— Медовое, — пояснил парень. — Всегда такое беру. Бодрит и не особо пьянит.

— Годно, — хмыкнул я.

Денис посветлел лицом и принялся рассказывать байки северного города, половина из которых явно были переделанными сказками из моего мира. Особенно мне пришлась по душе история о дурачке с топором, который зарубил добрую старушку, помогающую людям заемными деньгами. Высокий графин сменил опустевшие кружки. Людей в зале прибавилось. Уровень шума стал куда выше. В углу рядом с медведем долговязый парень поставил стул и уселся на него, устроив на коленях гусли. От неожиданности я даже есть перестал. Но к моему удивлению, из диковинного инструмента полилась приятная мелодия. И довольно громкая.

Несколько молодых людей выскочили в центр зала и принялись отбивать ритм каблуками ботинок. Девушка с яркими губами заткнула край длинной юбки за пояс и присоединилась к друзьям. Я невольно залюбовался ее стройными загорелыми лодыжками. А брат удивил неожиданно звонким голосом, затянув песню под звучащий мотив.

— Зачем нам мир, зачем нам свет,

Когда война роднее

Давайте тьму на много лет

И деву горячее.

Кто-то из танцующих подхватил песню:

Откуда льется дивный свет

Должно ведь быть темнее

Хотим войны на много лет

Нам воевать роднее!

В кармане Дениса зазвонил телефон, и парень вытащил аппарат. Взглянул на экран и поспешно выскочил из-за стола.

— Прости, брат. Срочное дело. Сейчас вернусь, — произнес он, принимая вызов. И направился к выходу.

Я только кивнул и сделал глоток из кружки.

Денис выскочил за дверь, а в кабак, едва не столкнувшись с Морозовым, ввалилось несколько парней в одинаковых куртках. На груди каждого красовался вышитый герб, очень походивший на тот, что был на моей собственной куртке. Только рисунок был другим. Я не смог разобрать кто именно был вышит на эмблеме.

— Мастер Долгорукий! — рявкнул бармен. — Добро пожаловать.

Мне показалось, что в его голосе не было теплоты. Но мужик снял с крючка герб на куске фанеры и кинул ее на столешницу. Следом на ней оказались кружки с пенным напитком.

— И давай нам своего хрючева, — потребовал парень с узким лицом, обрамленным копной соломенных волос.

Ухватив кружку, Долгорукий сделал глоток и вернул посуду на стойку, едва опрокинув ее на бок.

— Подай что-нибудь получше. Мы сядем за стол.

И конечно же, по закону подлости, эта компания направилась в мою сторону.

— Это наше место, — протянул Долгорукий и кинул на стол взятый со стойки герб с изображением вепря. — Так что шел бы ты отсюда, темный.

— Серьезно? — уточнил я и покосился на висевшую над столом голову. — А по-моему здесь был только он.

— Это мой герб! Если не понял, — парень закатил глаза и развел в стороны руки. — Хотя чего можно ждать от того, в чьей семейке объявилась грязь. Ты в городе недавно и так и быть, я кое-что тебе поясню. Ваша семья уже ничего здесь не решает. Нет, ты конечно теперь восходящая звезда, но в этом городе многое зависит от моего отца. А он великий князь и губернатор этого города. И по щелчку пальцев может стереть в порошок тебя и твоего братца.

Он хотел было плюнуть на пол, но в последний момент словно передумал.

Стоявшие рядом с ним парни были расслаблены. На лицах глумливые улыбки. Ну, это и понятно. Местная золотая молодежь, которой все сходит с рук. Охамевшие от собственной безнаказанности. Никогда не любил таких в своем, родном мире. Но еще больше я не любил поросят. Спускать такого поведения им нельзя. Иначе завтра эти поросята примут твою вежливость за слабость и все с той же глумливой улыбкой помочатся на штанину твоих брюк. И о карьере ведьмака можно будет забыть. Нужно спровоцировать Долгорукого на конфликт, и постараться не затронуть семью.

Краем глаза я заметил, что люди начинают спешно покидать заведение. Видимо, до многих стало доходить, что выступление Долгорукого закончится безобразной дракой. Нельзя подвести такие ожидания.

— Твой отец-возможно. А вот ты — вряд ли. Ты никто и ничто, — спокойно произнес я и кивнул на голову вепря. — Да и не особо то ты похож на герб своего родича. Нет в тебе ничего от вепря. Ни ярости ни силы. А вот с обычным поросенком сходства имеются. Вон щечки какие какие пухлые и розовые. Поэтому наверное я вас и не признал. Уж простите великодушно.

Я развел руками, словно извиняясь. И от этого жеста лицо Долгорукого аж почернело от злости. А у меня появилась возможность проверить свои силы. Насмерть они убивать не будут. Наверное.

Оружие мы оставили дома. Потому что в черте города право на ношение оружия было только у жандармов и дружины. Ну, придется работать тем что есть. Хотя мне не привыкать. В годы фанатской юности, стоя за любимый красно-синий флаг я не раз шел на кулаках под арматуру. И выжил.

Едва успел вскочить из-за стола и активировать броню и поставить щит-ауру, как в защиту ударил сильный порыв ветра. Вокруг меня закрутился вихрь, но я без труда его разорвал. Ударом отбросил одного из противников. Паренек успел заблокировать мой выпад, но сила, которую я вложил в атаку, отбросила его на пару шагов. Противник отлетел и врезался в один из столов, разбив его в щепки. Вставать он не торопился. Скорее всего сильно приложился головой и потерял сознание.

Пол под вторым противником исчез, и он с криком провалился. Звук затих, и Долгорукие завертели головами, пытаясь понять, куда делся их человек. Я усмехнулся и указал пальцем наверх. Парни вовремя подняли головы, чтобы увидеть, как их товарищ с криком падает с потолка, прямо на стоявший неподалеку стол. Послышался треск, в воздух взвилось облако пыли. Я же рывком оказался рядом и ударил ногой, целя ботинком в затылок. Подошва столкнулась с головой, лоб парня впечатался в пол, и противник застыл. Я же развернулся к остальным:

— Следующий, господа.

Первый шагнувший ко мне оппонент лишился защиты. Мне достаточно было щелкнуть пальцами, чтобы заморозка разума на несколько секунд блокировала в бойце силу. Я даже заметил, как синяя ледяная энергия перестала циркулировать в человеке. Взмахнул рукой, и противник захрипел и схватился за шею, пытаясь избавиться от невидимой удавки. Небрежным движением ладони я отбросил его, впечатав в стену. Склонил голову и посмотрел на оставшихся, ожидая продолжения.

Первым не выдержал Долгорукий. Он попятился. Лицо бледнело.