Друг сразу отводит глаза, немного отходит от моей кровати, весь подбирается, но продолжает молчать. Я знаю его с самого детства, возможно, поэтому сейчас внутри меня начинает разрастаться паника и сердце колотится, как сумасшедшее. Понимаю, что что-то случилось.

— Макс, — пытаюсь кричать, но из горла вылетают только сиплые звуки, — говори! Или я сама встаю с кровати и иду искать врача.

— Ника, — прерывает меня надрывным голосом, — тебя спас Кирилл, он нашел тебя раньше, чем я. Мы забежали в зал и увидели, что тебя придавило балкой. Пока Кир держал балку, я вытащил и вынес тебя на улицу.

— Где он? — вырывается из меня крик вместе с всхлипами.

— Его вынесли пожарные, но, кажется, на него там, в горящем помещении что-то упало и пробило голову. Сейчас он здесь в больнице, его увезли на мрт, он … он не приходит в себя.

Я закрываю лицо руками и сжимаюсь на кровати в позе эмбриона, хочу кричать, что есть сил, чтобы выпустить из себя все свое отчаяние. Хочу, но не могу. Даже плакать в голос не могу, только молча. Плечи дергаются от рыданий и периодически из меня вырываются хриплые всхлипы и подвывания. Макс обнимает меня и крепко прижимает к себе. В палату забегает медсестра и я вижу, как друг виновато отводит глаза. Вызвал, чтобы меня снова усыпили? Но я не хочу так. Не могу. Я должна знать, что с ним.

Начинаю сопротивляться и отбиваться, но Макс без труда скручивает меня и подставляет медсестре руку. Затем снова прижимает и ждет, когда мое сознание окончательно отключится.

В следующий раз я открываю глаза, когда вокруг меня темно. Может, уже ночь, зимой сразу и не поймешь. Тут же вспоминаю последний разговор с Максом и вскакиваю с кровати. Чувствую себя немного лучше, небольшая слабость осталась, но мне некогда обращать на это внимание. В моей палате никого нет, значит, можно беспрепятственно уйти. Я аккуратно, держась за стенку выхожу в коридор и бреду в поисках поста или медсестры. Мне везет, потому что из какой-то каморки, навстречу мне выскакивает молоденькая девушка, резко останавливается и смотрит на меня во все глаза.

— Здравствуйте. Мне нужно срочно узнать, как там мой парень, мы вместе поступили сегодня. Помогите мне, пожалуйста.

— Вы уверены, что вам можно вставать? — осторожно спрашивает.

— Да. Со мной все хорошо. Помогите мне узнать, я же с ума схожу от неизвестности, — прошу ее со слезами в голосе и чувствую, как по моим щекам хлынули новые потоки.

— Я не знаю толком, я только заступила на ночное дежурство. Знаю только, что он в другом крыле, — растерянно объясняет.

— Проводите меня, пожалуйста. Может, получится поговорить с врачом.

— Хорошо, пойдемте.

Мы идем с ней через длинный коридор, я даже толком не понимаю, как мне удается передвигать ногами, почти не чувствую их, от тревоги все сжимается и холодеет внутри.

Мы доходим до отдельной секции, и она показывает мне на стеклянное окно. Я подхожу ближе и замираю в ужасе.

Он что…он в реанимации получается?

Кирилл лежит на кровати, без сознания, с капельницей, очень бледный, с замотанной головой. Слезы снова застилают мои глаза, а из горла вырываются новые рыдания и крики, я зажимаю рот руками, но все равно получается очень громко.

Медсестра, напуганная моей истерикой, быстро куда-то исчезает. Я сползаю вниз по стене и, сидя на корточках, сжимаюсь и роняю голову на колени. Пожалуйста, пусть он выживет, придет в себя и поправится. Как мне жить, зная, что он пострадал из-за меня. Реву в голос, не сдерживаясь, потому что не могу остановиться, не могу встать, найти врача и выяснить, насколько все серьезно.

Слышу шаги по коридору и поднимаю голову. Ко мне подходят молодой мужчина врач и та самая медсестра. Мужчина садится возле меня на корточки и успокаивающе гладит мою руку.

— Ну что вы тут развели сырость? — вроде строго, но с легкой улыбкой говорит мне, — Еще даже не выяснив главного. Все хорошо с ним. Небольшое сотрясение, конечно есть, ну и наглотался дыма он больше, чем вы. Он просто спит, под действием лекарств, организму нужно дать отдохнуть и восстановиться. Вы же оба такие шустрые, без уколов со снотворным, хоть к кровати привязывай. Мы его на мрт везем, а он очухался и чуть за вами не побежал. Еле скрутили. Вот молодежь неугомонная пошла. Идите в свою палату, отдыхайте. Завтра сможете увидеться. Только без фокусов.

— Почему тогда он в реанимации? — с нотками истерики спрашиваю у врача.

— Да с чего вы взяли-то? — начинается смеяться, — Это просто вип-палата.

Из моей груди вылетает облегченный вздох вместе с рыданием, видимо не так просто сразу успокоиться после такой нервотрепки.

— Еще пару минут, пожалуйста, дайте мне посмотреть на него, и я уйду к себе. Честно, — прошу врача между всхлипами.

— Пару минут, не больше, — строго произносит и они вместе с медсестрой выходят в коридор.

С трудом поднимаюсь на трясущихся ногах и прижимаюсь лбом и ладонями к стеклу. Чувствую новый поток слез, но это уже слезы облегчения. После них мне точно станет легче. Не сдерживаюсь, выталкиваю вместе со слезами все отчаяние и боль, пока боковым зрением не замечаю какое-то движение.

Поворачиваю голову в сторону дверного проема и застываю в растерянности. Передо мной, оперевшись на косяк плечом, с хмурым выражением лица стоит мой жених Влад. Я с трудом сглатываю очередную порцию слез, потому что сейчас находиться здесь в таком виде перед ним мне кажется очень неудобным.

Получается, что я вчера не явилась на свою помолвку, сбежала с приема, никому ничего не сказав, а теперь валяюсь по полу и убиваюсь в истерике по своему бывшему парню, с которым в целом ничего страшного не случилось. Но ведь могло же… сама себе объясняю причину.

Влад сканирует меня взглядом несколько долгих секунд, потом разворачивается и выходит в коридор. Я быстро стираю рукавами слезы и иду следом. Представляю, как я выгляжу сейчас со стороны.

Глаза опухшие, красные и зареванные, волосы спутаны в одно большое гнездо, на щеках черные разводы от сажи и туши. Вся одежда мятая и сильно пропахла дымом и гарью. Но я не могла уехать домой даже для того, чтобы переодеться и помыться. Вообще не могу отойти от него ни на шаг.

Как я могла подумать, что смогу забыть его, перечеркнуть все свои чувства, перешагнуть через нашу любовь и выйти замуж за другого? Сейчас я понимаю, что