Увы! Нежелательно было сейчас создавать Галину-2, по причине неуместности и несвоевременности трёх обязательных разговоров с ней. А пользоваться обездушенным, не имеющим сознания фантомом Загралову претило внутреннее душевное противление. Словно чувствовал, что подобное принуждение, тем более с такой сработавшейся командой близких ему людей, окажется неправильным и несоответствующим появившейся моральной этике коллектива.

Кстати, судя по зависшему раздумью остальных подопечных, услышавших решение обладателя о создании Восьмого фантома «чуточку позже», они восприняли подобное действо с молчаливым одобрением.

Поэтому окунулся Иван в работу с головой. Начал свою деятельность со знакомства и бурных дискуссий с прежним директором научно-исследовательского комплекса. Дядька оказался толковым и грамотным деятелем, не жадным на факт делёжки опытом, и буквально за час-полтора ввёл Загралова в курс большинства местных тонкостей и заморочек. Причём во время своих откровений и дельных советов настолько понравился своему сменщику, что тот предложил:

– Может, останетесь на своём месте работы? Мы ей и звучание подберём более современное, и зарплату удвоим.

Но собравшийся выезжать за границу мужчина даже и слышать об этом не захотел:

– Не могу! При всём желании и понимании обстановки не могу. Уже пообещал дочери и внукам, что перебираюсь с женой к ним на постоянное жительство в Германию. Разве что совсем там не приживёмся за год, обозначенный нами в условиях. Ну… тогда будем возвращаться и проситься под ваше крылышко… Если вы не против прислушаться к моему мнению, готов порекомендовать вам нескольких особо ценных работников снабжения, общего хозяйства и коммунальных служб. Если вы их оставите у себя – то не пожалеете.

Человеку, который собрался уезжать далеко и надолго, но не сжигающему за собой мосты, устраивать здесь своих протеже-лентяев не было смысла. Поэтому Иван с радостью прислушался к рекомендациям, предполагая, что знающие люди здесь, на месте, сразу сбросят с его плеч половину обременяющих обязанностей. За последующие полчаса и с этим вопросом успели разобраться.

При этом умение мыслить сразу тремя потоками подспудно грело сознание обладателя и оказывало решительную помощь во всём. Не будь у него таких умений, он бы ничего не успел. А так умудрялся и сам работать, и быть в курсе действий остальных членов своей команды, и вовремя перебрасывать духов в самые нужные, стратегически важные места. Ведь до сих пор приходилось перестраховываться во всём и действовать так, словно находятся в тылу врага. Моральных уродов только среди пытающихся восстановиться на работе, недоброжелателей, желающих что-то украсть, а то и разграбить – хватало. И ко всем приходилось прислушиваться оттуда, перепроверять, а потом попросту отвергать их предложения о найме. Если не устраивать для виновных и нахрапистых чего похуже.

Правда, мелькнуло желание вновь создать запасное тело и загрузить ещё и его чем-то полезным, но здравый смысл подсказывал подобного не делать. Можно было надорваться умственно и опростоволоситься, оказавшись одновременно на виду сразу в двух местах.

Пока шёл приём дел от предшественника, образовалась первая проблема.

«Иван! – позвал Фрол, который в виде духа обретался в тот момент среди новой смены сторожей, которых вызвали на работу и сейчас интенсивно заставляли держать под надзором периметр всей огромной территории. – Тут один охранник прибыл из того посёлка, где тебя по ошибке чуть не убили. Лифантово, кажется… Я его узнал, потому и пристроился слушать… И мужик такие страхи рассказывает, что жуть. Кажется, там у них уголовники решили показательный беспредел учинить за гибель ночью своих подельников. Надо срочно помочь ребятам…»

Из краткого доклада получалось, что не только бандиты на своих джипах посёлок заполонили, но и прикормленная полиция с прокуратурой, продажные депутаты, представители жёлтой прессы и лживые, защищающие всегда только преступников представители общественных якобы организаций. Поселковым собираются вменить в вину нападение на случайных проезжих с целью ограбления и хищения машин. В сумме с убийствами отморозков получалась жуткая обвинительная кампания. Причём уже половина арестованного населения посёлка, судя по высказываниям уголовников, не доживёт в камерах предварительного заключения до утра. Бандиты под прикрытием крышующих их функционеров собирались устроить геноцид районного масштаба.

Не следовало забывать, что трое бандитов, стрелявших во Фрола, были казнены по приказу обладателя. То есть он уже оказался замешан в данные события и теперь просто обязан был довести дело до окончательного торжества справедливости. Намечаемая акция у Загралова не вызвала никакого внутреннего противоречия, несмотря на полученное сотрясение мозга в посёлке. Оставалось решить, сколько и кого послать с пасечником на разбирательства. Но он сам подсказал:

– Дай мне только ведьму, мы с ней вдвоём справимся. Тут как раз её умения понадобятся, чтобы не сразу самые матёрые умирать начали. Пусть прочувствуют, сволочи, свои грехи, когда обгадившись станут ждать приближающуюся неумолимую смерть.

И вскоре два таюрти, духи-убийцы, наводили своими жестокими умениями порядок в пострадавшем от несправедливости посёлке. Изначально, возникая за спинами самых крутых шишек, потребовали выпустить немедленно всех арестованных, и вместо них облачить в наручники собравшихся представителей криминалитета. Просьбы – не сработали. А когда Фрол и Елена Сестри-2 в ответ услышали приказы для ОМОНа и полиции стрелять во всех подозрительных и посторонних, стали безжалостно предавать смерти тех, кто вознамерился вести геноцид собственного народа. И в некоторых случаях получалось ох как правильно, доходчиво и эффективно!

Вот подполковник полиции пенится слюной, заставляя своих подчинённых снять оружие с предохранителей и стрелять по любой тени. И тут же неожиданно для всех падает на пол, синея от удушья и суча ногами. Пока ему пытались оказать помощь несколько сотрудников, вперёд выскакивает депутат местного розлива и орёт на застывших в ступоре вояк:

– Оружие к бою! Почему не выполняете приказ своего командира?! Всех в тюрьме сгною! Под расстрел пойдёте!..

Да тут же сам (но уже подспудно ожидаемо) заваливается на спину, в судорогах перекатываясь по полу и вышибая себе глаза о ножки мебели. Страшная картина. Но поучительная.

Несколько подобных затяжных смертей, десяток инсультов, четыре десятка частичного паралича тел, и вот уже парочка офицеров, взявших на себя общее командование, выпускают на волю арестованных посельчан, а в зарешёченные машины и в местный аналог тюрьмы живо набивают штабелями как бандитов, так и оплаченных ими прихлебателей. А также под горячую руку и всех тех, у кого «рыльце в пушку».

– Хватайте всех! – нашептывал Фрол сомневающимся командирам. – Потом прокуратура отдельно будет выяснять вину каждого. Тем более что вы и сами понимаете, что эти нелюди виновны во многих зверствах и преступлениях.

Офицеры понимали. Многие из них ещё не прогнили душой, не продались и не ссучились, а в мыслях своих мечтали навести порядок в грязном болоте, в которое превратилась их служба и работа. Не случайно они когда-то шли защищать правопорядок, недаром взращивали в себе взлелеянное в детских и юношеских мечтах чувство защиты справедливости. И сейчас, взъерошенные азартом и даже какой-то радостной безнаказанностью, с энтузиазмом отводили душу на тех, против которых раньше слова кривого не смели сказать.