалась не такая уж и суровая, если постараться.

Лечебный процесс представлял из себя не только тёплые объятия и нежные ласки, суть заключалась по большей части в самом нахождении в этих пещерах с очень особым воздухом. Признаться Офлее находиться здесь не очень нравилось. Особенно тяжело ей было в более узких помещениях со стенами из соли и каких-то других минералов. Воздух уж очень тяжёлый, хотя простым смертным никогда не поймут, что именно не так.

Но воительница всё равно всегда сопровождала свою подружку. Тем более и в тех помещениях долго находиться нельзя, вредно. Поэтому большую часть отдыха проводили вот здесь. На одном из участков главного зала соляной пещеры.

Здесь находилось ограждённая зона с живыми светильниками, две скамьи, столик для еды и что-то вроде бассейна, но с зелёной водой. Всё из-за растущих на дне водорослях, которые и меняют цвет, попутно насыщая жидкость полезными веществами.

Под землёй как оказалось, тоже может быть очень красиво, хотя Офлея до последнего в это не верила. Здесь может и нет лесов, но гигантские светящиеся всеми цветами радуги грибы выглядят ещё удивительнее из-за отсутствия света звёзд. Как и подземные озёра, просто переполненные полезными витаминами, коих слепым народам требуется куда больше, чем тем же зверолюдам и людям. Здесь царили все те же знакомые природные циклы, пусть местные обитатели и выглядели жутко.

Належавшись, кошечка снова пошла купаться. Воды она совершенно не боялась, купаться её даже нравилось, хотя ушки она старалась не мочить лишний раз. Нырять соответственно тоже. Да и вообще бассейн довольно маленький, в нём особо не поплаваешь, это скорее целебная ванна на несколько смертных.

Затем уже две рабыни принялись кушать. Еда