все это время, улыбнулась так широко, что заболели щеки.

— Естественно, мужа себе Иянна выберет сама, из тех, кого вы, мои дорогие, назначите из всех обученных. Я доверяю вам и вашему вкусу, и очень надеюсь, что вы сможете отобрать мужчин слажено и без лишних ссор.

— Сколько? — кимтарка с косичками, явно воодушевленная неожиданной возможностью впихнуть мне своего сына, закусила пухлую губу.

— Семерых. Самых достойных.

Пальцы уже неприятно ныли от оказанного им давления, но я продолжала зубоскалить для всех и каждой пираньи, что сидела передо мной. В спину мне била такая мощная аура гнева моих мужей, что между лопатками чесалось с неистовой силой, но маска удовлетворенности намертво прикипела к лицу.

— Передайте всем остальным, дорогие мои! — Адана махнула рукой, отсылая кимтарок прочь. — Мы будем ждать вашего решения через семь дней.

Взбудораженные женщины не задумываясь повскакивали со своих мест и бросились в общий зал, оставляя нас наедине. Адана наконец отпустила мои пальцы и с самым виноватым взглядом обернулась.

— Прости, милая. У меня не было аргументов, чтобы это прекратить. Как ни ужасно, но именно от Караты я меньше всего ждала, что ее темную голову осветит прозрение.

Я молчала.

Кусала губы, мяла мягкую ткань под пальцами и чувствовала, как трясутся плечи.

Еще один муж. Еще один. Какой кошмар.

Представить еще одного мужчину в своей жизни было невероятно тяжело. Он просто не вписывался ни в один сценарий, который бы виделся мне более-менее приемлемым.

— Ия? Ты в порядке?

— Не уверена, — промямлила я. — Я хотела бы уйти… отдохнуть.

— Конечно, дорогая.

Адана бросила взгляд на моих мужей. Они поднялись как один; встав с их помощью на ноги, я словно на казнь направилась в зал, который нужно было пересечь.

Чувствуя сотни взглядов, открытых и тайных, внимательных и вскользь, я старалась шагать, распрямив плечи, ровно, заставляя одним видом уступать мне дорогу.

Я шла как госпожа, а внутри меня рыдала девочка, на которую вновь накинули хомут обязательств против ее воли. Искренне не понимая, почему я должна идти на поводу у этих змей, я нутром чуяла, что отказа мне не простят. Запомнят, обозлятся и обязательно найдут момент, когда смогут использовать это против меня.

А значит, у меня не такой уж большой выбор.

Отбор, новый муж и еще один кимтарец, который будет бросаться мне в ноги при любом удобном случае.

Вспомнив об особенностях новой семьи, я передернула плечами.

Мне повезло с моими мужьями, не желающими жить по местным законам, но это вовсе не гарантия, что новый кандидат будет готов к такому повороту. А это означало только огромный риск, способный уничтожить то хрупкое, что удалось собрать.

— Иди ко мне.

Спрятавшись от лишних глаз в коридорах, Кристиан нагнал меня и подхватил на руки, позволяя уткнуться носом в свое плечо и закрыть глаза, пряча на ресницах подрагивающие слезы.

Все остальные молча брели следом до самой спальни.

— Ну, у кого какие мысли? — посадив меня на кровать, Кристиан обратился к побратимам, собравшимся кругом с хмурыми лицами. — Раэль, что думаешь?

Великан вздохнул и сел рядом со мной, принявшись разминать мои плечи, по факту просто мечтая успокоить, чтобы не видеть мое скорбное выражение лица.

— Думаю, что у нас появится новый муж.

— Немыслимо, — Туман рухнул на стул и сжал в длинных пальцах стеклянный бокал. — Неужели нет никаких шансов их отвадить?

— Есть, — кивнул Крис. — Но ненадолго. Карата права: Иянна слишком ценна для Кимтара, и если сейчас нам удастся избежать отбора, то они обязательно попробуют снова.

Опять молчание.

Тягостное. Тяжелое. Скорбное.

— Значит, вы должны сделать так, чтобы я была готова.

Голос срывался и хрипел нездоровыми всхлипами. Губы дрожали, а в глаза стояли слезы, мешая разглядеть их лица.

Наверное, от этого было проще.

Да, не видеть их. Не смотреть на жалость в их глазах, и говорить то, что должно. То, на что у меня обязательно хватит сил. Потому что я больше не жертва.

Я госпожа.

— Ия, — Кристиан потянулся ко мне, но я жестом прервала его порыв меня обнять.

— Так нужно. Я не собираюсь из-за своей слабости потерять то, что с таким трудом смогла создать. Ты уже просил меня не руководствоваться жалостью, так и я прошу тебя о том же. Не жалей меня, от этого не легче.

Кимтарец вытянулся тетивой, загородив мне вид на открытое окно. Его высокий темный силуэт заполнял все вокруг, занимал все место перед моими глазами, притягивал взгляд, как к оплоту равновесия в пошатнувшемся мире.

— Ты уверена?

— Да. Я никому не дам повода сомневаться во мне. И если это поможет нам укрепить наши позиции — отлично. Хотят, чтобы у меня был еще один муж? Будет. Но они пожалеют об этом.

— О чем ты говоришь, маленькая госпожа? — с тревогой спросил Раэль, утыкаясь носом в мой затылок.

— Я отниму у них всех сыновей. Всех мужей и рабов. Они должны это понять.

Смахнув влажную поволоку, я подняла лицо, глядя на огни, загоревшиеся в глазах Кристиана. В них было что-то дьявольское, жестокое, азартное, как у зверя на охоте.

Он просматривал картинки в моей голове и не скрывал тяжелого дыхания. Восторженного, горделивого, словно я впервые открылась ему как госпожа. Та самая госпожа, перед которой он готов склониться — впервые в своей жизни по доброй воле.

— Что она задумала, Крис?

— Скоро в нашей семье будет пополнение. Большое пополнение, братья.

Глава 16

— Волнуешься?

— Очень, — прошептала я, расхаживая из стороны в сторону, стараясь не задевать носком сапожек пространство между кривыми плитками.

Сегодня был чудесный день. Солнечный, как и всегда на Кимтаре, но меня знобило, по коже сновало множество мурашек.

Я ждала. Смотрела на каменный пласт, из которого сама пришла в этот мир совсем недавно, и ждала, кусая губы и растирая пальцы.

— Ия, все в порядке. Будь что-то не так, Эвердин бы обязательно нам сообщил.

— Он ничего не передавал?

— Нет, — успокаивающе мотнув головой, кимтарец вытянул длинные ноги и похлопал ладонью по низкому каменному парапету, приглашая сесть рядом. — Выдохни, все будет хорошо.

Я не была так уверена.

Обговорив с Аданой план, я сразу же написала письмо с очень кратким пересказом произошедшего. Эвердин вызвался отправиться в Амаран, чтобы вновь провести разговор с моим родителем, злость на которого прошла, оставив после себя только пренебрежение и некоторое омерзение.

Он должен был вернуться уже сегодня. Нервно сжимая кулаки, я все же села рядом с Туманом, который поправил на поясе сумку с парой