раз на середине пути, даже чуть больше. Примерно часам к трём завтрашнего дня мы должны быть на месте. М-да, идея стоящая, если в дальнейшем сам никто не догадается, буду звонкой монетой убеждать. Дам подъёмные, пусть долю городу платят. Из таких вот ручейков бюджет и сложится.

Как же мне не терпится скорее вернуться в свой будущий город. Что там сейчас происходит? Все ли целы, живы. Не хватает здесь, конечно, дальней связи, ох как не хватает. Мобильник — это очень удобно, и всё зло от него сводится на нет, когда окончательно осознаёшь его отсутствие.

Такой толпой, как у нас, лагерь был выставлен едва ли не мгновенно, уже горели костры, а девки, продолжая хихикать с мужиками, уже кашеварили. Я сидел поодаль и наблюдал за окружающей обстановкой. Как мы будем спать, понятия не имею. Ни одного ответственного за лагерь, кроме меня и Кока. Но на двоих ночь не поделишь, нужно с этим что-то делать.

— Насть, — позвал я свою будущую жену. — Передай бразды правления за кашей кому-нибудь, поговорить нужно.

Она быстро сориентировалась и спустя пару минут присела рядом со мной.

— Что такое? — спросила она.

— Не волнуйся, ничего страшного, пока, — ответил я. — Мне нужно, чтоб на ночь ты перекрыла мужикам доступ к девицам. Иначе, случись чего, нас сожрут, и об этом мы узнаем только в желудке.

— Поняла, — кивнула она и сразу же убежала, а спустя ещё несколько минут привела с собой рыжую девицу с лицом училки. — Вот.

— Что, вот? — приподнял я бровь, глядя то на рыжую, то на Настю.

— Она у них старшая, — поняв абсурдность ситуации, наконец начала говорить она. — Девочки её слушаются.

— Понял, — кивнул я. — Как звать? — обратился я к рыжей.

— Таня, — ответила она густым грудным голосом.

— Таня, мне нужно, чтоб вы объяснили кавалерам, что за ночной визит в ваши палатки мужики получат полное табу на то, что у вас под юбками, — как можно яснее выразился я. — Мне как-то нужно охранять лагерь, а вдвоём с Коком мы не потянем. Да и смысла нет, коли столько вооружённых мужчин вокруг.

— Я поняла, — кивнула Таня. — Скажу девчатам, сделаем всё как нужно. Только первые две смены заступите вместе с остальными. Боюсь, просто на словах мальчики не поймут, но к полуночи, уверяю вас, всё будет как нужно.

— Тань, а не хочешь управлять борделем? — я решил сразу взять быка за рога. — А то боюсь, я не совсем подхожу на эту роль.

— Я и так им управляла, — приподняла бровь она. — Разве господин Паук вас не предупредил?

— Ах вот оно что, — улыбнулся я, поняв, для чего был сделан подарок в виде шестнадцатой девочки. — Прости, я вспомнил, кажется, он упоминал.

— У вас всё, или я могу ещё чем-то помочь? — улыбнулась она, да так, что стало понятно, чем именно она желает помогать.

— Нет, спасибо, у меня всё, — отпустил я её.

— Красивая, — уставилась на неё Настя, когда она отошла обратно к девицам. — Я так не умею.

— Ты о чём? — удивился я.

— Ну я же видела, как ты на неё посмотрел, — ответила Настя.

— Странный вы всё-таки народ, девушки, — сказал я. — Спроси сейчас у Татьяны, так она захочет, чтоб на неё смотрели так, как я на тебя.

— Ну это понятно, — сразу заулыбалась Настя, а потом вдруг сделала хитрое лицо. — Сегодня мы будем спать вместе, — она тут же сделала мечтательный вид и подняла глаза к небу.

— Так, всё, — оборвал я и её, и свои пошлые мысли. — Бегом ужинать.

В смену я заступил первым, чтобы не было неприятных моментов посреди представления с Настей. Может быть я, конечно, себе напридумал всякого, но уж больно сладко она намекала о сегодняшней ночи.

— Ай, бля, дура, — послышался недовольный мужской крик, пришлось идти в его сторону.

Первый залётчик попался. Им оказался вроде бы толковый мужик. По крайней мере днём он вёл себя адекватно, когда шёл среди замыкающих. А нет, видимо, решил, что ночью как раз настанет его очередь. Я молча подошёл к продолжающему ругаться мужику и точно так же молча сунул ему кулаком в скулу. То мешком рухнул мне под ноги. Его напарник уставился на меня испуганными глазами.

— Чего смотришь, верёвку неси, — злым голосом приказал я ему. — Будем наказывать за нарушение дисциплины.

Того как ветром сдуло, через мгновение мы уже пеленали нарушителя. В идеале оставить бы его ночевать в лесу, чуть подальше, да пугать периодически, изображая хищника. Вот только погода не располагает к подобному веселью. Замёрзнет мужик насмерть. Поэтому я решил, что достаточно для него будет просто тумаков от всех присутствующих девок.

Экзекуция прошла успешно, девчата не подкачали и как следует наподдали злостному нарушителю спокойствия. Я разбудил весь лагерь и ещё раз прочитал лекцию о вреде ухода с поста часового. Нарушителя менять не стали, надеюсь, до него дошло.

Когда я влез в свою палатку, то понял, все мои надежды сбудутся здесь и сейчас. В темноте блестели глаза Насти, а её дыхание было уже тяжёлым, видимо, всё это время она накручивала себя точно так же, как и я. Не успел я лечь рядом, как она скользнула своей рукой под мои брюки. Только обняв её, я понял, что Настя абсолютно голая. Я впился своими губами в её и начал вначале ощупывать, а затем и покрывать поцелуями каждую частичку тела. Когда мои руки, опережая губы, скользнули чуть ниже вожделённого холмика, Настя выгнулась дугой, часто задрожала, а мои пальцы тут же намокли.

— Иди сюда, — едва не зарычала она и одним движением оседлала меня сверху…

Завтрак? Да кому он нужен, дайте поспать. Были мои единственные мысли, когда Кок за ногу тащил меня из палатки. Настя уже порхала, как бабочка, не прекращая напевать себе под нос какую-то мелодию. Вот же энергии в человеке. Мало того, что всю ночь мне спать не давала, так ещё и прыгает, как будто не она кричала на весь лагерь. Мне даже перед людьми было неудобно, им-то я запретил подобные процедуры.

Как я и предполагал, до города, ну ладно, будущего города, мы добрались чуть дальше за полдень, даже на обед останавливаться не стали. Картина предстала довольно приятная. Здесь уже имелось ещё три дома, а Кафс сидел в сварочной маске на ферме четвёртого, заканчивая приваривать прогоны. Мужики из его отряда крутили панели по периметру, а неподалёку стояли два прицепа, полностью гружёные деталями к следующим.

— Ну, Кафс, ты даёшь, — довольно протянул я. — Как знал, гостинцы вот тебе привёз.

— Вот