я повелся на болтовню этого старика. Я же мог сразу прийти к отцу и выяснить все подробности. А я разозлился, взбесился и натворил глупостей, как будто мне пятнадцать и я сопливый подросток, потому что взрослые мужчины так себя не ведут. Разве они могут сгоряча так наломать дров, как я? Как мне вернуть ее? Как воскресить доверие между нами?

Я распечатал все наши совместные фотографии и развесил на стенах своей квартиры. Еще я вспомнил, как Ника любит гирлянды, накупил их целую кучу и развесил вокруг. Они были на потолке, на окнах и даже на стенах, вокруг ее фотографий.

Теперь она была в сердце, в голове, в мыслях и постоянно перед глазами, потому что ее фото развешаны во всех комнатах, на заставке ноутбука и на экране телефона.

О чем я там раньше загонялся? Сомнения были по поводу отношений? Правильно ли я поступил, что влез в них? Зато теперь, нет отношений, нет Ники и сомнений нет. Потому что я умираю без нее, меня ломает и выворачивает. Я подыхаю без нее. И я сам наворотил в своей жизни эпический трындец.

Она сидит в моей крови как вирус, который разносится по венам во все участки моего тела, травит душу, заполняет там все без остатка и раздирает ее мне на части. Где мне, блядь, искать противоядие, я же не могу больше выносить этого.

Стал замечать, что на меня все чаще накатывает полная апатия, я могу часами лежать на кровати, уставившись в одну точку на потолке или сидеть с ее фотографией в руках и гладить ее гладкую поверхность. Хотя бы фотографию, потому что прикоснуться к Нике, у меня возможности нет.

Она нигде не появляется одна. Всегда с кем-то. В университет и на тренировку ее возит жених. В самом университете она постоянно крутится в толпе подруг, которые ни на шаг от нее не отходят. На тренировках возле нее всегда Макс. Я мог бы, конечно подойти к ней, когда она выходит из подъезда со своим Владом, или, когда на тренировке танцует с Максом, но это однозначно будет драка, и тогда я еще больше упаду в ее глазах. Теперь я многое понимаю и учусь держать себя в руках. Может в женском туалете спрятаться и ждать когда она туда зайдет? Хотя тут тоже не факт, что она будет одна.

Я знаю, что любые цветы и самые дорогие подарки на нее не подействуют. Она ценит только искреннюю любовь и настоящую дружбу. Друзьями мы никогда с ней не были, а ее любовь я безжалостно растоптал. Осталась только моя, но, кажется, она ей больше не нужна.

Друзья пытались вернуть меня к жизни и не оставляли надолго одного, видимо настолько я жалко выглядел в их глазах. Я периодически выходил из дома, но только в такие компании, где были только мужики, хотя видеть мне никого не хотелось. Спокойно воспринимал только Игоря.

Мы как раз договорились встретиться сегодня вечером, но он позвонил мне и сказал, что его сестра слёзно попросила присмотреть пару часов за пятилетней племянницей. Игорь не очень хорошо ладил с родителями, но очень любил свою сестру и племянницу, поэтому про отказ не могло быть и речи.

Чтобы окончательно не свихнуться в четырёх стенах своей квартиры я напросился приехать к нему. Звоню в дверь, друг выходит ко мне лохматый и озадаченный. Заходим вместе с ним в комнату, и передо мной открывается следующая картина.

На маленьком стульчике сидит девочка, а перед ней на столе стоит нечто розовое и блестящее с длинными цветными волосами и рогом на лбу. Рядом с этой игрушкой стоит малюсенький горшок, на который девочка старательно усаживает игрушку, затем снимает, заглядывает в горшок и, ничего там не обнаружив, поднимает полные слез глаза на Игоря.

Тот в очередной раз взлохмачивает свои волосы, что-то бубнит и берет в руки длинный лист бумаги, скорее всего это инструкцию понимаю я. — Не спрашивай, — отвечает на мой вопросительный взгляд. Из инструкции нам становится известно, что это единорожка Пупси и она должна гадить на горшок цветной ароматной слизью с блёстками, которая называется слаймами. Но перед этим ее надо правильно накормить специальным кормом для единорогов.

В другое время, я бы поржал над Игорем, пожелал ему удачи и свалил бы отсюда на все четыре стороны. Но сейчас мне надо переключиться и срочно чем-то занять голову. Ну и стыдно признаться, мне немного становится интересно, как это работает. Хочу заранее всё знать, чтобы, когда у меня родиться дочка не упасть перед ней в грязь лицом и впечатлить Нику. Ловлю себя на этой мысли и охреневаю. Вот это приход. Я хочу дочь, маленькую копию моей Вероники. После нескольких неудачных попыток мы понимаем, что ребенок находится на грани большой истерики и начинаем с двойным усердием изучать инструкцию. Позже мы понимаем, что просто забыли переключить режимы с приема еды на качание. И когда у нас наконец все получается, счастлив не только ребенок, но и мы с Игорем. Не хватало только обняться и расплакаться от избытка эмоций. Когда сестра забирает дочку домой, мы с Игорем отмечаем победу над коварной единорожкой и скатываемся под стол в приступе истерического смеха.

— Да, Гоша, это тебе не стаканы опрокидывать в ночном клубе и не девок клеить, тут надо мозги включать, — говорю ему не в силах перестать ржать.

Оказывается в такие минуты для счастья нужно так мало.

Кто бы мог подумать раньше, что когда-нибудь мне в реальной жизни захочется таких вот идиотских розовых единорогов которые будут гадить радугой. Докатился, Кир, нечего сказать. ***

Когда ко мне в очередной раз в гости заходит Игорь, он ошалело смотрит на стены вокруг и крутит пальцем мне у виска. Ну и пусть, мне пофиг. Потом грустно вздыхает и машет рукой.

— Если она тебе так нужна, действуй, че ты сидишь здесь, как отшельник, — орет на меня со злостью.

— Я не знаю, что еще можно сделать, она не хочет меня видеть, просто игнорирует и все, — отвечаю потерянным голосом.

— А ты уже смирился? Отдашь ее другому мужику? — зло спрашивает друг.

— Есть еще вариант утащить ее со свадьбы, — в отчаянии выкрикиваю, — но туда будет сложно попасть, уверен, меня точно не пустят.

— Зачем тянуть до свадьбы, еще же помолвка есть через два дня. Кир, очнись, ты превратился в размазню. Пойдем на помолвку вместе, она проводится с таким размахом, специально для решения деловых вопросов и