– Нет.

– Ты же не обязана вкалывать здесь всю свою жизнь.

– Но я хочу быть здесь. С Мадам.

– Но почему, Айо?

– Я не могу без нее. Как я оставлю свою мать? – Она сказала это просто, но с сильным чувством. Встала и ушла в дом.

Уже больше полугода Нарифуми работал в саду. Вот и в этот вечер он почистил инструмент, завернул каждый предмет в тряпку, уложил все в большую тростниковую сумку и отнес в кладовку. Потом поднялся по лестнице, вырубленной в горе. Садилось солнце, освещая плиту, где не было года смерти, и вторую, где было написано: “Неизвестная золотоволосая женщина, пожелавшая остаться здесь навсегда”.

Все знали, что святой Кобо Дайши не умер, а вошел в медитативный сон, в котором будет пребывать, пока Будда будущего – Мироку – не принесет человечеству мир и просветление. Говорили, что эта странная женщина с севера захотела остаться здесь именно поэтому. Теперь ее могила недалеко, и она вместе с Кобо Дайши дожидается там пришествия Мир оку.

Но Нарифуми знал, что это не так.

Он обмел темные камни. Скоро будет год с того сумасшедшего дня, и опять зацвела сакура. Все случилось так, как должно было случиться.

Нарифуми улыбнулся.

За домиком для чайных церемоний, в низине, теряли красоту старые деревья, покрывая землю увядшими цветами.

Будто снегом, подкрашенным кровью.

В зале люди еще переходили с места на место, когда на сцену, вырванную светом из мрака, поднялась сухая женщина лет шестидесяти пяти. Под кардиганом парой недоразвитых крыльев задвигались лопатки, пока она проверяла ногтем микрофон.

– Уважаемые коллеги, – просипела она, повернувшись к залу, – на сегодняшний расширенный совет мы пригласили ведущих специалистов в области пластической и эстетической хирургии, косметологии и репродуктивной уроандрологии. Полагаем, что каждому докладчику будет достаточно десяти минут, а прениям – не более трех-пяти. Тогда к четырем часам мы сможем завершить нашу непростую работу.

Хождения прекратились, но многие закашлялись, пытаясь выбить из горла песок говорившей.

– Теперь, когда я вижу, что все наконец сели, позвольте мне как председателю совета сказать несколько слов, предваряющих наш сегодняшний разговор. – Она формально заглянула в кожаную папку, разведя в сторону локти. – Надеюсь, вам не нужно напоминать, что тело нашей подопечной – это не только наша внутрисемейная, – она пожала пальчиками, – но и государственная святыня, требующая особого к себе отношения. Учитывая это, мы собрали вас, дабы сообща продумать способ для вывода ее в свет. Нелишним будет напомнить, что красота такой чистоты создана для того, чтобы объединять и побуждать людей к всеобщей радости. А собственно наша встреча – это определение тех идеальных параметров, которые необходимо соблюсти для ее безопасного сохранения.

В зале раздались одинокие хлопки, но без поддержки стихли.

– И как человек, которому поручили провести это мероприятие, и провести его цивилизованно, я призываю всех выступать по существу и не дать сегодняшнему совету перерасти в свару. Все-таки мы говорим о прекрасном, прошу вас об этом не забывать.

Она закончила, села за низкий стол справа от трибуны, поджала губы, так что кожа под носом собралась складками, обвела зал глазами и взяла в руки список выступающих. Вдруг из зала взметнулась рука в мятом рукаве. Мужчина заметно волновался, белый воротник его рубашки был застегнут слишком туго, создавая на шее подобие талии.

Председательница раздраженно махнула в его сторону.

– Давайте-ка сначала предоставим слово главному косметологу. И если после его выступления вам будет что добавить, мы, безусловно, дадим слово и вам.

Главный косметолог с прозрачной кожей встал со своего места и, некрасиво оттопыривая зад, пробрался к сцене.

– Скажу несколько слов о сохранности не всего тела, а лица. Попробую раскрыть суть существующих проблем на примере нескольких иллюстраций. – Он кивнул и щелкнул пультом. В зале погас свет, а на экране появились разноцветные схемы, наложенные на размытую фотографию женского лица. – Нашим отделом как раз закончен анализ, и сейчас на экране вы видите основные участки, где произведена некая, так сказать, фиксация. На сегодняшний день состояние в целом стабильное, хотя есть, конечно, и новые регрессивные признаки.

Сменяли друг друга укрупненные схемы и графики.

– Посмотрите, вот на изображении 11/03 хорошо видны первые мимические заломы, не исчезающие после успокоения. Фрагмент 11/07 иллюстрирует едва заметную потерю влаги, а разрез справа – утончение жировой прослойки эпидермиса.

Щелкал пульт, и в такт ему синхронно кивали головы слушающих.

– Здесь, сразу под слезником, пока еще едва заметная впадина, но, очевидно, скоро здесь появится эффект, так сказать, съеженной кожи. – Голос его дрогнул, и скривилась губа. – А вот посмотрите на эту картинку, мы получили ее в архиве из картотеки фиксированных фотографий, выполняемых каждые пять месяцев. Здесь красным выделены так называемые каркасные маячки, а синим – участки ослабленной мышцы. – Он опять нажал на кнопку пульта, взглянул на новый фрагмент и развел руками. – И вот здесь мы с вами подошли к основному. На последней фотографии уже гораздо четче виден этот вертикальный залом, начинающийся на переносице и лучиком идущий вверх как результат своеобразной мимической экспрессии лица. Эта проблема возникла семь лет назад, весной, – тогда в процессе осмотра данный залом был зафиксирован впервые.

Главный косметолог говорил медленно, делал паузы и гудел в нос, подбирая слова. Председательница покрутила кулачком в воздухе, изображая ускорение, но он ее жеста не заметил и продолжал тянуть.

– Тело перевезли к нам, где с помощью комплексного метода – диета, витамины, пищевые добавки, мезотерапия, искусственное поддержание благоприятного воздуха и температуры, под постоянным наблюдением и постоянным записыванием динамики всех процессов – за полтора месяца проблему практически удалось решить.

Председательница победно кивнула и покрутила кулачком быстрее, но выступающий опять ничего не заметил.

– К лету следующего, после восстановления, года… Я немножко подробно на этом останавливаюсь, потому что эта проблема важная, она сейчас очень остро стоит. Так вот, через полтора года после восстановления была проведена первая инъекция ботокса. После чего морщина полностью разгладилась, а движение мышц перестало быть столь динамичным. И тут мы выиграли время для горячей полемики по поводу того, что делать дальше. Было предложено очень много различных решений. В обсуждении принимали участие сотрудники клинического центра микрохирургии, также были приглашены ряд специалистов из других учреждений.

Председательница выразительно посмотрела на часы.

– Решения предлагались разные. Предлагалось, например, эту жесткую складку между бровями залить наполнителями, известными тогда на рынке лечебной косметологии; предлагалось продолжать на постоянной основе замораживать и расслаблять мышцу препаратами ботулотоксина или пойти даже на микрооперацию, но к единому мнению прийти не удалось. – Оратор отпил из стакана, и было слышно, как стучат по стеклу его зубы.