Я снова бью его головой и попадаю, но Артем даже на секунду не замедляется, продолжая оголять меня.

— А потом я научился получать удовольствие от тебя по-другому, — он приподнимается, но тут же тянет мои бедра к себе, пропихивая свое колено между моих ног, раздвигает их. — Единственное мое утешение было в том, что твоего красивого до безумия, сексуального тела до меня никто не касался, — шипит он. — Но ты меня и этого лишила, — его обвинение тонет в моем крике.

Его голые бедра касаются моих, и я чувствую, как его твердый член ищет вход в меня.

До последнего я пыталась спрятаться в иллюзию, уговаривала себя, что он так со мной не поступит, не хотела верить в то, что со мной может такое случиться.

Он меня сейчас изнасилует.

Осознание этого сметает весь мой разум. Я сражаюсь с ним как дикое животное, загнанное в угол. Пусть лучше убьет, чем это.

Царапаюсь, кусаюсь, бью чем могу и туда, куда могу дотянуться. Работаю локтями, ломаю ногти, пытаясь перевернуться и стащить его с себя. Мне удается в конце концов оказаться с ним лицом к лицу. Не человек — монстр. Пропускаю удар по лицу, и он снова умудряется меня оседлать.

— Твое сопротивление мне даже больше нравится, чем твой страх, — смеется он как ненормальный.

Повернув голову, впиваюсь в его ладонь, что удерживает мое плечо, зубами.

— Дикая сучка, — говорит он почти нежно, снова ударяя меня головой об пол.

Сознание путается, и я понимаю, что если сейчас отрублюсь, то меня уже ничто не спасет. Пользуясь тем, что мои руки свободны, бью наотмашь, не видя куда, но, судя по недовольному стону Артема, все-таки попадаю. Его ладонь смыкается у меня на горле, мешая вдохнуть.

«Хорошо, что я ничего не почувствую».

Глава 33

Сава

— Куда ты? — откуда ни возьмись, появляется Алекс. — Я с тобой.

Легче согласиться, чем с ним спорить, поэтому я ничего не говорю, когда он запрыгивает на соседнее сиденье.

— Павла заберем, — предлагает Алекс, показывая рукой на кромку леса, — вон он идет.

Задумываюсь над тем, откуда начну. Павел садится на заднее сиденье, и я трогаюсь.

— Куда мы? — спрашивает Павел, пересаживаясь на середину и облокачиваясь на кресло.

— Не спрашивай, — отвечает вместо меня Алекс, — все равно не ответит.

— Сядь нормально, — осаждаю я Павла, и он безропотно откидывается назад. — Мы возвращаемся туда, где наш стрелок ее подстрелил, — неожиданно для себя поясняю я.

Алекс косится на меня, но, на мое счастье, никак не комментирует мои слова.

В таких городках никогда ничего не меняется, так что я направляюсь к магазину строительных материалов, что находится напортив того интернет-кафе, где Кира выходила в сеть.

Я тогда мельком приметил видеокамеру, спрятанную под козырьком входа в это здание.

Через пятнадцать минут разговора с хозяином мы уже всматриваемся в видеозапись с этой камеры.

Но это нам ничего не дает.

— Мы осмотримся, — бросает Алекс, прежде чем испариться на выходе.

В тот день никого подозрительного, кроме нас с Кирой, не было. Я тогда не видел смысла таиться, ведь, даже если бы кто-то просмотрел видео, нас бы уже и след простыл. Задерживаться я тогда тут не собирался.

Черт. Тупик. Нужно найти парней.

Запоздалая мысль пришла в голову, когда я уже поднялся.

Быстро сажусь обратно и перематываю на две недели назад, до нашего с Кирой появления в этом городе.

Кажется, я зря понадеялся. На экране в быстром режиме пробегает монотонная жизнь маленького городка, но того, кого я ищу, нет.

В тот момент, когда я готов был уже отключить запись, на экране появляется он. Моя рука замирает над клавишей «Выключить», пока я всматриваюсь в силуэт мужчины.

Вроде бы ничего странного в нем нет, простой обыватель, никто бы и не заметил, но только не я.

Слишком профессионально он двигается, осматривается, не озираясь, держится в тени и избегает камер. Скорее всего, эту камеру он не приметил, потому что красный огонек на ней прикрыт козырьком.

— Ты его знаешь? — раздается вопрос Павла за спиной.

— Нет, — качаю головой, продолжая всматриваться в нечеткие черты лица, которые хоть и плохо, но все-таки видно, — но он точно один из наших.

— Сейчас пробью по базе, — бросает Павел, садясь на соседнее кресло и приступая к делу.

— Вы еще долго? — спрашивает делано недовольный голос хозяина, и я оборачиваюсь к нему. Очень любопытный тип по имени Степан Михайлович. И как от его зоркого взгляда в этом городке могло что-либо укрыться?

Он стоит у входа и смотрит на фото нашего подозреваемого на экране.

— Это ж мужик Павловны, — кивает хозяин в сторону экрана. — Жил он у нее, — поясняет он, видя наши недоуменные лица.

— Ты продолжай, а я переговорю с ней, — сообщаю я Павлу, поднимаясь.

— Так ваш уже с ней толкует, — радует меня хозяин. — Ну тот, молодой, — продолжает он, и я слышу за спиной смешок Павла.

Да уж, хозяин магазина уже в том возрасте, когда мы все для него молодые.

— Спасибо, что позволили нам посмотреть, — говорю я, косясь на Павла. — Еще пара минут, и мы уйдем.

— Та это… объяснили бы, в чем дело, я мог бы и помочь, — с надеждой тянет Степан Михайлович.

— Нашел, — сообщает Павел, и я возвращаюсь к нему. — Некто по имени Артем Новиков.

— Кто это? Впервые слышу. Он у нас служил?

— Нет, — отвечает Павел, — до наших ему далеко.

Понимая, что у нас есть лишние и очень любопытные уши, решаю, что здесь не место и не время это обсуждать. Тем более что мы уже все посмотрели.

— Скачай все, что на него есть, и по дороге обсудим, — прерываю я Павла, и тот без лишних слов понимает, о чем я.

— Парни, что я нашел! — с радостной моськой на пороге появляется Алекс, но, заметив мое состояние, замирает на секунду, переводя недоуменный взгляд с меня на Степана Михайловича и обратно.

— Подгони машину, — бросаю я ему ключи.

Через двадцать минут мы уже мчимся из города на всех парах. Хозяин оказался понятливый, и нам после этого не докучал. Правда, визитками своими обеспечил нас всех и раз сто повторил что, если что, он всегда и ко всему готов.

— Молчаливый и странный, — передает услышанное Алекс. — Завтракать у нее отказался, и вообще, днем она его не видела. Уходил с утра пораньше и возвращался поздно ночью.

— Конечно, рыскал, тварина, — злюсь я, вспоминая, как он пальнул в Киру.

— Короче, ушел он до того, как вы появились