Истерику дамы я смогла прекратить только одним способом. Назвала ей сумму, которую она потребует в качестве лирда. Это ее слегка утихомирило.

– Я понимаю, ваша светлость, что благодарность не входит в число ваших неизмеримых достоинств. Но прошу заметить, что этот лирд вам вытребовала именно я. И, согласитесь, он производит впечатление. Думаю, у принцессы лирд будет не намного больше.

– Ну, я, конечно, не принцесса! Но все же я – будущая герцогиня!

Тьфу ты!..

Нет, я точно дешево отделалась!

В городе был праздник – пришли торговые корабли. Караван из пяти небольших судов. Здесь, в бухте, отвратительный рельеф дна. Много острых скал. Хорошо дорогу знают только лоцманы. Крупные суда в наш порт зайти не могут, и поэтому прибытие целого каравана – большая редкость. Не каждый год такое событие. Обычно суда заходят по одному-два в месяц. Три из этих судов принадлежали гвайру Байони.

Среди грузов были ткани, пряности и очень красивый фарфор, какао-бобы, корица и ваниль. Прекрасные шелка, тонкие и прочные, очень красивых цветов. Несколько слитков золота для ювелиров. Но главное для меня было то, что это – оптовый торговец с большими деньгами. И Мариза еще не замужем!

За четыре дня до подписания договора с герцогом я получила от гвайра Байони две с половиной тысячи салемов. Почти все деньги, которые гвайр выручил у меня в городе. Мэр был счастлив налогами, а гвайр Байони уходил с полупустыми трюмами.

Он скупил сколько смог черненой керамики, хорошо приподняв жизнь в Глинищах, увез всю шерстяную ткань и семь коробок из замка. Вот за эти коробки я и получила деньги. Гвайр увозил тени разных цветов и бутыль с чистым спиртом.

Там, у себя, он закажет палетки, смешает содержимое коробок со спиртом и разложит краску сам. Кистей у меня пока еще не так много, поэтому и снабдить его маленькими наборами я не смогла. Наборы он и сам соберет. Но довольны были оба.

Он – тем, что купил краску сравнительно дешево и собирался прилично нажиться на этом. Он видел мою лавку и видел там цены. А также мэр похвастался новой гостиницей для дворян, которая никогда не пустовала.

Гвайр Байони оценил и воротники. И договор на большую партию мы с ним заключили. А самым удачным он посчитал то, что это не тяжелый и не очень объемный товар. А деньги – весьма большие. И в следующий раз не будет нужды идти на трех кораблях сюда. Можно и на одном. А два других отправить, например, в Сульд. И тем самым сильно увеличить оборот денег. В Сульде он закупал зерно.

Я же была счастлива тем, что деньги упали почти с неба и в них не было герцогской доли. Значит, они только мои.

* * *

Договор был подписан, и графиня выехала к концу летнего сезона в герцогство.

Ее воротники продали в лавке, и она собиралась блистать в трех новых.

– Надеюсь, я не уроню честь герцога своими скромными туалетами!

Это все, что я услышала вместо благодарности. Ну, почему-то я и не удивилась!

Последний раз отпустила с ней леди Тару. Надеюсь, зимой мне не придется столько ездить в Грижск.

У меня, кстати, были некоторые сомнения. Забрав фрейлин у графини, я, получается, лишила их возможности жить в большом городе и стать придворными дамами герцогини. Но ни леди Тара, ни леди Росса не желали вернуться на службу к будущей герцогине. Более того, даже леди Шайд, которая ездила со мной на все переговоры, но по факту работала на меня меньше двух месяцев, не пожелала вернуться к графине.

Свадьбу предполагалось праздновать в течение трех дней. Ожидались высокие гости и представители короля. А также дочь графини, сестра Марка, с мужем и сыном.

Только фокусов мне еще не хватало перед свадьбой. А дальше – пусть у герцога голова болит.

Две недели они пробудут там, потом вернутся домой, и в конце месяца – свадьба. Увы, я не смогу отклонить приглашение. Ладно, это всего один раз нужно перетерпеть. Зато потом я смогу устроить очередную революцию на кухне. Гвайра Рада будет готовить то, что я скажу. Меня очень радовала чистота на кухне.

В маленьких бочонках составлялись в подвалы соленые огурцы. В плетеных коробах засыпали песком морковь, свеклу, репу. В замковые кладовые стали поступать первые мешки картофеля.

Половину я тут же приказывала везти назад. Никто из крестьян не отказался. Пусть привыкают. Старосты с женами на кухне побывали еще весной. Все им объяснили и показали. А распробуют – сами сажать начнут. Все же картошка вкуснее, чем репа.

Пока я видела только два сорта. Розовый и фиолетовый. Но оба очень вкусные. Жареный оценила даже графиня мать.

Есть определенная прелесть в том, что год здесь прилично длиннее земного. Некоторые растения могут успеть дать и два урожая за лето. Например, в этом году лето было жарким, и многие зерновые засевали дважды. Слава богу, голод больше не грозит деревням.

Но меня насмешили хваленые мандарины. Возможно, это предок нормальных мандаринов, но они были мелкие и кислые, с кучей косточек. Совсем не такие, какие моя бабуля обязательно покупала на Новый год.

Персики были получше, но непривычно маленькие. Хотя садовник утверждал, что в этом году урожай отличный. Самыми привычными для меня были яблоки. Но теперь я поняла, почему крестьяне мало выращивают плодовых деревьев.

В графском саду росли хорошие сорта яблок и груш. А также несколько отличных вишен. Я указала садовникам на то, что к следующему году мне нужно будет максимально возможное число привитых дичек. Надо хоть по чуть-чуть сажать фруктовые сады в селах. Сперва – в качестве поощрения семьям инвалидов. В последующие годы – сделать так, чтобы два-три дерева росли у каждого дома. Это тоже еда и витамины. Да и детям лакомство.

Получили квартальный налог с города. Здесь он называется четвертиной. У меня появилось еще тысячу двести салемов. Общая сумма годового налога королевству требовала шести тысяч. У меня на данный момент было уже почти пять тысяч.

Тысяча была еще до начала переговоров, две с половиной мне отдал гвайр Байони и от двухсот до трехсот салемов еженедельно давала лавка. Гостиница приносила прибыли много меньше, но и это были деньги. Тем более что я вложилась туда только наличкой и не занималась ею совсем.

Мэр нанял управленца и, за минусом его зарплаты и прочих расходов, за