Но мне такое вряд ли грозит – я во сне очень активно ворочаюсь. Так что не убоюсь повторения такой истории со мной, тем более что не пил ничего – ни снотворного, ни виски. Продолжу отработку взаимодействия щеки с подушкой. На часах полчетвертого, ехать еще часов пятнадцать, насколько помню. Лети, душа моя, по волнам сна, навстречу завтрашнему утру…

Душа и полетела по проторенной дорожке. Никакого тебе завтрашнего утра, а только вчерашняя Тьма. Вчерашняя – не в буквальном смысле, а в смысле «давно прошедшая».

Я трясся на подводе в нужную кому-то сторону. Стена Тьмы все приближалась, а типичного мандража вблизи нее не было. А отчего это? Я уже превращаюсь в черноглазого адаптанта? Или у меня просто отключились мозги, оттого я не боюсь и не дрожу? И правда, может, эта дрожь и неприятное состояние действительно психогенно обусловлены? Ну да, когда ожидаешь чего-то неприятного, все это у тебя происходит. Или все же дело в каких-то физических воздействиях Тьмы? Идея о психогенности очень соблазнительна, но правдива ли она? А ладно, что еще делать загнанному в угол сознанию? Вот оно и развлекается идеями разной степени бредовости…

Что мне еще предстоит ощутить? Как умирает мой разум, тихо истлевая в уголочке? Или все будет моментально, как удар тока при электросудорожной терапии? Раз – и все?

Вот так, не дрожит организм от воздействия Тьмы – так я сам его введу в стресс, чтоб он дрожал. Хорошо, что организм этим не руководствуется, а мирно управляет коняжкой, а та влечет его все дальше. А не пора ее кормить? Может, и пора, но я думаю, что до вечера она потерпит. А что думает организм – не знаю. Он все же решился поесть сала с хлебом, перестав опасаться вредного влияния Тьмы на продукты. И не стошнило же!

Хорошо, что его не привлек трофейный самогон, а то бы и мне не поздоровилось. А может, лучше бы выпил? Самогон может оказаться градусов шестьдесят – такой ударит, как копытом по голове. И, может, ослабнет это влияние Тьмы и я вырвусь из своей тюрьмы внутри себя? «Нам не дано предугадать» того, и это может даже хуже закончиться, чем рассчитываешь. Так вот я предугадывал и мучился ожиданием, и я же тихо-мирно двигался по направлению к Красношахтинску.

Определил я это по указателю на дороге. А вот тут я впал в еще более долгие размышления.

Закончится ли мой путь там или надо будет двигаться дальше? А если дальше, то куда? За реку или в сторону от города? Если за реку, то я не помню, есть ли в городе мост или нет. В стороне от него есть железнодорожный мост, но туда приличный крюк будет. Может, мне самому и удастся найти какую-то лодку, но переправить лошадь и телегу – куда сложнее.

И так я мучился размышлениями, пока меня не пробила мысль: есть же другие адаптанты и твари Тьмы? Вот я еду или иду, на них натыкаюсь – что будет дальше? А… сложно сказать. В винтовке Маузера я ни уха ни рыла. Ну, может, как-то догадаюсь по аналогии с «мосинкой». Но хуже другое – будет ли стрелять мое тело по команде управляющей его сущности?

Очень даже не факт. А другие адаптанты будут в него или в меня, что почти то же самое? С одной стороны, со мной что-то переходит по трансформации в их сторону. И с другой – еще не совсем это произошло. Глаз своих я еще не видел, но руки пока нормального цвета. То есть я еще не свой для них. Так мозги от перегрева сгорят, если я буду их так терзать. А с другой стороны – я мыслю, значит, существую, как говорил покойный Декарт. А в моем случае я еще не растворился во Тьме.

Ощутимо стемнело, усилив мои переживания. Но вскоре на пути оказалась небольшая деревушка, куда я и въехал. Мой антипод по-прежнему действовал целенаправленно. Нашел хлев, въехал туда, ослабил лошадиную сбрую, сходил за водой, но сразу воды не дал, а обтер скотину и дождался, пока она обсохнет. Потом напоил коня и повесил ему на морду торбу с овсом. Мне только осталось потрясенно познавать науку содержания лошадей и размышлять о том, какие таланты скрывались во мне. Интересно – это какие-то мои скрытые таланты, раньше прочитанные, но теперь забытые книжки, или кто-то прямо диктует: «Не спеши поить, поверни флажок туда-то»?

Закончив с конскими делами, я сделал свои, опять поел и отправился в угол хлева. Путем использования подручных орудий отбил нижние края пары досок, чтобы можно было сбежать через этот лаз. Я положительно оценил эту предусмотрительность. Тут происходит некоторая путаница, но я еще не успел четко разграничить две стороны своей натуры и полностью раздвоиться. Я еще был почти единым. Хотя надежды на хороший исход постепенно угасали. Как на то, что я останусь одним, а не комбинацией доктора Джекила и мистера Хайда, так и на то, что я вообще выберусь из этой передряги.

«Оставьте всякую надежду, вы, входящие сюда».

Ночь прошла спокойно, если можно назвать спокойной ночь, в которой я постоянно просыпался. Все время были какие-то подозрительные звуки, вырывавшие меня из забытья. Но пробуждался лишь мой дух, а тело безмятежно спало и даже глаза распахнуть не собиралось. Вот я и ожидал, опираясь только на слух, чем закончится странный скрипящий звук с крыши. Я долго ждал, но звук не повторялся, все было тихо, никто не кидался на меня из темноты. Затем меня вновь смаривало. До следующего непонятного звука откуда-нибудь.

Сон внутри спящего и бодрствование внутри спящего же – я и не мог догадываться, что такое возможно. Утром коняжку напоили, покормили остатками овса и тронулись в дорогу. Что же касается меня, то пока продукты из земель под Тьмой ничего плохого не вызывали. Километров через пяток начались окраины Красношахтинска. Я что-то слышал про рейд научников сюда, они тут нечто искали и нарвались на довольно значительный отряд адаптантов. У тех нашлись и пулеметы, и противотанковое ружье, потом к адаптантам присоединилась большая стая «гончих» Тьмы. Общими усилиями научную экспедицию так зажали, что вызволять ее пришлось при помощи авиации и бронетехники. Но группа уцелела, хотя ее выживание было на грани чуда. Когда вспомнил эти рассказы, мне стало не по себе.

То есть в Красношахтинске можно встретить целую толпу народу с пулеметами и свору «гончих». А что я с винтовкой сделаю? Или с пистолетом? Вообще, если накинуть этот брезентовый плащ и потерпеть неизбежную жару, есть шанс проехать и быть принятым за своего. Ну, если не подойдут и не позовут. Скотина-то адаптантская, и телега тоже, хотя у последней нет следов влияния Тьмы. Так что выручит меня только маскировка. А если начнется стрельба, то у меня шансов нет. Так как пулемета тоже нету. А как это донести до другого меня?

Должно быть, что-то до него дошло. Он взял винтовку, перебросил флажок предохранителя влево, после чего вернул оружие на прежнее место. Накинул плащ, оставшийся от адаптанта, и надел на голову капюшон. Вроде как все правильно. Но ни пистолета, ни револьвера не тронул. Странно. Или он считает, что они и так в боевом положении? Ну, вообще-то это близко к истине. Револьвер заряжен, так что боеготов – осталось только нажать на спуск, приложив усилие килограммов пять. Если я не буду иметь времени на предварительное взведение курка. У «вальтера» патрон в патронник загнан еще при движении с базы. Тоже с расчетом на самовзвод.