– Елена –

Спать в одной комнате с Димой в доме его мамы как–то было совсем неудобно. Под предлогом, что Марина не спит одна в незнакомом месте, я легла с дочкой на разложенном диване в комнате Алисы. Помня про "похищение", одежду положила рядом, чтобы без шума выскользнуть ночью из комнаты девочек.

Комната у Алисы находится на втором этаже. Она большая и со скошенным потолком, часть которого занимают постеры разных популярных певцов и музыкальных групп. Широкая кровать по одну сторону, диван по другую, стол с ноутбуком и всякими мелочами напротив окна с видом на сад, платяной шкаф с большим зеркалом и мягкие пуфики – типичная комната девочки.

Димина комната по коридору дальше...  

Почти до полуночи мы с девочками болтали. Точнее Марина с Алисой. Первая расспрашивала о животных, вторая ей охотно отвечала. Я слушала их  и только изредка встревала с уточнениями.

С вечера обменялись с Алисой и Любовь Михайловной номерами телефонов, чтобы они могли звонить мне, пока я на работе. Мало ли что.

С Мариной договорились, что мы с Дим Димычем уедем рано, она еще будет спать, и чтобы не пугалась, когда проснется в незнакомом месте без мамы. Дочка заверила, что пугаться не будет. У нее здесь много дел, тем более баба Люба пообещала, что дел этих делать не переделать.

Девочки, наконец, затихли и засопели. Я тщетно пытаюсь поспать в предвкушении бодрствования после двух ночи.

Гадаю, что задумал Дима. Раз похищение, значит вне дома. Свидание – должно быть романтично. Кроме тех качелей на лужайке, с луной, звездами и поцелуями любимого мужчины, ничего другого на ум не приходит. Правда, есть еще версия с сеновалом, но тут мы поцелуями точно не ограничимся. От разыгравшейся фантазии в животе всколыхнулись бабочки. Бедные мои насекомые, почти двое суток порхают без отдыха.

Скорее бы два часа.

 

Телефон тихо вибрирует у изголовья. Высвечивается Димин номер. Ровно два.

Скидываю звонок, выскальзываю из–под одеяла, одеваюсь под тусклый свет детского ночника.

Осторожно ступая босыми ногами крадусь к двери. Оглядываюсь на девочек – спят. Выхожу из детской комнаты в темный коридор и тут же оказываюсь зажата Димой. То, что это он, поняла мгновенно. Любимого мужчину не спутать ни с каким другим. Узнаю с закрытыми глазами по дурманящему запаху, по крепким плечам, сильным рукам, что прижимают меня к каменной груди. По жестким губам, что находят мои и берут в плен. Совсем ненадолго, иначе выбьет из меня стон, и мы рискуем разбудить весь дом.

Дима увлекает меня за собой. Из дома, через двор, шикнув на Джесси, чтобы не шумела, на улицу, где стоит уже заведенная машина.

Не качели и не сеновал.

– Куда мы едем? – шепотом.

– Сюрприз, – также тихо. – Потерпи чуть–чуть.

Мы едем по спящим улицам относительно недолго и вскоре выезжаем за пределы поселка. Фары рассекают кромешную темноту, обнажая накатанную гравийную дорогу. Сна ни в одном глазу.

Сижу вполоборота, рассматриваю водителя. Его лицо подсвечено приборами. В складках кожи прячутся таинственные тени, придавая мужчине зловещий вид. Дима сосредоточен за рулем, немного напряжен.

Бросает на меня короткий взгляд.

– Боишься?

– Ни капельки.

Расслабляется.

Машина везет нас в гору, и скоро Дима останавливается.

– Дальше пешком.

Из подсвеченной изнутри машины немного боязно выходить в кромешную темноту. Кажется, что нога ступит не на землю, а в пустоту.

– Подожди, сейчас фонарь возьму.

Дима выходит первым, забирает с заднего сиденья болоневую куртку и рюкзак, включает фонарик.

– Так лучше?

– Отлично.

Накидывает на меня куртку. Она пахнет им, и я вжимаю голову в плечи, чтобы с головой погрузиться в этот безумно приятный аромат.

– Дима, кайф! Мне больше ничего не надо.

– Эй, мы так не договаривались. Программа похищения до конца не отработана. Готова?

– Да!

Заинтригованная таинственностью безоговорочно иду за мужчиной, что уверенно шагает вперед с рюкзаком на плечах. Он подсвечивает фонариком тропинку и ведет меня за руку вверх, в гору. Лица его в темноте не вижу, но чувствую азарт и адреналин, и они передаются мне тоже. Сердечко в груди скачет все активнее, дыхание спирает от подъема и грозит перерасти в одышку.

А мы все выше и выше. Я волнуюсь.

– Дим, это безопасно? То, куда мы идем?

– Абсолютно.

Ладно.

Луны на небе нет. Поселок остался с другой стороны склона. Тишина вокруг оглушает. Ни сверчков, ни ночных птичек, только шорох гальки под подошвой наших кроссовок нарушает безмолвие ночи. Гора имеет плавный подъем, тропинка петляет, огибая скалистые выступы. Иногда свет фонарика выхватывает их из темноты.

– Не устала? Немного осталось.

– Скажи хоть, куда мы идем? В каменную пещеру чудовища?

– Круче. Скоро увидишь.

И вот что с ним делать, таким загадочным? Остается только подчиняться и идти следом.

– Почти пришли. Сейчас, одну минуту.

Дима останавливается. Набирает в грудь воздуха и вдруг ка–ак гаркнет во весь голос:

– Есть тут кто? Приветствуем!

– Есть. Есть, – раздались нестройные мужские и женские голоса с разной степенью удаленности.

В темноте один за другим начали загораться фонарики, обозначая присутствие людей. Рассеянный свет выхватывает парочки и небольшие компании, сидящие попами на склоне, и почему–то все лицами в одном направлении.

Судя по количеству фонариков тут не меньше двадцати человек, а то и больше.

– Это что? Секта? – тихо спрашиваю Диму.

– Ага. Дети солнца, – шутит.

– Скоро уже? – снова громко Дима обращается к людям.

– Минут десять, – отвечает кто–то, по голосу – молодой мужчина.

– Спасибо. Мы с вами.

Фонарики гаснут, отрезая нас от людей.

Нас снова окутывает ночь, тишина, и только Дима освещает фонариком пространство вокруг, выбирая место для привала. Снимает рюкзак, вытаскивает из него покрывало, расстилает под ногами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Падай, – садится сам и приглашает меня к себе. – Скоро начнется.