— В угол! — прошипел Круль, целясь из пистолета в дверь и медленно отступая в глубину помещения. — Не путайся под ногами.

Иван послушно отошел в угол за пустую кровать, присел.

Оружия у него не было, больше, чем он уже сделал для развития сюжета, он сделать не мог. Во всяком случае — пока.

— У тебя вспомогательного ствола нет? — спросил Иван шепотом.

— Нет. А чего это ты шепчешь? — Круль дважды нажал на спуск, девятимиллиметровый «сатана» прогрохотал, две латунные гильзы отлетели в угол. — Это им нужна тишина, а нам… Нам тишина вредна и противопоказана!

Круль еще дважды выстрелил, на этот раз не в стену напротив двери, а в окно коридора. Зазвенело стекло.

— Все сюда! — заорал Круль. — Наших бьют!

Еще выстрел, палату заполнил запах сгоревшего пороха. На фоне ламп к вытяжке потянулась серая лента.

Круль выстрелил в стену палаты возле двери, сначала справа, потом слева. Пули прошли насквозь, выбив в коридор куски штукатурки и обрывки картона.

— Разве теперь строят? — спросил Круль и выстрелил еще дважды, снова в стену, теперь подальше от дверей. — Вот раньше строили на века.

Теперь коридор заполнялся гипсовой пылью, было похоже, что начинается пожар.

— Где же там охрана? — прокричал Круль. — Где же вы лазите, бездельники? Всем ухи пооткручиваю!

— У тебя двадцать четыре патрона в магазине? — спросил Иван.

— Да. А что? Оставить пару для нас с тобой, чтобы в плен не сдаваться? Не сдадимся! — Круль явно развлекался, ему ужасно нравилось все происходящее, вся эта пальба, дым, пыль и Иван, беспомощно скорчившийся в углу. — Я защитю тебя, Ваня! Никто до тебя не доберется.

В коридоре закричали, несколько раз щелкнули пистолеты с глушителями, что-то упало. Потом в автоматическом режиме загрохотал «сатана».

— Вот это по-нашему, — одобрил Круль. — Если есть автоматический режим, пара злоумышленников и пустой этаж, отчего же и не пострелять от всей души.

К «сатане» присоединился второй. Потом — третий.

— А вот теперь — явный перебор, — заметил Круль и покачал головой. — Нет, нужно и меру знать. Развлечение развлечением, но что на счет пленных?

— Если это галаты, — сказал Иван, — то пленных не будет. Молись, чтобы они были без поясов…

В коридоре рвануло. Не так чтобы очень сильно. Не мощнее наступательной гранаты.

За дверью повалил черный дым.

Пистолеты замолчали.

— Наши победили? — крикнул Круль. — Дело Преисподней лидирует?

На пороге появился человек в черно-синей форме охранника, с пистолетом в руке. «Сатана» настороженно смотрел внутрь палаты.

— А я тебе сейчас эту железяку в задницу забью, — предупредил Круль. — Я тут, понимаешь, не для того проявляю массовый героизм и чудеса самопожертвования, чтобы кто-то с деревянной башкой в меня взял и стрельнул.

— Там… — сказал охранник и указал рукой в коридор, затянутый дымом и пылью. — Там второй.

— Это который? Тот, что не взорвался?

Охранник кивнул и выглянул в коридор.

— И не стреляет? — спросил сочувственно Круль. — И не стреляет, и не взрывается, вот ведь сволочь! А что мы?

— Мы подстрелили, кажется, обоих, по ногам стреляли, они упали. Один взорвался, второй пока нет… — Охранник снова высунул голову из палаты и снова спрятался в палату.

— Он уже на лифте уехал, — подсказал Круль.

— Лифты в таких случаях выключаются. И лестница перекрывается. Только аварийная функционирует, но она в той стороне…

— В противоположной, значит, — Круль подошел к двери, выглянул. — Ничего не разобрать. А если он сейчас ползет сюда, чтобы разделить заряд взрывчатки на всех? Как полагаешь, боец охраны?

Охранник побледнел.

— Иван, что будем делать? — спросил Круль.

— Дай мне ствол, увидишь.

— Не могу. И охранник не может, — Круль на всякий случай показал охраннику кулак. — Не можешь же?

— Не могу, — подтвердил охранник.

— Остальные где?

— Кшиштофа ранило, его Гофман и Печка потащили вниз. Багдасарян и Белых в том конце коридора… — объяснил охранник. — А я…

— Серега, у тебя все нормально? — послышалось из коридора.

— Ага! — крикнул охранник. — Тут все живы. Что делать будем?

— Подождем спецназ, — ответили из коридора. — Если у него пояс…

— Если бы у него был пояс, — сказал Иван, — стены коридора уже опрокинулись бы в стороны. У него была кнопка на тот свет. И у второго, наверняка, тоже.

— И чего ж он тогда не жмет? — спросил Круль. — Умер?

— Может, умер, — согласился Иван. — И не успел нажать.

— По ногам, говоришь, стреляли, — Круль посмотрел на охранника.

— Поначалу — по ногам. Потом — кто ж его знает. Они стреляли, мы стреляли, они в Кшиштофа попали, мы в них. В лежащих.

— Что это у тебя? — спросил Иван, глядя на плечо охранника испуганным взглядом.

— Где? — переполошился тот, скосил взгляд влево и пропустил удар ребром ладони по шее.

Круль подхватил падающего, вздохнул и опустил его на пол.

Иван взял пистолет из руки охранника. Достал магазин, посмотрел. Еще штук пять патронов было. Вставил магазин на место.

— Нападение на представителя, завладение оружием, нарушение инструкций и нанесение каких-то там повреждений, — с преувеличенным восторгом перечислил Круль. — Резкий ты парень. Что дальше?

Иван выглянул в коридор. Шлейф дыма тянулся к выбитому окну. Слева стены коридора были испачканы красным и черным. Справа повреждений видно не было. Ничего видно не было.

Иван присел.

Зеленый комбинезон лежал возле красно-зеленого автомата. Не шевелился.

— А может, и вправду убили, — сам себе сказал Иван, подумал, что на дороге было куда опаснее, и вышел в коридор.

Не на середину, понятно, двинулся вдоль стены, держа лежащего на прицеле. В горле першило от дыма и пыли.

— Прямо так к нему и подойдем? — Иван оглянулся и увидел, что Круль идет за ним следом, пистолет держа дулом кверху. — Ты не отвлекайся, слушай мои замечания и советы, не поворачивая головы. За руками следи, за руками.

Руки тип в зеленом комбезе держал на виду, но как-то странно. Неловко как-то он их держал. Сам лежал на животе головой к торговому автомату, левая рука была отброшена в сторону, вывернута локтем наружу. Правая была согнута в локте и кисти, словно лежащий не ощущал неудобства, а рука не затекала.

На спине, прямо посреди буквы «эс» в надписи «Вкусный мир», имелось пулевое отверстие. Еще два чуть ниже и в ногах три: два в левой и одно в правой.