class="p1">Дебби стало интересно, каким критериям должны были соответствовать те немногие, кто успел побывать в этом доме.

– А теперь, перед тем как я покажу вам спальню, которую надеюсь сегодня покрасить, позвольте, я разожгу камин, чтобы потом мы смогли приготовить сосиски на гриле.

Дарио быстро сложил в большом кухонном камине горку из щепок и поджег их. Этот камин, в отличие от большинства каминов в Англии, был не на уровне пола, а где-то на высоте метра, и с одной стороны от него имелась терракотовая полка, явно для готовки.

Когда огонь занялся, Дарио подложил в камин несколько поленьев и большущие сосновые шишки, и только после этого повел Дебби показывать спальни.

В доме было три спальни и три ванные комнаты. Самая большая спальня, понятное дело, хозяйская, располагалась в конце дома, и из нее открывался красивейший вид на склон холма, который заканчивался двумя одинаковыми по высоте вершинами. На фоне ясного зимнего неба четко вырисовывались растущие на вершинах сосны и кипарисы. Похожую картинку можно увидеть на рекламном постере «Посетите Тоскану!».

Дебби представила, как она просыпается и видит этот прекрасный пейзаж в окне. Возможно, почти такой же потрясающий, как мужчина, который лежит рядом с ней в постели.

– И когда вы думаете закончить ремонт? – спросила Дебби.

Дарио как-то странно на нее посмотрел:

– Я купил этот дом несколько лет назад и с тех пор потихоньку, шаг за шагом его ремонтирую. В некотором смысле я бы и не хотел заканчивать эту работу, ведь пока здесь есть что делать, у меня есть причина сюда приезжать.

– Если бы это был мой дом, мне бы не пришлось выдумывать причины, чтобы сюда приезжать. – Дебби подошла к окну и снова посмотрела на вершины холма. – И знаете, если бы он был ближе к городу и если бы вы были не против, я бы выбрала его как свое новое особое место.

– Это было бы большой честью для меня. – Дарио улыбнулся и повернулся к двери. – Нам лучше вернуться в кухню, не хотелось бы после стольких трудов взять и спалить дотла такой чудесный дом.

Спустя какое-то время они устроились на установленном на двух стопках кирпичей дощатом помосте, ели сосиски с салатом и пили красное вино. Стена у них за спиной, хотя и был январь, немного нагрелась от солнца. А перед ними уходили волнами вниз склоны холмов с виноградниками и оливковыми рощами, а вдалеке можно было разглядеть неповторимый купол Дуомо.

Дебби после переезда в Италию еще никогда не чувствовала себя такой счастливой. Идеальный, пусть и холодный день, и рядом с ней Дарио. В голове возникла картинка: ремонт закончен, она живет в этом доме, готовит на гриле и пьет кьянти из оплетенных соломой старых бутылок. Потом она представила Дарио. Солнечный день, он, голый по пояс и потный, колет рядом с домом дрова. Картинка была такой реальной, что Дебби почувствовала, как по ее телу пробежала сладкая, давно забытая дрожь желания, и поскорее отпила большой глоток вина.

Конечно, хотя это была всего лишь идиллическая картинка, Дебби понимала, что все это несбыточные мечты. Дарио был заботливым, внимательным, щедрым, но вел себя так, что становилось ясно: он не хочет, чтобы их дружба переросла в нечто более серьезное. Да, возможно, в этом была ее вина, ведь она сама в недвусмысленных выражениях дала ему понять, что хочет, чтобы он оставался ее другом.

Когда Дебби поставила пустую тарелку на пыльную плитку возле ног и допила вино, у нее уже не было никаких сомнений, что, если бы он вот прямо сейчас к ней повернулся и поцеловал в губы, она бы ответила на поцелуй и, возможно, не отпустила бы его от себя.

Но он ничего такого не сделал.

После ланча Дарио убрал стаканы и тарелки обратно в коробку, и они пошли в одну из маленьких спален – красить стены и потолок. Дарио благородно взял на себя покраску потолка. Дебби по опыту знала, что эта работа гораздо тяжелее и выполнять ее неудобно. Пока он красил потолок, она красила валиком стены и постоянно пыталась увернуться от летящих сверху брызг краски. Чтобы уберечь ее волосы, Дарио сделал ей забавную треуголку из газеты. Дебби решила, что в ней она похожа на Наполеона, и, передав Дарио свой телефон, попросила ее сфотографировать. И треуголка очень пригодилась. Когда через полтора часа они закончили работать, одежда Дебби была вся в каплях краски.

Они вместе двигались по периметру комнаты, и Дебби, довольно часто натыкаясь на его ноги, вынуждена была признать, что ей, пожалуй, нравятся ощущения, которые дарят такие столкновения. Были ли эти столкновения преднамеренными, она не могла сказать, как не могла сказать, кто был их инициатором.

В какой-то момент с его валика ей на щеку упала большая капля белой краски. И тогда Дарио наклонился к ней и вытер каплю тыльной стороной ладони, а потом лизнул подушечки пальцев и еще раз потер ей щеку, как будто желая убедиться, что от краски не осталось и следа. После такого прикосновения Дебби хотела сказать ему, что он может забрызгивать ее краской весь день, если только готов каждый раз так мягко и в то же время чувственно стирать капли с ее кожи. Но, конечно, она этого не сказала.

Когда они вернулись в кухню, огонь в камине уже погас, но тепло еще не улетучилось и в воздухе пахло сосновыми шишками. Дарио достал из груды мусора старый ящик, топнул по нему ногой, а потом разломал руками и бросил сухие дощечки в камин. Доски загорелись в считаные секунды. Дарио налил в почерневший от сажи чайник воду из пластиковой бутыли и поставил его на огонь.

– У вас здесь есть водопровод? – поинтересовалась Дебби.

– Нет, – покачал головой Дарио, – но есть колодец и насос. Насос работает на удивление исправно. Воду я проверял, она чистая, но для готовки я использую бутилированную, просто на всякий случай.

– Значит, если вы захотите разбить здесь розовый сад или что-нибудь еще посадить, у вас всегда есть источник бесплатной воды…

Дарио подошел к двери и кивком подозвал Дебби:

– Идемте, вы должны кое-что увидеть.

Дебби шла вслед за ним по саду, петляя между грудами строительного мусора, и метров через двадцать-тридцать они вышли к расчищенному участку земли. Там по земле стелился дикий виноград, росла спаржа и розмарин. Одинокая зонтичная сосна стояла на страже нескольких разрушенных каменных стен. И посреди этих стен рос розовый куст. Увидев его, Дебби замерла на месте с