— Ничего не понимаю. О ком вы?..

— О той самой горничной, которую вы вчера вечером отправили забрать деньги. Мои деньги.

— Какие странные вещи вы говорите… — с улыбкой сказала хозяйка. — Может, вы меня разыгрываете?

— Миссис Лемонт, вы должны…

Эдвард умолк и со вздохом махнул рукой.

На помощь ему тотчас пришел Джуд. Пристально глядя на хозяйку, он проговорил:

— Мы знаем, что это именно вы преследуете мисс Йорк. Так что советую вам: прекратите свою недостойную игру и расскажите нам всю правду. Поймите, игра закончена.

— Кто вы такой, сэр? Я вас не знаю.

— Я жених мисс Йорк, и это все, что вам нужно обо мне знать. Я считаю ваши угрозы, адресованные ей, угрозами также в мой адрес. Именно поэтому я приехал сюда.

Лицо миссис Лемонт на мгновение словно окаменело. На щеках же появились пунцовые пятна.

— А может быть, нам следует обсудить это дело с вашим мужем? — добавил Джуд.

В следующую секунду стало ясно: Джуд нащупал самое больное место миссис Лемонт. На глазах ее появились слезы, и она прошептала:

— Не надо, прошу вас…

Тут Эдвард, подавшись вперед, вновь заговорил:

— Вы должны прекратить грязные нападки на мою сестру. Право, я даже представить не могу, из-за чего вы так ее ненавидите…

Миссис Лемонт тихо всхлипнула.

— Он любит ее. Поэтому… — Она со вздохом умолкла.

Джуд смотрел на нее в изумлении; ему казалось, он ослышался.

— Он всегда ее любил, — добавила женщина.

Эдвард нахмурился и проворчал:

— Ваш муж? Вы о нем говорите?

— Да-да, конечно. И если он узнает об этом, то возненавидит меня. Пожалуйста…

Она снова всхлипнула.

Эдвард протянул ей носовой платок, а Джуд невольно вздохнул. Что ж, приходилось соблюдать правила хорошего тона даже в таких случаях — общаясь с шантажисткой. Но заслуживала ли эта леди сочувствия? Джуд затруднился бы ответить на этот вопрос.

Откашлявшись, он проворчал:

— Знаете, миссис Лемонт, если уж говорить со всей прямотой… Вы очень невзлюбили Мариссу и решили погубить репутацию Йорков, да еще к тому же заполучить от них некую сумму, не так ли?

Дама решительно покачала головой и воскликнула:

— Нет-нет, ошибаетесь! Я не хотела никаких денег! Просто подумала… Я подумала, что в этом случае меня труднее будет найти.

— Но вы хотели опозорить семью, верно? По крайней мере мисс Йорк…

Женщина замерла на мгновение, потом в гневе прокричала:

— Это несправедливо! Он мой муж! Он взял меня в жены! Но я всегда замечала… замечала, что он не слишком уверен в своей любви ко мне. Поначалу я не знала причины, а потом я увидела их…

— Что вы имеете в виду?! — рявкнул Эйдан.

Хозяйка вздрогнула и прижала к губам платочек.

— На празднике урожая… Я посмотрела на него и увидела… желание в его глазах. А когда я проследила за его взглядом… Там была мисс Йорк, которая шла радом с каким-то другим джентльменом.

Джуд нахмурился:

— Именно тогда вы и обвинили ее во всем?

— Кого еще я должна была обвинять? Своего мужа? Но я люблю его! А она… она казалась такой холодной, словно его любовь совсем ничего для нее не значила. Но почему-то мне все время казалось… Казалось, что она намеренно держала его в состоянии влюбленности, если можно так выразиться.

— Но если вам что-то казалось, то это еще не означает…

— Я расспрашивала знакомых, — перебила миссис Лемонт. — И узнала от них, что Чарлз и мисс Йорк когда-то были влюблены друг в друга. Я видела, как она вела себя с другими мужчинами. Флиртовала и вела себя очень дерзко. И я подумала, что они с Чарлзом… были любовниками. Возможно, даже и после того как…

Миссис Лемонт умолкла и взглянула на Джуда. В раздражении передернув плечами, проговорила:

— Почему вы на меня так смотрите? Не смотрите так. Поймите, я пыталась смириться. Возможно, я могла бы с этим жить. Я уверяла себя в том, что все это — просто мое воображение. Я заставляла себя поверить в то, что мои глаза мне лгали. Но затем… затем он произнес ее имя. Он прошептал ее имя в моей постели!

Джуд почувствовал жар в груди. Почувствовал ревность… и внезапное сочувствие к этой женщине.

— И он даже не заметил этого! Назвал меня ее именем — и не заметил!

Слова ее перешли в рыдания, и Эдвард метнул на Джуда такой взгляд, словно тот совершил нечто ужасное.

— И тогда вы решили отомстить? — спросил Эйдан.

— Но я люблю его! — взвизгнула женщина. — И когда я узнала об этом… Я в отчаянии подумала, что он должен так же любить и меня. Я стану матерью его детей. Как же он может не любить меня?! И я наняла Тесс, решив, что она по крайней мере сможет открыть мне некоторые секреты мисс Йорк. Я хотела испортить репутацию хотя бы какой-нибудь досужей сплетней. А потом, когда я услышала последние шепотки о ней, мне показалось, что это — просто замечательно! Я хотела, чтобы муж узнал, что она собой представляет! Я хотела, чтобы он презирал ее! Чтобы возненавидел!

Джуд подался вперед и тихо спросил:

— И где же вы распространяли ваши ложные слухи?

— Нигде. Пока что.

— Пока что? — переспросил Эдвард.

Миссис Лемонт немного помолчала, потом вновь заговорила:

— Тесс сказала мне, что ваша сестра имела интимную связь с Фицуильямом Хессом. Но если вы пообещаете мне, что ничего не станете говорить моему мужу, то я буду молчать.

— Так вы еще и угрожаете нам?! — взревел Эйдан.

— Ах, прошу вас… — Хозяйка снова заплакала. — Я очень сожалею, но я… я люблю его. И если вы все расскажете ему, то он никогда меня не простит. Джентльмены, прошу вас!.. Вы можете… хоть зарезать меня до смерти на следующем балу, только не рассказывайте Чарлзу!

Теперь она громко рыдала, прижав ладонь к округлому животу.

— То, что вы делаете, непростительно, — сурово заметил Джуд.

Женщина закивала:

— Да-да, конечно…

Эдвард пристально посмотрел на нее и спросил:

— Вы клянетесь, что больше никогда не позволите себе грязных намеков в адрес моей сестры?

— Клянусь! Клянусь жизнью моего ребенка! Только пощадите меня!

Джуд был склонен побыстрее покончить с этой историей. Взглянув на Эйдана, он увидел, что и тот отводит глаза. У Эйдана, несмотря на его вспыльчивость, было доброе сердце, и он не хотел проявлять жестокость по отношению к женщине.

Что же касается Эдварда, то барон был самым мягкосердечным из них троих, и он, приподнявшись, уже собрался прикоснуться к руке женщины, чтобы ее успокоить, но в последний момент спохватился и снова сел. Покосившись на своих спутников, с некоторым смущением проговорил: