– О, – произнес Джек. – Бедный ребенок.

– Потом она спросила, не ты ли ее папа.

Джек молчал.

– Что ты ей сказала? – спросил он через минуту.

– Разумеется, я сказала, что нет. Я объяснила ей, что ее папа погиб в автокатастрофе.

– Ты думаешь, она поняла, что это означает?

– Не знаю. Кори спросила, может ли он вернуться. Впрочем, я думаю, что она в конце концов поняла. Она плакала, и я вместе с ней.

– Я сейчас заеду, – сказал Джек.

– Сейчас?

– Я просто хочу поддержать тебя. Понимаю, что это по-настоящему тяжело.

У нее опять защипало в глазах.

– Уже поздно, – сказала она, несмотря на то что внезапно осознала, как сильно нуждается в его плече.

– Я буду через несколько минут, – сказал он.

Эва положила трубку, с благодарностью думая о том, что этот сострадательный мужчина стал частью ее жизни.

Поздно вечером, сидя рядом с ним на диване, она позволила ему утешить себя. Больше всего Эве нравилось, когда Джек обнимал ее.

– Эви, – сказал он, прервав недолгое молчание.

– Хм?

– Я хотел все хорошенько спланировать, чтобы это было как-то торжественно, но думаю, что не могу больше ждать.

– О чем ты? – спросила Эва.

– Я хочу стать папой Кори, – сказал Джек. – И я хочу стать мужем Эвы. – Он отстранился и посмотрел ей в глаза. – Ты выйдешь за меня замуж?

Тысяча ответов пронеслась у нее в голове. Ты уверен, что хочешь жениться на женщине с маленьким ребенком? и Ты не знаешь правды обо мне и никогда не сможешь узнать. Но Эва подумала о том, что он значил для нее. Джек был ее ближайшим другом, партнером, любовником, тем, кто помог ей понять, что она на самом деле способна испытать оргазм, отдаваясь ему.

Улыбнувшись, Эва наклонилась и поцеловала Джека.

– Да, – сказала она. – Конечно, да.

В мае Эва с отличием защитила диплом, получив степень бакалавра по психологии, а в июне они с Джеком сочетались браком в университетской часовне. Разумеется, кроме Мэриэн присутствовала семья Джека. Лоррин, которая теперь работала ассистентом режиссера на телестанции «29-й канал», была подружкой невесты и даже согласилась надеть платье по такому случаю, а шафером был Роб, брат Джека. Предполагалось, что Кори будет разбрасывать цветы перед молодыми, но в последнюю минуту она так разнервничалась и разволновалась, что вместо этого ей пришлось сидеть рядом с Мэриэн на церковной скамье.

Джек теперь преподавал драматическое искусство в средней школе, и на церемонии присутствовали кое-кто из его учеников, а также несколько однокурсников Эвы. Это была тихая и скромная свадьба, а Джек был таким серьезным, каким Эва его никогда не видела. В его глазах стояли слезы, когда он произносил написанные им обеты. Он обещал быть верным, преданным и честным. Она же в своих обетах не упомянула о честности, надеясь, что никто этого не заметит.

Они переехали в небольшой съемный дом в полумиле от университета, откуда можно было пешком дойти до дома Мэриэн. Хотя расставание с безопасной гаванью Мэриэн было для Эвы огромной потерей, больше ее волновало то, что пожилая женщина остается в одиночестве. Мэриэн теперь было шестьдесят семь лет, и возраст давал о себе знать. Впервые Эва заметила это, когда после бракосочетания все собрались на улице возле церкви. Солнце освещало каждую морщинку на лице Мэриэн, акцентируя тени у нее под глазами. Она хотела сказать Мэриэн, что всегда будет рядом с ней. Прошедшие шесть лет они с Кори не выжили бы без ее помощи. Может, пришло время отплатить ей за ее доброту.

Эва не могла припомнить, чтобы в ее жизни когда-нибудь было такое радостное время, как то спокойное и теплое лето. Они с Джеком и Кори стали настоящей семьей. Джек преподавал на летних курсах, пока Эва искала работу, к которой могла бы приступить в сентябре. Она планировала работать неполный день, тогда как Джек поступил в магистратуру, чтобы иметь возможность преподавать драматическое искусство в университете. Эва понимала его. Джеку не хватало общества университетских друзей. Ею овладели те же чувства.

По утрам они с Кори занимались домашними делами, ходили в парк или навещали Мэриэн, которая играла на виолончели английскую колыбельную «Twinkle, Twinkle Little Star», в то время как Кори пела. Но по-настоящему день для них начинался только тогда, когда Джек возвращался домой. Они шли в музей или в кино или жарили барбекю с друзьями. Вечером они садились на кровать Кори и вместе читали книги.

В начале августа Эва с Кори провели неделю в коттедже на Внешних отмелях, полосе барьерных островов на побережье Северной Каролины. Коттедж не стоил им ни цента, он принадлежал одной из подруг Мэриэн, которая уговорила их воспользоваться им. Эва скучала по Джеку, но ей нравилось жить в покое, радостно, хотя и с привкусом печали, проводя время с дочерью. Скоро Кори пойдет в подготовительный класс, и все изменится.

За несколько дней до того, как Кори пошла в подготовительный класс, Джек официально удочерил ее. Кори быстро привыкла называть Джека «папа» и прекратила от случая к случаю задавать вопросы о том, кто ее отец и где он живет.

Однако подготовительный класс ознаменовал окончание их идиллического и наполненного праздниками лета.

Начальная школа Кори находилась в двух кварталах от их дома, и в первый день Эва повела ее туда пешком. Кори спокойно шла рядом, крепко держа Эву за руку, не обращая внимания на других детей, пробегавших мимо них по тротуару.

– Твои новые башмаки великолепно смотрятся, – сказала ей Эва. Мэриэн купила Кори наряд для первого школьного дня: голубые брюки, голубую майку с цветочным рисунком и темно-синие кроссовки, похожие на двухцветные кожаные туфли. Кори надевала свой наряд очень медленно, лицо ее было мрачным, как будто она одевалась на похороны.

В школе Эва увидела, что страдает не одна Кори. В коридоре одна мать пыталась успокоить рыдающего сына, а в классной комнате учительница, чрезвычайно высокая чернокожая женщина, уговаривала девочку. Учительница, миссис Райс, показалась жуткой даже Эве. Ей было за сорок, у нее была иссиня-черная кожа и ровные, белые, как фарфор, зубы. Ее лицо обрамляли густые прямые волосы, стриженные под горшок. Едва глянув на нее, Кори захныкала, как клещами обхватив руками ноги Эвы.

– О боже, – сказала миссис Райс, направляясь к ним, когда они стояли в проеме двери. – Что такое? О, какая красивая девочка. Разве она не красивая? – Учительница посмотрела на Эву, словно ждала подтверждения.

Эва кивнула.

– Да, но она немного нервничает в первый день. – Слово «нервничает» она произнесла шепотом.

– Хорошо, сегодня мы собираемся как следует повеселиться, – сказала миссис Райс. – Мы будем играть и в процессе игры со всеми познакомимся.