Мистеру Виндзору удалось подобраться ближе к жене, и теперь он держал её за руку и шептал какие‐то утешительные слова.

– Надеюсь, ты прав. Потому что, как только эта парочка поймёт, на что способно дерево, они нас сразу же прикончат, – сказал он Кипу.

Кип посмотрел, как быстро темнеет небо:

– А если не они, то придёт Ночной садовник, и нам всё равно конец.

– Что они там делают, как вы думаете? – спросил Алистер. – Почему так тихо?

Кип уставился на закрытую дверь.

– Не знаю. Может, дерево не работает, потому что они там втроём…

Но Кип не закончил мысль – его прервали крики. То ли радости, то ли боли… Вот дверь распахнулась, и на лестнице появился коротышка. Он прижимал к груди листы бумаги.

– Вексели! Сотни, сотни векселей! – заорал он и швырнул всю пачку через перила. – А ты и правда банкрот, сукин ты сын!

Он ткнул пальцем в сторону мистера Виндзора и, издав радостный вопль, бросился обратно в комнату.

– Что такое «вексели»? – спросил Кип.

Алистер всматривался в бумажки, разлетевшиеся по полу.

– Деньги. Много денег, – ответил он.

– И я хочу посмотреть, – заявила Пенни и поползла к одному из листков.

– Не смейте трогать! Никто! – приказал мистер Виндзор. – Мы больше не прикасаемся к подаркам дерева.

Кип слушал, как вопят и веселятся возле дерева Шиш и Штыб. Что бы его сестра ни придумала, ей удалось воплотить свой план в жизнь очень быстро: оба бандита появились на лестнице с охапками денег и бросились вниз, роняя вексели на ходу.

Они набили векселями повозку и вернулись в дом, задыхаясь от возбуждения. Коротышка схватил сундук, вывернул на пол его содержимое и, выкрикнув: «Кто последний, тот дурак!», кинулся вверх по лестнице. За ним понёсся второй, толкая и обгоняя партнёра, чтобы попасть в комнату первым.

Длинный перепрыгивал через три ступеньки. Кип улыбнулся.

– Ну Молли и хитрюга!

– Ничего смешного, – сказал мистер Виндзор.

– Вы просто невнимательно смотрели, – ответил Кип, указав взглядом на зелёную дверь. – Он вышел без ножа.

Молли крепко держала рукоятку украденного ножа, вдавливая лезвие в верёвки. Она понимала, что действовать надо осторожно. Верёвка была толстая, и пилить приходилось медленно, иначе её поймают. Шиш и Штыб метались вокруг, вылавливая из дупла пачки векселей и набивая ими сундук, который они притащили снизу.

– Это всё? – спросил Шиш, когда дупло опустело.

– Я там дна не вижу, – ответил Штыб, запустив внутрь руку и ощупывая стенки. – Наверняка внутри ещё есть, но я не достаю.

Молли пилила верёвку, не обращая на них внимания. Пусть она вооружена, двоих мужчин ей не одолеть. Но если ей удастся выскочить наружу, она запрёт их, и тогда времени хватит, чтобы освободить остальных и добраться до главной дороги.

Шиш хлопнул в ладоши.

– У меня мысль! – завопил он с такой радостью, что стало ясно: мысли являются к нему нечасто. – Сейчас вернусь!

Он выбежал из комнаты, и шаги загрохотали вниз по ступенькам. Штыб же тем временем собирал с пола последние бумажки. Что не лезло в сундук, он распихивал по карманам.

– Сейчас выскребем всё до нитки из этого дерева и поминай как звали. Но сначала Виндзоров порешим, – сообщил он для поддержания беседы.

У Молли сжалось сердце.

– Вы хотите их… убить?

Штыб пожал плечами:

– Ничего не поделаешь. Нельзя же, чтобы кто‐то разболтал о нашем… везении. – Пачка векселей отправилась за пояс брюк. – Помнится, мы обещали тебя прихватить, но, кажись, планы у нас поменялись. В повозку теперь третий не влезет.

Дверь распахнулась. Зашёл Шиш, обеими руками держа увесистый предмет.

– Смотрите‐ка, что я на нашёл конюшне!

Молли похолодела:

– Что это?

– А на что похоже? Топор! – Он провёл пальцем по лезвию. – Сейчас вырубим дупло побольше и залезем внутрь.

Он высоко воздел топорище и двинулся к дереву.

– Нет! Нет! Стойте! Дереву нельзя вредить! Если вы его раните…

Лезвие глубоко впилось в ствол рядом с дуплом. Шиш выдернул его – и из раны потёк густой, как патока, чёрный сок. Молли услышала, как глухо завыл ветер. Завыл и наполнил дом, проникая сквозь трещины и щели. Стены, крыша, лестница, двери, порог – всё заскрипело, закачалось, заскрежетало…

– Стойте! Остановитесь немедленно! Вы не знаете, что будет!

– Да что ты! – отозвался Шиш и снова занёс топор.

Но на этот раз лезвие не вошло в ствол. Топор остановила бледная тощая рука. Рука с чёрным оборванным рукавом. Рука, вылезшая по локоть из дерева. Шиш выпустил топор, но тот не упал, а так и остался висеть, удерживаемый призраком.

– Что… что это? – спросил Шиш, отступая к Штыбу.

– Само зло! – отозвалась Молли, яростно кромсая верёвку: от свободы её отделяли последние волокна.

В комнате завывал, кружил вексели ледяной чёрный ветер. Штыб и Шиш вцепились друг в друга.

– Пора бежать? – спросил Штыб.

– Пора! – согласился Шиш.

Но ни один не двинулся. Они замерли, не в силах отвести взгляд от того, что происходило прямо перед ними. Вот из дупла появилась вторая рука. Вот схватилась за край. Медленно, удивительно медленно Ночной садовник выбрался наружу: сначала появился по пояс, потом вытянул тело – и встал наконец перед ними в полный рост.

Пару раз он покачнулся, ловя равновесие. По шее у него текла толстая струя чёрного сока. Он внимательно рассматривал зажатый в руке топор, с лезвия которого по‐прежнему капала смоляная жидкость.

Молли не собиралась стоять и ждать, что будет дальше. Как только нож окончательно рассёк верёвку, она вскочила на ноги и, бросившись к выходу, схватилась за ручку.

– Стой! – заорал Штыб и кинулся следом.

Молли успела захлопнуть дверь у него перед носом, повернуть ключ и сломать его прямо в замке. Бандит колотил по двери изнутри.

– Открой! Открой! – вопил он.

Дверь сотряс порыв ветра. Молли услышала страшный треск и отчаянный крик. С ножом в руке она бросилась вниз по ступенькам. Крики за спиной становились всё громче.

– Молли! – завопила Пенни.

– Я же сказал, она вернётся! – гордо заявил Кип, пока она разрезала на нём верёвки.

Дом сотряс ещё один порыв ветра. Судя по звуку, что‐то тяжёлое упало на пол.

– Дверь долго не выдержит! Нам надо бежать! Следующие мы!