Это был де Лент, и в руке у него был револьвер Джана.

Моментально выпрямившись, Себастьян встал перед Сарой. Теперь десятки гостей толпились на балконе, взирая на происходящее, словно это была нелепая игра, однако ни один не пытался отобрать у де Лента оружие. Себастьян вдруг подумал, что умрет на тротуаре под аплодисменты гостей.

– Не будь идиотом, Уортем! – крикнул де Лент. – Если бы я хотел твоей смерти, я бы не утруждал себя, отбирая револьвер у этого ничтожного старика.

Рядом с де Лентом стоял человек, насильственно удерживаемый за воротник, без маски, со сбившимся париком.

Уитби.

Себастьян перевел взгляд с поверенного на Джана, человека, которого нанял по рекомендации Уитби. Человека, который пытался застрелить Сару.

– Вы хотели убить меня? – недоверчиво спросил он. – Почему?

– Я мог бы заявить о своей невиновности. Однако у меня был заряженный револьвер, направленный вам в спину. Я сомневаюсь, что мне поверят, и я удовлетворю ваше любопытство.

Уитби не повысил голос, но его слова были отчетливо слышны в непривычном молчании собравшихся гостей.

– Покушавшийся на жизнь пэра не избежит виселицы, поэтому не имеет смысла притворяться невиновным. Вы просто стали вмешиваться не в свои дела, – назидательно продолжил он, как будто Себастьян был непокорным ребенком. – Пять поколений моей семьи работали на вашу семью, четыре поколения до меня умерли в бедности и без всякого почтения. Вполне логично, что я пользуюсь своим положением, чтобы исполнить долг вашей семьи по отношению к моей, который ваша семья отказывалась признать.

– Вы обкрадывали меня? – недоверчиво спросил Себастьян.

– О, не думайте, что вы такой особенный. – В голосе Уитби слышался намек на его постоянное недовольство. – Ваш отец был намного умнее вас, но даже ему потребовались годы, чтобы меня заподозрить. Чуточку наперстянки в его чай, и нездоровое сердце вдруг привело к летальному исходу. – Уитби нахмурился. – Вам следовало благодарить меня, что я сделал это за вас, а вы мою преданность вознаградили проверкой бухгалтерских книг. Я слишком умен, чтобы вы сумели там что-то обнаружить, но ваш интерес был в высшей степени нежелательным, и я кое-что придумал. Наперстянка вряд ли оказала бы действие на человека ваших лет и здоровья.

Себастьян вспомнил, что потребовал отчет примерно за месяц до несчастья Аделы, и внезапно каждая деталь обрела свое место: желание Уитби непременно встретиться с ним в Амберли, нападение на Аделу, заявление де Лента о невиновности, беспризорный ребенок у конторы поверенного, направивший его в клуб… даже сломанная ось двуколки, чуть не стоившая ему жизни.

– Значит, изнасилование Аделы…

– Было устроено мной, да. – Уитби сокрушенно вздохнул. – Мой план выглядел безупречным. Я нашел бессовестного человека, довольно похожего на вашего друга мистера Бертрана де Лента, чтобы ребенок обознался в темноте. Я подбил вашего кузена явиться с друзьями в Амберли, пока вы были там. Я уговорил тогдашнюю проститутку мистера де Лента выманить няньку из детской, хотя она лишь потом узнала, в чем участвовала. Я даже нашел девочку, имевшую большое сходство с вашей Аделой, чтобы одновременно соблазнить и мистера де Лента. Я был уверен: или вы убьете де Лента, или он вас. Так или иначе я убирал вас с моего пути. Но вы, что для вас абсолютно не характерно, предпочли законные методы.

Ярость и отчаяние душили Себастьяна. Он позволил ввести себя в заблуждение, преследовал человека, пусть и беспринципного, бывшего когда-то его другом, невиновного в преступлении, за которое он пытался его наказать.

– Почему вы так поступили с Аделой? – хрипло спросил он, сжав кулаки. – Она же ничего не сделала! Она была ребенком, дьявол бы вас побрал!

– Вот именно, – беспристрастно ответил Уитби. – Она ничего не сделала, а вы содержали ее как маленькую принцессу, ежегодно тратя на нее больше, чем вы потратили на мою зарплату, несмотря на мою многолетнюю службу.

– Ну ты доволен? – крикнул ему сверху де Лент со смесью гнева и торжества. – Я говорил тебе, что я не виновен.

– Да, говорил.

– Тогда, – повысил голос Уитби, первый раз выказывая признаки раздражения, – поскольку мой начальный план не удался, я устроил, чтобы повредили вашу двуколку, а затем постарался заставить мистера де Лента настолько вас разгневать, чтобы вы сломали себе шею. Драка в вашем клубе была неуклюжей, хотя дала результат, как я и надеялся. За одним исключением. К несчастью, последующая авария нанесла вам относительно малый ущерб. К тому времени, правда, вы начали готовить свою месть. Если ваше убийство исключалось, пока вы были лордом Уортемом в Англии, то не имело значения, что произойдет с сеньором Гуэррой в Италии:

Уитби повернул голову, насколько ему позволяла рука, державшая его за воротник.

– Если бы вы были так любезны, чтобы позволить мне уйти, то моя история закончена, – сказал он де Ленту.

Тот отпустил воротник, – машинально, или это лишь показалось Себастьяну, – явно удивленный, что Уитби мог просить об этом, признавшись в стольких преступлениях.

– Благодарю вас, – сказал Уитби.

Потом без всякого предупреждения склонился над перилами лоджии, сделал нечто вроде полукувырка и упал вниз головой на тротуар.

Себастьян вздрогнул от хруста костей, Сара вскрикнула. Тело поверенного со свернутой шеей лежало на булыжниках, и было очевидно, что Уитби помощь уже не требуется. С ним весь гнев, вся глубоко укоренившаяся ярость Себастьяна угасли, как задутая свеча. Он молча стоял, боясь подумать о результатах последних семи месяцев его жизни.

Де Лент издал звук отвращения – то ли по поводу бывшего друга, то ли по поводу неожиданного самоубийства Уитби.

– Я должен привлечь тебя к суду за то, что ты собирался мне сделать, – заявил он.

Себастьян взглянул на де Лента и первый раз увидел его таким, каков он есть. Не злодей, точно. Мелочный, да. Эгоцентричный, способный на преступление во имя своих желаний, считающий, что жизнь у него в долгу. Человек без сострадания, без любви, склонный к мелким жестокостям. Но определенно не чудовище. Он не заслуживает никаких оправданий, не заслуживает даже мести, если б она удалась. Себастьян повернулся к нему спиной и помог Саре наконец встать. Она дрожала, от страха или от холода, он не знал и успокаивающе прижал ее к груди.

– Я должен привлечь к суду тебя за то, что ты пытался ей сделать, – холодно сказал он де Ленту. – Поэтому считай устроенную тебе взбучку своим везением.

– Ха! – фыркнул де Лент. – Кто она такая, чтоб ей поверили больше, чем твоей драгоценной маленькой Аделе?

Эти слова должны были разъярить Себастьяна, но его гнев умер вместе с Уитби. Проигнорировав бывшего друга, он повернулся к женщине, которая спасла его в середине мести. «Я люблю тебя», – сказала она. Себастьян не знал, слышал ли он ее слова тогда, но сейчас он их вспомнил. И осознал, что она все, чего он хотел.