и большая часть публики, то по телефону она говорила бы более четко. Информация доносилась бы более последовательно, Пэтси бы предоставила лучшее и более организованное описание своей дочери. Здесь она даже не называет имя дочери, а это основная часть информации.

Удивительно, но сильное эмоциональное потрясение крайне сложно подделать. Попробуйте как-нибудь в беседе с другом, если вы мне не верите, и увидите, насколько фальшиво и отрепетированно будет звучать ваша речь.

Офицер Рик Френч прибыл через несколько минут к красному кирпичному дому в стиле Тюдоров в фешенебельном районе Юниверсити-Хилл, где его встретила Пэтси Рэмси. Через три дня ей исполнялось 40 лет. Она выглядела явно взволнованной и растерянной. Ее муж, 53-летний Джон Беннетт Рэмси, вышел в коридор. Он выглядел напряженным, но держал себя в руках.

Пэтси сказала, что спустилась из спальни на третьем этаже примерно в 5:45 утра, чтобы разбудить шестилетнюю Джонбенет и девятилетнего Берка и подготовить их к полету на частном самолете в их загородный дом в городе Шарлевой, штат Мичиган. Когда она вошла в комнату Джонбенет, там было пусто. В поисках дочери она спустилась по винтовой лестнице на второй этаж. На одной из нижних ступенек она нашла три листа линованной белой бумаги, лежащих рядом. На них была написана, ставшая теперь знаменитой, записка о выкупе.

Написанная черным фломастером, записка выглядела так, будто писавший очень нервничал или пытался изменить свой почерк.

Записка была написана бессвязно, слова не везде согласованы, адресована мистеру Рэмси, а отправили ее некие S.B.T.C., якобы группа лиц, представляющих небольшую иностранную фракцию. Они заявляли, что у них его дочь «безопасная» и «невредимый» [оригинал пестрил ошибками], и просили 118 тысяч долларов сотнями и двадцатками. Там были все обычные угрозы о невмешательстве полиции или ФБР, они предупреждали: [Мы] знакомы с контрмерами и тактикой правоохранительных органов. У вас 99 % шансов убить свою дочь, если вы попытаетесь перехитрить нас. Следуйте нашим инструкциям, и у вас будет 100 % шансов вернуть ее.

Если оценивать ее по стандартам формулирования записок о выкупе, то она очень своеобразна. Сначала я предложил адвокатам Рэмси и полиции свою версию, что неизвестный субъект – это белый мужчина в возрасте от тридцати до сорока пяти лет. Но когда у меня появилась возможность внимательно изучить записку, я исправил возраст, предположив меньшее число. Это то, что мы называем смешанным представлением – оно содержит в себе как организованные, так и неорганизованные элементы – и обычно предполагает автора более молодого и менее искушенного преступника.

То же самое и с требуемой суммой денег: 118 тысяч долларов. Обычно мы ожидаем увидеть гораздо большую сумму, запрошенную у кого-то с реальным или предполагаемым богатством Рэмси, поэтому полиция правильно зафиксировала сумму как ключ к разгадке.

Есть несколько возможных объяснений этой суммы. Во-первых, это составляет один миллион мексиканских песо по тогдашнему обменному курсу, и это позволяет предположить, будто злоумышленник или злоумышленники планировали бежать в Мексику. Более распространенная теория заключается в том, что подразумевалась сумма денег, полученная Джоном Рэмси в качестве бонуса за выступление. Если это правда, то преступник обладает знанием таких личных подробностей. Полицейское управление Боулдера определило Пэтси как единственную, кто мог бы знать подобную информацию.

Я не согласился с этим объяснением. Мне сказали, что сумма была указана в нескольких документах, включая налоговую декларацию, которая находилась в доме, и некоторые люди из его компании могли знать об этой сумме. Более того, учитывая, что Рэмси не слишком активно занимались домом и позволяли разным вещам валяться везде, то более чем возможно, что кто-либо в доме мог увидеть корешок квитанции и заключить, что у хозяина такая сумма, по крайней мере, наличными. В записке не говорилось просто «принесите нам эти деньги». Там предписывалось мистеру Рэмси «снять 118 тысяч долларов с вашего счета» (курсив добавлен автором, чтобы выделить определенные фрагменты). Опять же, это подчеркивает возможность того, что автор записки был кем-то из близкого круга, либо благодаря бизнесу, либо благодаря простому наблюдению.

Также возможно, исходя из моего опыта, что это просто отвлекающий маневр, случайное число, названное наугад – хотя тогда я так не думал и до сих пор не думаю. Но некруглая сумма – определенно свидетельство того, что если это преступное предприятие – другими словами, преступление, совершенное в основном с целью получения прибыли или организованное с целью создать видимость похищения, значит, это дело рук более молодого или неискушенного в преступных делах человека.

Сама записка нам это подтверждает. Вспомните, что мы говорили о modus operandi (MO), сравнивая его с почерком злоумышленника. Чтобы попытаться завершить успешное преступное предприятие, похитителю нужно только сказать, как много он хочет, в какой форме и как это должно быть доставлено. Дальше они добавляют все эти декоративные требования: не контактировать с полицией или ФБР, не наблюдать за местом сброса выкупа, этому почти никто не следует. Даже похититель не ожидает, что вы выполните эту часть условий.

Такая же двусмысленность наблюдается и в подписи: S.B.T.C. Кое-кто предположил, что это была внутренняя отсылка на военно-морскую службу Джона Рэмси на Филиппинах и расшифровывалась как «Учебный центр Субик-Бей», хотя учреждения с таким специфическим именем не существует. Другие, ссылаясь на религиозность Пэтси, думали, что это означает «Спасенная крестом» (Saved By the Cross) и относится к ее ремиссии рака. «Победа» означала победу над сатаной. Это трудно согласовать с предполагаемой инсценировкой другого преступления, если не считать убийство своего рода ритуальным жертвоприношением со стороны Пэтси. Однако чтобы поверить в это, вы должны предположить, что она совершенно сумасшедшая, – эта гипотеза не имела абсолютно никаких доказательств.

Кто бы знал, что означает S.B.T.C.? Конечно, неплохо бы выяснить, но это может и не иметь никакого значения. В любом сложном случае всегда есть аномалии – детали, которые не складываются в картину. Люди потратили бесконечные часы на обсуждение этого вопроса, но мы, возможно, никогда не узнаем истину.

Однако это еще не все. Называть себя во множественном числе – стандартный прием; вы хотите, чтобы ваши жертвы почувствовали, что вас много и вы более могущественны, чем на самом деле. Объявление себя «иностранной фракцией» делает вас еще страшнее и загадочнее.

Как мы уже говорили, в записке были перечислены