был командир отряда, высаживающегося через фасад, — У нас потери в живой силе, имеется три раненых и десять убитых. Похоже, азурцы используют такие же патроны, как и мы!

В ответ на это Ян отдал приказ:

— Забаррикадируйтесь, ведите оборонительный бой, стягивайте на себя силы. До особых указаний.

Ситуация вышла из-под контроля. Огневого преимущества у Лиловых не было. Кто мог передать «эсбэшникам» образцы и техническую документацию? Конечно же, Вуревич! Но размышлять на тему предательства сейчас было некогда. Он переключил связь на личный канал с Гарвичем и вызвал его.

— Карельски на связи!

— Джон, у нас проблемы. «Эсбэшники» вооружены патронами с третилием! Что делать?

Тот замешкался:

— Что? Как?..

— Джон, у нас потери в личном составе.

Гарвич молчал. Используя маленькую передышку, Ян осмотрел поле боя: он увидел трупы Лиловых, их было немного, но они всё же были. Из башен вели огонь пулемётчики и автоматчики, не давая восставшим хотя бы немножко высунуться из-за угла. Похоже, они всё-таки потеряли эффект внезапности — азурцы сообразили, что нужно делать, и всерьёз взялись за оборону. Им и самим необходимо было войти в здание. Как раз немного левее той плиты, за которой спрятался Ян и его подчинённые, был вход в казармы. Дверь сорвало с петель, что несколько облегчало попадание внутрь, но не дай бог высунуться из-за укрытия: сразу сразит прицельная пуля снайпера или смертельная очередь из автомата.

— Джон, не молчи!

— Ян, нам нет смысла останавливать операцию. На своём участке используй свои способности, ты же телепат. Я пока свяжусь с остальными командирами.

— Принял.

Ян ещё раз оценил обстановку рядом со зданием. Действительно, почему он до сих пор не применил свои умения? Он попытался настроиться на нужный лад, почувствовать ци, но не смог. Он попробовал второй раз, третий. Словно какая-то непреодолимая сила мешала ему затуманить разум бойцов «эсбэ» и помочь своим. Но почему? Он попытался силой мысли поднять обломок бетона, и это ему удалось. Тогда он решил метнуть его в задние, ради проверки себя, но тот упал наземь. Это было какое-то наваждение, и он не мог с ним справиться.

Но медлить и пробовать играть с камушками не было времени. Тогда он вызвал по рации гранатомётчиков. Таковых оказалось четверо. Они перебежками добрались до закутка, в котором укрывался Ян, и он выдал им следующий приказ:

— Попробуйте сейчас гранатами устроить огневой заслон на фасаде. Используйте гранаты с жидкостными зарядами. Пока гранаты будут рваться, мы попробуем прорваться вон в тот вход. Как только мы все войдём в задние — двигайтесь за нами. Задача ясна?

Те ответили, что ясна. Ян переключился на волну отряда и объявил:

— Внимание! Во время гранатной атаки прорываемся ко входу в здание. Вход на десять часов! Двигаемся за мной. Приготовились! Огонь!

Четверо гранатомётчиков как один высунулись из-за укрытия и устроили огненную феерию на фасаде. Испытывая на себе эффект внезапности и дерзости, азурцы отпрянули от окон и не смогли ответить на это. А Ян, метнув две гранаты в дверной проём, дождался их взрыва и первым ворвался в казармы, добивая раненых азурцев.

Процесс пошёл…

2486 год. Планета Элекон-85. Станция гиперсвязи СБА, казарменно-административное здание.

Бой длился уже четыре часа и вёлся на верхних этажах здания. Азурцы, заняв оборону в комнатах и залах, обрекли себя на поражение. Ещё на первых минутах боя, когда ракеты ударили по объекту, погибла большая их часть. А затем восставшие, выкуривая их из помещений нанесли немалый урон «эсбэшникам».

Хел, улетевший за подкреплением на «Лоддо», на обратном пути к Элекону, презрев опасность и нарушив приказ Гарвича, вёл свой челнок от орбиты до станции напрямую, сквозь грозу — это значительно сократило время на доставку подкрепления. Кроме того, ни одна доставка солдат не обходилась без огневой поддержки. Хел, фактически взяв на себя командование эскадрильей челноков, распорядился перед стартом на орбиту наносить точечные ракетные удары по живой силе противника, что способствовало успешному продвижению восставших к своей победной цели.

Однако и сопротивление понесло немалые потери. Отряд, высаженный по распоряжению Яна на крышу, был потерян полностью, после чего было принято решение через крышу не атаковать. Также ряды Лиловых пыли прорежены и на остальных секторах атаки. За исключением крыши, атака левого корпуса казарменного здания так и продолжалась с двух направлений: бойцы высаживались через фасад, и давили с нижних этажей, успешно уничтожая солдат «эсбэ» одного за одним. О пленении речи не шло, никто из азурцев не желал сдаваться. Так же первоначальная установка Гарвича на сохранение электроники была подвергнута забвению — в горячке боя было не до неё. В целом же, общая динамика боя склоняла чашу весов на сторону восставших.

Но, не имея ни малейшего опыта ведения открытого боя, Лиловые тоже теряли силы. И допусти они хоть единую ошибку, битва готова было захлебнуться, так и оставшись не выигранной, ни проигранной…

Ян Погорельский в горячке боя сильно оторвался от своего отряда. Потратив все патроны, он ворвался на один из последних этажей, и в одиночку и стремительно, без колебаний, мечом уложил на пол небольшую горстку азурцев.

Здесь было очень тихо. Какой-то странный звукоизоляционный материал гасил каждый шорох, Ян даже не слышал собственных шагов. Лишь на лестничной площадке можно было услышать отголоски битвы, а здесь, в глубине коридора, стояла звенящая тишина. Он снял шлем, поместил меч за спину и пошёл вперёд. Он чувствовал себя как-то странно. Словно не он хотел идти вперёд и спрятать меч. Будто это инстинктивные движения. Он сначала сделал это, а лишь потом осознал, что произвёл какие-то действия.

Здесь, на этом этаже, был всего один дверной проём. Дверь, лежала у другой стороны стены, вырванная с мясом дверной коробки. Ян почувствовал себя нехорошо. Пожалуй, он мог дать единственное объяснение этому чувству — он испытал похожее, когда он впервые испытал свои способности к телепатии и телекинезу.

Когда энергия ци впервые вошла в него.

Здесь её было столько, что хватил бы на десяток Янов Погорельских. Да нет, пожалуй, на сотни три-четыре таких, как он.

Она стекалась сюда отовсюду, и местом её скопления и была та комната без двери. И он шёл туда же, к этой комнате, влекомый этой энергией.

Яну было страшно. Чьё-то желание заставило его спрятать свой меч и двигаться к этой комнате. Его кто-то там ждал. Он не мог понять, кто это, но чувствовал на себе прошибающий сквозь стены взгляд.

Когда он вошёл в комнату, то увидел, что её почти не тронуло пламя. Лишь