мехом, то утянутая в защитный костюм пилота Вяземская скорее походила на белку.

Короткая мальчишеская стрижка, оттопыренные вверх, чуть заостренные уши, не яркие, но покрывающие все лицо веснушки и обеспокоенные большие карие глаза. Учитывая утягивающий комбинезон пилота про фигуру сложно было сказать что-то конкретное, но в бедрах она до Инги чуть не дотягивала.

— Подозреваю диверсию. — проговорил я, отряхиваясь от клочков прилипшей обшивки. — Чем закончился поединок? А главное когда. К сожалению, у меня уже пару минут не работали камеры, так что я несколько потерялся.

— Хотите сказать, что сражались, глядя только в щель забрала? — ошарашенно проговорила княгиня. — Я восхищена вашими навыками, граф. Право слово, такого я точно не ожидала, а ведь считала себя безусловной фавориткой этого глупого состязания.

— Ну кому-то может и глупое, а кому-то баронство нелишним будет. — ответил я.

— В Сибири! — веско произнесла Вяземская. — За тунгусским разломом!

— Нет, я тоже предпочел бы в Сочи, но что поделать, там уже все занято. — усмехнулся я, глядя на то, как мой доспех заливают пеной. — Так что со схваткой.

— Вы победили… — отмахнулась княжна. — А если бы и нет, после услышанного я бы признала за собой поражение. Это же надо, без камер так сражаться.

— А еще и без двигателей! — заметил один из пожарных. — Кажется проводку коротнуло от локтевых суставов. Он вообще двигаться не должен был.

— Это правда? Как же вы… ну… — княжна демонстративно помахала руками, и я заметил, как у нее на груди натянулась ткань. Кажется, «что-то» под ней все же было.

— Исключительно физической силой. — усмехнулся я, отметя лишние мысли. Верно Багратион заметил, пора домой, а то уже и на таких девушек начинаю заглядываться. Так, чего доброго, Инга меня в постель затащит, а мы еще ни о чем конкретном не договорились.

Это в мире простолюдинов можно просто переспать с девушкой без последствий для себя, рода и фамилии. А у аристократов все… даже не строго, нет, проблематично. Ставить себя и весь род в зависимое положение от союзных договоров с Лугуй и ее дедом я пока не готов.

А с Мальвиной ситуация того хуже. Если она, каким-то чудом, уговорит батюшку меня не убивать, в чем я лично очень сомневаюсь, то вот посадить меня в тюрьму, до выяснения обстоятельств, или по крайней мере до того, как Екатерина ни сдастся — он просто обязан. Не может у государя быть любимчиков и снисходительного отношения к чужим ошибкам. В первую очередь — интересы Империи. А уже потом своего рода.

— Хорошая физическая подготовка, ничего более. — ответил я, еще раз оценивающе взглянув на Вяземскую. — К слову, я восхищен вашей силой и навыками. С удовольствием повторил бы схватку в более приличных условиях. Думаю, мы могли бы многому друг друга научить.

— Схватку? Вы имеете ввиду… — проговорила княжна, вдруг залившись краской.

— Я имею ввиду тренировочную дуэль и ничего больше. — пришлось тут же поправиться мне. — Как вы, наверное, заметили у меня с фехтованием пока не все гладко, к тому же создание дисков пока не выходит.

— Зато ваши наработки по когтям вихря — более чем впечатляют. — отметила Вяземская, чуть успокоившись. — Слышала вы получаете личные уроки у знаменитого Писца, зверя востока. Вам повезло с учителем, моим родственникам его вытащить с каторги не удалось.

— Уверен, вы стали бы лучшей ученицей чем я. — пожал я плечами, теряя интерес к беседе. Стоило подавить лишнее жжение между ног, как девушка перестала представлять из себя что-то особенное. Все же мужское воздержание — зло. К счастью, Василий скоро вернулся, и не один. Жаль только, что вместо техника он привел судью.

— Диверсанта задержали на границе академии. Пришлось передать его бойцам князя Долгорукого, но нас пообещали держать в курсе. — отчитался Василий. — Судя по тому, что он бежал и перехватили его так далеко — это именно диверсия. Спланированная и исполненная на довольно неплохом уровне. Вряд ли все произошедшее случайность.

— Ладно, черт с ним. — отмахнулся я, переведя взгляд на судью. — Что скажете, ваша честь?

— Бой прошел не без нареканий, но свою победу вы заслужили. — проговорил мужчина, мельком глянув на княжну. — Если у ее сиятельства нет возражений…

— Нет, особенно учитывая обстоятельства. — ответила Вяземская. — Граф, не хотите пообщаться чуть позже? Заходите вечером…

— Благодарю за приглашение, ваше сиятельство, но боюсь вынужден откланяться. Сегодня же улетаю в училище. Однако уверен, мы еще встретимся. — улыбнувшись чуть поклонился я. — Всего хорошего.

— И вам граф… — поджав губки, кажется, чуть обиженно, проговорила княжна.

— Как у Кости бой прошел? — спросил я у Строгонова, пока мы шли к взлетной площадке. — Запись есть?

— Да. Не могу сказать, что Михаил победил с разгромным счетом, но в финале тебе придется туго. — ответил Василий, держащийся рядом, так что нас вряд ли кто-то мог услышать. — Не желаешь попрощаться с княжной Лугуй? Она может ждать этого жеста. Все же у вас вроде как отношения…

— Нет у нас никаких отношений. — поморщившись ответил я, забираясь в знакомый штурмовой шлюп Суворовых, но достал из кармана куртки телефон и выбрал имя Инги в списке быстрого вызова.

— Граф? Какая неожиданность, что-то случилось? — раздался из трубки удивленный и чуть встревоженный голос княжны Лугуй.

— Все в полном порядке, победа одержана, а потому я позвонил попрощаться. К сожалению, я улетаю, прямо сейчас, надеюсь вы почтите своим присутствием финал турнира. — проговорил я, прижимая телефон плечом к уху и одновременно застегивая страховочные ремни, проходящие крест на крест.

— Конечно, я все понимаю. — ответила Инга, и вот в ее голосе я услышал даже не обиду, а легко различимые нотки гнева. Но надо отдать должное княжне в руки она себя взяла почти мгновенно. — Я обязательно буду на финале, и к вам, с визитом, выберусь еще до него. Скажем, через пару недель.

— Всегда буду рад вас видеть. Я бы и сейчас остался, но увы… — проговорил я, ткнув пальцем вверх несколько раз. Сидящие напротив бойцы за ухмылялись, а Строгонов осуждающе покачал головой. Но движки взвыли, полностью заглушая слова Инги, а через несколько секунд мы уже были в воздухе.

А через полчаса, не размениваясь на долгие разговоры и объяснений мы с Ангелиной заперлись в моей комнате и остальной мир прекратил существовать до утра.

Академия благородных девиц.

— Да как он смеет! Как он… — в ярости причитала Инга, ходя из угла в угол. — Я белье неделю выбирала, эпиляцию сделала, стрижку, а он… придурок!

— …может я ему не нравлюсь? — вдруг остановившись напротив зеркала. — Ну да, у Машки грудь больше, и у шлюхи его, рыжей…