class="p1">Хреново было жить солдатам, а вот Вирду повезло. Он за скакунами лорда и его рыцарей следил. В конюшне с породистыми рысаками и спал. Там всегда и тепло, и сухо, и лошади не так сильно воняют, как солдатня, вернувшаяся с плаца. Ещё бы, если не дай бог скакун рыцаря будет грязным, за это пять ударов кнутов можно получить.

И это не могло не заставить даже простака Вирда задуматься: в этом мире что-то явно не так. Хотя стоит признаться, ещё будучи конюхом в прошлом мире, лысый парень слышал о южных воинах, которые также сражались на аренах за деньги. Правители осыпали их серебром, их шлема золотили, как и клинки. Они жили куда лучше храбрых воинов королевств, которые гибли сотнями за родную землю, а слава их втаптывала в грязь фамилии рыцарей. После бойни у границ солдат хоронят в безымянных курганах, а тех бойцов из южных арен в саркофагах из чистейшего нефрита. И как так всё получается?

Аналогичная тенденция складывалась и здесь. Вряд ли, конечно, Чёртова Дюжина удостоится бессмертия, но вот условная Воительница из клана Праутеи может претендовать на это после победы на Великой Арене. Такая честь и действительно бессмертие, в то время как условного стража порядка сейчас пырнули ножом в печень условные бандиты из подворотни. Он защищал покой города, но его имени никто не узнает, а жене и детям дай Этий хотя бы компенсацию из медяков выплатят, пока зритель будет выкидывать монеты на окроплённый кровью песок. Ну разве это нормально?

— Видимо, да, — печально произнёс Вирд и поднялся с кровати: спать ещё рано, да и тупая головная боль не даст так просто уснуть.

Все камеры имели общий коридор, который вёл в тренировочный зал. Сбежать отсюда в принципе можно, нужно выйти во второй коридор, который соединяет сам выход, кухню, гостиную и хозяйскую комнату. И это вполне реально сделать, ведь тот же Гнагр особо не следит за выходом, вынести двери тоже вполне можно, сам хозяин отсутствует и лично ничего не сделает. Проблема только в том, что бежать буквально некуда. Клеймо прятать запрещено, а у стражи глаз уже намётан, всё насквозь видят. Поймают, а затем… ну вот сегодня Чёртова Дюжина как раз сегодня и занималась травлей очередных рабов, приговорённых к смерти.

В общем, остаётся лишь жить здесь и никаких других вариантов не наблюдается. Да и признаться… Вирд особо и не жаловался. Могло быть куда хуже, намного. Зато лебезить перед никчёмным лордом не нужно. Новый хозяин не лицемерит и лишь иногда заходит проведать первый зал. Нужно только похвалить род Бальмуаров этот, да и всё, считай просто уважение высказать. А вот раньше приходилось чуть ли не буквально лизать другим задницы, хотя и вроде как свободным считался.

Остановился Вирд перед выемкой в стене. Она немного видоизменилась, стала больше, сама ёмкость внутри камня сменилась опрятным глиняным горшком с простой и однозначной надписью. На внутренней стенке этой полки находилась почётная доска. Сюда записывались имена тех, кто навсегда покинул Чёртову Дюжину. Имён много, одно совсем свежее. Тамас был из первой партии, участвовал почти во всех боях, опыта у него хватало, к тому сражался он мечом и щитом, в шлеме, наручи и поножи. Хорошее и надёжное снаряжение. Но порой случайность вносит свои коррективы под едкий смех отвернувшейся богини удачи. Умереть оказывается можно даже на тренировке.

— Ну что же ты так… — горько произнёс Вирд, кидая на дно горшка медяк. — Продержался бы чуточку дольше, хотя бы до сегодняшнего дня…

— Не пошёл с другими? — сразу же позади раздался кучный голос Гнарга.

Лысый раб обернулся и увидел тоже раба, но бывшего. Чёрный орк возвышался над любым из людей, но был ниже многих зеленокожих собратьев, крупнейшие представители расы которых напоминают прямоходящих горилл. Суровый наставник, он победил на Великой Арене и выбрал свободу, закончив навсегда свою карьеру этиамария, которая не заканчивалась приобретением этого титула.

Правда на свободного Гнарг так и не стал похожим, да и в целом он что-то плохо впитывал в себя правила и нравы Эдема. Старый воин оставался всё тем же, кем сюда и попал. Даже спал в такой же камере, только чуть с большим количеством личных вещей, коими являлись прикроватный столик, стул и с недавнего времени письменные принадлежности.

— Нет настроения, наставник Дурзол, — вежливо и с уважением ответил Вирд тому, кто своими тренировками спасает жизни ужасно слабых смертных, способных умереть от любой мелочи, как уже множество раз доказала практика.

— Пойдём, — пробасил чёрный орк и махнул рукой, подзывая своего ученика.

Вирд не отказался и прошёл за наставником прямо на кухню, где рядом с ломтем мяса мирно стояла здоровенная кружка. Рядом тут же появилась вторая, в которую сразу же оказался налит тёмный эль.

— Поможет заглушить боль, — пояснил Гнарг и сел за стол, после чего поднял свою кружку и произнёс: — За павших.

— За павших, — повторил лысый раб, делая глоток из слишком уж большой для простого человека кружки, ещё и эль какой-то слишком горький со странным привкусом, но скоро на это станет плевать.

— Угощайся. — Гнарг указал на здоровенный кусок мяса, куски от которого отрезались тесаком.

— Солонина? — удивлённо произнёс Вирд, пробуя кусочек, от которого в миг захотелось пить.

— По привычке покупаю. В моём племени часто приходилось есть такое мясо во время военных походов. Оно напоминает мне о доме, — последовало не очень-то и удивительное объяснение от наставника и свободного гражданина, который явно мог позволить себе что-то получше, нежели кусок твёрдого, сухого и очевидно слишком солёного мяса. — За Тамаса.

— За Тамаса.

Так они и сидели, делая скупые реплики перед и после тостов, повторяя никому неизвестные имена. Эти этиамарии из Чёртовой Дюжины… на них всем плевать. У них даже одно имя на всех, Чёртова Дюжина. По отдельности они не стоят ни упоминания, ни внимания.

Толпе плевать на то, где и как умирают безликие члены отряда. Их больше волнуют прелести Огненной Бестии, которая и красива, и магия у неё запоминающаяся, как и облик. Куда интереснее обсуждать очередную победу Воительницы из клана Праутеи, способной голыми руками разорвать несколько таких вот Чёртовых Дюжин.

На крайний случай можно уделить время Лансемалиону Бальмуару, чьи деяния действительно способны менять мир. Но всем плевать на отдельную историю каждого раба из Чёртовой Дюжины, ведь кто они такие? Простые смертные, даже магией не владеют, никаких особенностей. Таких в Эдеме бессчётное количество, каждый день они умирают, чтобы дать место уже заранее подготовленной замене. Что уж говорить, эта же замена тренируется прямо рядом, служа неприятным напоминанием.

Никому нет дела до их жизней. Частная история оборачивается тихим звуком грустной ноты, которая тут же заглушается красочной аранжировкой чемпионов и героев. Всем плевать, абсолютно всем, будь они героями книги, то их бы не удостоили даже хотя бы одной главы, ведь кому какое дело? Они умрут в следующем акте, так ничего и не добившись.

— Грустно всё это… — произнёс совсем уже пьяный и необычайно печальный весельчак-Вирд, облокотившись на стол. — Почему так? Разве тот же Рьок не умер, как настоящий герой? Он не владеет ни магией, ни какими-то секретными техниками, но всё равно бросился на того паука, выигрывая для нас время на перегруппировку. Он не создавал ни волшебных смерчей, меч его не сиял, как и рылом видимо не вышел… Но Рьок не побоялся взглянуть в глаза смерти, осознанно пошёл на эту участь. Скажите, наставник Дурзол, разве все эти чемпионы и другие маги… Неужто они делают так каждый день? Нет… не делают, но их выступления ценятся куда больше, как и шлюха, раздвигающая свои ноги получает прямо сейчас больше монет, чем Рьок за свою смерть… Неужели… неужели их нельзя было хотя бы похоронить по-человечески? Хотя… сам бы Рьок вряд ли на это согласился, лучше получить компенсацию, которая пополнит наш горшок медяками. Мертвым уже плевать… плевать на всё, даже на то, что их никто не вспомнит.

— Я всё помню. Ты тоже, — сурово произнёс Гнарг, не давая пагубным мыслям взять победы в этом сражении. — И каждый из Чёртовой Дюжины смотрит на эти имена, тех кто отдавал то немногое, чтобы приблизить исполнение общей мечты. Когда-нибудь… нет, уже в следующем году! Я уверен в этом,