«Очень смешно», – фыркнула хвостатая рептилия и благоразумно замолкла.

Глянув на застывшую татуировку, я облегченно выдохнула, выбрала на роль ночнушки одну из белых рубашек эльфа и быстро переоделась.

Подхватив сонного Рокки, заползла на постель и, свернувшись калачиком поверх одеяла, закрыла глаза.

Если верить родственнику Конни, щенок был одним из сторожей лаэрдов – так называемым Сумрачным псом. Из стихийных записей и обрывков отдельных предложений я неожиданно узнала, что такие псы могли ходить за грань вместе со своими хозяевами.

Я, конечно, пока за ту самую грань не планирую, даже с наличием билетов и запакованных чемоданов, а вот попробовать втащить Рокки за собой в осознанный сон – можно.

Пространство сновидений, как всегда, встретило меня ощущением свободы и сознанием, что здесь возможно все и даже больше.

– А я уж хотел идти за тобой, – светло улыбнулся Крестный, встречая меня у развилки.

Обняв его, прижимаюсь к самому дорогому для меня человеку, заменившему собой сразу двух любящих родителей, а потом ойкаю и начинаю оглядываться.

– Рокки! – с надеждой в голосе позвала я, но пространство сновидений ответило лишь мерным гулом.

«Пролет», – ехидно заржал дракончик.

«Слушай, а ты надолго к нам?» – уточнил все тот же желудок.

«Как получится, а что? Замутить со мной хочешь?» – заржала еще громче рептилия.

– Что-то не так? – проницательно глянул Крестный, отвлекая меня от набирающей обороты перепалки внутренних голосов.

Я кивнула и принялась быстро посвящать его в курс дела. Рассказала про печальный итог расследования серии убийств блондинок, затем – про записи в дневниках, потом опять перескочила на тему расформирования управления безопасности и тотального отпуска для боевиков. А потом неожиданно призналась:

– Если в этом как-то замешан руководитель дотрема, то мне совсем крышка?

Крестный успокаивающе погладил меня по голове и тепло улыбнулся:

– Ангелина, а ты помнишь хоть один год своей жизни, когда тебе бы не угрожала эта самая пресловутая крышка?

Я помимо воли улыбаюсь. А ведь и правда, угроза крышки всегда была и по ходу будет в моей жизни – с этим мало что попишешь.

Светлая Богиня, зачем ты создала меня такой? Ну, хоть намекни!

– Сегодня будем тренироваться в другом месте, – вглядываясь вдаль, сообщил Крестный.

– Уху, – кивнула я и нахмурилась. – А что случилось со старым?

– Ничего, – ровно ответил Крестный, хотя в глубине его глаз водили хороводы озорные смешинки. – У Быка появился новый ученик, – добавил он.

– Бедняжка… – искренне посочувствовала я неизвестному товарищу по несчастью и неожиданно замерла. – Крестный, ты слышишь?

Глава клана резко застыл на месте, его лицо посуровело, а тело подобралось, готовое атаковать или защищаться.

Я тоже постаралась изобразить что-то похожее на боевую готовность, но, если честно, на фоне наемника такая попытка выглядела невероятно жалкой.

– Что ты слышала? – одними губами шепнул Крестный.

– Кто-то кричал, – ответила я, вертя головой в надежде определить, откуда доносился звук, и замерла.

Слабый женский крик, полный ужаса, был еле различим. Не знаю, как моему сознанию удавалось фиксировать далекий звук, – но факт оставался фактом.

Крестный быстро коснулся моего плеча, забирая на себя часть ощущений, и неожиданно выдохнул:

– Это не здесь…

А затем я услышала визг до смерти перепуганного Рокки и резко села на кровати.

Выровняв дыхание, оглядела постель, перекатилась, глянула под кровать в надежде, что малыш опять спрятался там, но нет…

Встала, торопливо прошлась по комнате, заглядывая везде, куда могла сунуть нос, но итог мне не понравился еще больше: Рокки в комнате не было.

– Юлий! – позвала я, все еще не теряя надежды. – Где Рокки?

– Что? – поднял на меня отсутствующий взор эльф.

– Где…

А затем я опять услышала женский крик и сопровождающий его визг щенка и ринулась к дверям.

Светлая Богиня, что происходит?

Выскочив в коридор, запоздало поняла, что ломанулась на спасательную операцию босиком и в криво застегнутой рубашке эльфа, а из оружия на мне только дайсе, подаренные Хорстом.

Крик стал более громким, и я с замершим сердцем поняла, что он доносится из секции Темных.

– Линка! – позвал выскочивший следом Юлик.

Но мне уже было не до обеспокоенного эльфа. Подбежав к нужной двери, я принялась биться об нее плечом и колотить кулаками.

Самостоятельно выбить дверь, защищенную заклинанием безопасности, не получится, так что будем надеяться на то, что у кого-то не выдержат нервы, и он откроет эту чертову деревяшку.

Кто-то не подвел.

Створка резко ушла назад, заставив меня по инерции сделать шаг навстречу замершему на пороге Крысенышу.

– Что случилось? – рявкнул Доставала, с легкостью удерживая меня на месте, несмотря на все попытки вырваться.

– Я дико извиняюсь, – хватая меня за край рубашки, вклинился Юлик. – Линка, пошли в кровать!

Зря, наверное, он так двусмысленно выразился…

– ЧТО?! – рявкнул Хорст.

– А ну-ка, оба заткнулись! – грозно приказала я и каким-то чудесным образом все-таки вывернулась из захвата Темного.

Хвала Богине, просьбе парни вняли и захлопнули рты.

Я замерла, понимая, что, если бы кто-то из девчонок действительно кричал, его бы услышали жители секции и…

Ну, минимум проснулись бы!

– Ангел… – вставая за моей спиной, позвал Хорст, но я только зло цыкнула на него.

Сейчас я вся обратилась в слух, чутко и внимательно пытаясь поймать далекое эхо чужого страха, и, когда казалось, что от скопившегося напряжения во мне вот-вот начнут взрываться клетки, она опять закричала.

Не раздумывая ни секунды, я бросилась к знакомым дверям, ногой выбивая преграду, не задерживаясь, перепрыгнула через поваленную дверь и кинулась к кровати.

Испуганная Роззи взвизгнула и села, затем вспыхнул свет, по-видимому зажженный Хорстом, из гостиной послышались приглушенные голоса, но это все меня уже мало волновало.

Я смотрела на Эмилию и мысленно ругала себя за недогадливость…

Под влиянием страха у животных и человека запускается рефлекс выживания. Сердце учащает свой ритм, зрачки расширяются, в кровь выплескивается убойная доза гормонов, чтобы подготовить тело к интенсивной работе. В нас просыпается такой потенциал, что мы легко можем навалять сопернику. Ну или дать деру!