Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лис включил запись, и она продолжала звучать, пока он обыскивал ящики. Вслед за голосом Элизабет зазвучал голос Дарта Вейдера, за ним последовал чей-то еще. Лис не позаботился перемотать пленку. Джеймс перестал прослушивать записи с тех пор, как начал с винтовкой в руках сторожить террасу. Что касается Марка Анкертона, то он вряд ли отличит один монолог Дарта Вейдера от другого. Лис почувствовал, что наибольшее впечатление производят не бесконечные повторения позорящей полковника информации, а короткие паузы продолжительностью в пять секунд перед тем, как Дарт Вейдер объявляет о себе. Это была своеобразная игра, которая самым неприятным образом действовала на нервы слушателя.
Лис же, частенько видевший исхудавшее, осунувшееся лицо и дрожащие руки стоящего у окна Джеймса, знал, что игра делает свое дело.
* * *
Подход Джулиана к собственной жене был более тонок и цивилизован, чем подход Дика к Прю, но у него имелось некоторое преимущество, ибо Элеонора решила не портить с ним отношения. Он понял — тактика Элеоноры сводится к тому, чтобы зарыть голову в песок и ждать, пока все разрешится само собой. Это удивило Джулиана — характер Элеоноры слишком агрессивен, чтобы она так спокойно воспринимала собственное унижение, — но после разговора с Диком он нашел кое-какие объяснения ее поведению. Элеонора не желает портить отношения с ним на случай, если адвокат Джеймса реализует свои угрозы и начнет дело о клевете. Уж что-что, а цену деньгам Элеонора знала.
На деле единственная причина, которая, пожалуй, никогда бы не пришла ему в голову, состояла в том, что Элеонора просто боялась одиночества. Логика подсказывала Джулиану, что уязвимая женщина попытается сдержать стремление настоять на своем. Но даже догадайся Джулиан о ее истинных мотивах, принципиально ничего не изменилось бы. Он никогда ничего не делал из чистого сочувствия. Он ни от кого не ожидал подобного отношения к себе, поэтому не понимал, почему другие должны ждать от него сострадания. Да и в любом случае почему он должен платить свои деньги, чтобы сохранить жену, которая теперь внушала ему одно лишь отвращение?
— Я только что разговаривал с Диком, — сказал он Элеоноре, вернувшись на кухню и зачем-то решив проверить уровень виски в бутылке. — Что-то ты, милочка, пристрастилась к этому делу.
Она повернулась к нему спиной и заглянула в холодильник.
— Да я выпила-то всего парочку стаканчиков. Я просто умираю с голоду. Ведь я не обедала, ждала, пока ты вернешься.
— Обычно ты не ждешь, дорогуша. Обычно я ем один. Что же такое случилось сегодня?
Элеонора все еще продолжала стоять к нему спиной. Она сняла с полки чашку с вчерашней брюссельской капустой и понесла ее к микроволновке.
— Ничего не случилось. — Напряженный смешок. — Тебе капусту или горошек?
— Горошек, — ответил Джулиан тоном, не предвещавшим ничего хорошего, налил себе стакан виски и запил его водой из-под крана. — Ты слышала, что делает эта идиотка Прю Уэлдон?
Элеонора ничего не ответила.
— Атакует Джеймса Локайер-Фокса непристойными телефонными звонками, — продолжал он, опускаясь в кресло и уставившись в спину Элеоноре. — Звонит и тяжело дышит в трубку. Ничего не говорит… Просто удушливо пыхтит. Очень смешно, не правда ли? Следствие климакса, вероятно? — Он громко усмехнулся, зная, что климакс был главным источником тайных страданий Элеоноры. Свой собственный кризис середины жизни Джулиан лечил молоденькими блондинками. — Дик говорит, Прю растолстела, как тяжеловоз, так что в сексуальном отношении она его больше не интересует. Да и кого она вообще может заинтересовать? Он собирается с ней разводиться… Говорит, что не станет поддерживать ее деньгами, если Джеймс в конце концов подаст на нее в суд.
Он заметил, как задрожала рука Элеоноры, когда та снимала крышку с кастрюли.
— Ты знала, что она занимается подобными вещами? Вы ж с ней близкие подружки… Всегда о чем-то шепчетесь, когда я захожу. — Джулиан помолчал, давая жене возможность ответить, и, не получив никакого ответа, продолжил: — А ведь знаешь, те перебранки, о которых ты упоминала… между Диком и поверенным Джеймса… и Диком и Прю… они не имели никакого отношения к бродягам. Дику просто не дали возможности поговорить о том, что происходит в Роще, ему прочитали нотацию и строго предупредили относительно звонков Прю. Он отправился прямо к Прю, чтобы все выяснить, а она заявила, что все ее действия оправданы. Она чертовски самонадеянна и полагает, что Джеймс до сих пор не подал на нее в суд только потому, что действительно виноват… Дура называет свое идиотское поведение выкуриванием, — еще один смешок, на сей раз гораздо более злобный и ядовитый, — и несет дальше какую-то ахинею. Как тут не пожалеть Дика. Так вот, я хочу сказать, что такая кретинка, как Прю, собственными мозгами до чего-то подобного никогда бы не дошла… Значит, кто-то ей это дерьмо в голову-то подложил… И вот меня интересует — кто? Вот того-то ублюдка и следует судить за клевету. Прю ведь просто дебилка, которая повторяет то, что ей говорят.
Наступила долгая пауза.
— Возможно, Прю права и Джеймс действительно виноват, — произнесла наконец Элеонора.
— В чем виноват? В том, что лежал в постели, когда его жена умерла естественной смертью?
— Прю слышала, как он ударил Алису.
— О, ради Бога! — раздраженно воскликнул Джулиан. — Прю хотелось услышать, что он ударил Алису. Только и всего! С каких это пор ты стала такой доверчивой, Элли? Прю — зануда, идиотка и сноб. Она разобиделась на Локайер-Фоксов за то, что они отвергали все ее приглашения на обед. Я бы и сам не ходил на ее обеды, если бы не Дик. У несчастного парня просто собачья жизнь. К тому времени, когда она приносит пудинг, он уже давно спит.
— Тебе следовало бы раньше сказать.
— Я говорил… и не один раз… Но ты никогда не слушала. Ты считаешь Прю очень милой. Я ее таковой не считаю. И конечно, предпочту отправиться в паб, чем выслушивать бессвязную болтовню подвыпившей стареющей дуры. — Джулиан развалился в кресле и положил ноги на соседний стул, чего, как ему было хорошо известно, Элеонора терпеть не могла. — Послушать Прю, так для нее Особняк чуть ли не второй дом, но всем ведь прекрасно известно, что она несет полную чушь. Алиса не терпела шума и сплетен, так с какой стати она будет в качестве подруги выбирать этот дорсетский мегафон?
Прошло уже целых два часа с тех пор, как Элеонора поняла, что знает своего мужа совсем не так хорошо, как ей раньше казалось. Постепенно ею овладевала самая настоящая паранойя.
Почему он постоянно говорит о климаксе?.. Называет стареющей?.. И упоминает о разводе…
— Прю — неплохая женщина, — уклончиво проговорила она.
— Отнюдь! — резко возразил Джулиан. — Она старая разочарованная сучка, постоянно готовая ввязаться в перебранку. У Алисы в жизни было много другого, и сплетни ее не интересовали, а вот Прю только ими и живет. Я сказал Дику, что он поступает правильно. «Избавляйся от нее поскорей, — сказал я ему, — пока еще не поздно». Нельзя винить его за поведение свихнувшейся женушки, которая уже и не знает, как заставить окружающих обратить на нее внимание.