— Только сейчас? — не выдержала я.

— Вы меня неверно поняли, — он преданно заглянул мне в глаза. — Много лет я сижу здесь тихо-тихо. Пишу детские книжки. Гонорары небольшие, но я ведь живу скромно…

— Мне-то что? Живите как хотите.

Он замотал головой:

— Слишком большое внимание к моей скромной персоне. Слишком много влиятельных господ, магов, ходят ко мне… Кстати, вы не говорили некроманту, что я его предал?

— Я ничего не говорила некроманту. — Я сжала зубы, чувствуя, как напрягся рядом Гарольд. Проклятый алхимик: проверяет он меня, что ли?! Или он Гарольда так проверяет, или… поди узнай, чего он хочет, скользкая душа!

— Но он всё равно узнает, — шёпотом пожаловался алхимик. — Граница между нашими мирами сделалась такая тонкая… Если господин некромант явится, чтобы отомстить… Что делать бедному учёному?

Я вспомнила равнину, запруженную Саранчой, осаждённые скалы и мертвецов-арбалетчиков.

— У господина некроманта сейчас хватает забот и без вас. Не тряситесь!

— Вам легко говорить… А Королева Тумана?

— Думаете, она сюда дотянется? Руки коротки!

— Коротки, — алхимик прерывисто вздохнул. — Она мне снится, господа, в последнее время очень часто… Ежели она смогла дотянуться до короля в его Королевстве… То до меня, скромного изгнанника?!

— Королевство гибнет, — я через силу поднялась с дивана, — а вы ноете. Трясётесь за собственную шкуру!

— Моя шкура мне очень дорога, — он проникновенно хлопнул короткими ресницами. — Вы молоды. Вам этого не понять!

— Вы жалкий трус, — вдруг сказал Гарольд.

— Да, — алхимик поклонился. — А вы, должно быть, Гарольд. Я был знаком с вашей матушкой… Когда она была ещё ребёнком. Это были славные времена…

— Кто вы такой?!

— Жалкий трус, как вы уже знаете. Только… после всего, что случилось, я храню верность королю. А вы его забыли, насколько я понимаю. Вы, маг дороги, забыли своего короля… Вы беспамятная овца, вот вы кто. Но, разумеется, вправе презирать такого жалкого…

— Гарольд! — рявкнула я.

Его руки уже потянулись к горлу алхимика. Тот отпрыгнул в дальний угол и побледнел сильнее — видно, понял, что перестарался. Мой окрик заставил Гарольда вздрогнуть — и остановиться.

— Король защищал меня, — плаксивым голосом начал алхимик. — Я изгнанник… но честный изгнанник! Я сполна расплатился за прежние грехи… Теперь, когда нет короля, — кто оградит меня от Туманной Королевы? От некроманта, если тот пожелает использовать мои знания во зло? Кто…

— Тихо! — рявкнула я.

И — удивительно! — они меня послушались. Оба. Я стояла посреди комнаты, держа наперевес бесполезный лёгкий посох; в ушах у меня тонко звенело, а перед глазами метались искорки. Алхимик снова разглядывал монетку, Гарольд отошёл и сел на диван. У него подёргивалось веко.

— Мы здесь не затем, чтобы болтать. А чтобы вернуть Оберона! Этот исполнитель — можно его заставить отменить желание?

— Нет, — алхимик скорбно поджал губы. — Это основа магии — обратного хода нет… Что пожелал — за то и отвечаешь…

— Вы сказали, там написано…

— Да. «Заперто, закрыто». После исполнения желания предмет переродился. Теперь это сейф. Если бы Эдна пожелала никогда не знать страха — в сейфе хранился бы её страх. Если бы Эдна пожелала разбогатеть — в сейфе оказалась бы её бедность…

— Она пожелала забыть Оберона!

Алхимик покачал головой:

— Прошу прощения, но Оберона… его величество нельзя запаковать в столь тесную тюрьму. Где моя лупа?

Он потянул на себя ящик стола, и тот выпал, рассыпав по паркету бумаги, фотографии, пуговицы и скрепки. Не обращая ни на что внимания, алхимик выхватил из общей кучи лупу и, сощурив глаз, уставился на монету.

— Это имя, — сказал он вдруг севшим голосом. — Это имя… Да. Одно. Имя короля! — провозгласил писатель, благоговейно глядя на монетку. — Вот что она здесь спрятала. Забвенье прокатилось по многим мирам, и в Королевстве, где волшебный мир очень развит, сила забвения оказалась сильнее всего…

— Как открыть сейф? — быстро спросила я.

Алхимик внимательно поглядел на меня. Потом на Гарольда. Вдруг улыбнулся — как-то очень сладко:

— А это вам, господа маги, виднее. Я ведь всего лишь учёный. Насколько мне известно, отпереть сейф нельзя, взломать тоже, но можно призвать то, что находится внутри, другим магическим способом… Решайте сами!

* * *

В караульной башне горел костёр — ни одно поленце не успело прогореть за наше отсутствие. Уйма мигнул круглыми жёлтыми глазами:

— Так вы идёте или нет?

— Мы уже вернулись.

Ноги меня не держали. Я села на шкуру бебрика у самого огня. Посох в моих руках опять налился тяжестью и силой, навершие посверкивало. В кулаке была зажата треугольная монета.

— Гарольд, вы в самом деле куда-то ходили?!

— Да, — отозвался он глухо. — Лена, мне надо с тобой поговорить.

Он назвал меня «Лена» — или мне послышалось?!

Узкая крытая галерея вела из башни в замок. Поднявшись по винтовой лестнице, мы прошли, один за другим, по тёмному коридору и остановились в комнате отдыха стражи. Здесь, как и везде в замке, царил бедлам — но среди хлама на полу, пустых бочонков, щепок, тряпок, почти не осталось ничего пригодного: уходя, новые подданные некроманта вынесли всё, что смогли.

Гарольд минуту помолчал. Потом протянул руку у меня над головой:

— Оживи.

Я давно забыла это ощущение. Чужая сила, делаясь моей, хлынула, заполнила, подбросила вверх, заставила спину распрямиться. Разом пропали искры перед глазами, перестали гореть веки, утих звон в ушах. Я чувствовала себя как солнечным утром в воскресенье после длинной, спокойной ночи.

— Ты слишком много отдал, — пробормотала я.

— Я ещё силён, — отозвался он сухо. — Расскажи мне о короле.

— Сейчас? Но ведь Саранча… Каждая минута…

— Я должен знать! Я не могу поверить… Я помню, как мы шли по неоткрытым землям, ты была с нами… Помню Ланса. Помню, как он погиб…

Гарольд замолчал, беззвучно шевеля губами. Потом заговорил глухо, очень низким голосом, будто заклинание читая:

— Мы шли. Ядовитый туман, смерчи, лихорадка… А потом налетела она. Королева Тумана. Мы с тобой и с Лансом встали, держа защиту, между нами — все люди… И стояли так трое суток без передышки. Всех сохранили. Но гора, под которой мы стояли, не выдержала. Пошла лавина. На Ланса. Он её посохом придержал… Пока мы спасали людей… А как только всех вытащили — он упал. Там и остался…

— Гарольд! Меня не было с вами, когда погиб Ланс! Мы с Александром и Эльвирой отбились от Королевства в пути… Ты помнишь?