— Армия демонов, обученная по имперским стандартам! — Ричард юмора не оценил. — Мистер Салех, вы пописали смертный приговор всем живущим на земле!

— Ой, да ладно тебе переживать так. — Отмахнулся от приятеля бывший инвалид. — Если тебя слушать, так я этим занимаюсь постоянно. Ричард, мир гораздо крепче, чем ты думаешь.

— Но…

— Не нуди, твое графейшиство. Лучше подумай, ведь эти твои демоны отличаются завидной силой, среди них полно ментантов, а сколько умных людей души продали в свое время, а демоны до сих пор бьются гуртом, без строя. — Решил пояснить свою позицию громила.

— Так это армию не возглавлял кто-то из высших или варлордов!

— Когда армию возглавляет архидемон, то поверь, демоны, идущие строем это далеко не самое страшное, что вообще может случиться. Ричард, архидемон! Эта дрянь в одиночку может размазать армейский корпус. Меня другое волнует.

— И что же вас тревожит больше, чем армия демонов что бьется по стандартам штурмовой пехоты?

— Наличие у нас армии демонов. — Честно признался Салех. По причине отсутствия лица сложно было сказать, встревожен он или нет, но голос его выдавал. — Аврора отстраненная, мы куда-то идем, а за нами следуют уже несколько тысяч образин. И что-то мне подсказывает, что эти образины проникнуть в наш мир вместе с нами.

— И что вы предлагаете? — Мотнул головой графеныш, отгоняя дурные предчувствия.

— Если бы я знал. — Пожал плечами и крыльями Рей — Я, признаться, в аду еще не бывал.

Демоны продолжали прибывать. Клятвы мелких тварей принимали десятники. Преклонил уродливую башку демон, размером с башню. Склонил изящную шею алый дракон. Кружили в небе вивьерны, безмолвно шли гигантские богомолы. Тащились на огромной гусенице сотни мелких демонят, вооруженных каменными кольями.

— Аврора, а почему демоны такие странные? — Рей в который раз постарался расшевелить девочку. Уж больно молчаливой та стала.

— Демонов рождают сны разума. Страхи, переживания. В тех, кто мыслит и видит сны, есть искра творца.

— Так ведь демоны тоже разумны. Некоторые. Получается, демоны порождают демонов? — Продолжил развивать тему бывший лейтенант.

— Демоны не спят и не видят сны, дядя Салех.

Что ответить на это, Рей не придумал.

В небе мелькнул очередной портал.

— Аврора, может это, покушать хочешь?

— Благодарю вас, я не голодна.

В портал устремились какие-то летающие твари. Через несколько ударов сердца они вылетели обратно, держа в лапах какого-то бедолагу. Раздался душераздирающий крик. Демоны просто разорвали несчастного на кусочки. Один из демонов устремился к Авроре, завис перед ней и вложил в детскую ладошку большой изумруд. Девочка благосклонно кивнула демону. Тот улетел.

— Аврора, за чем тебе этот камень? — Осторожно поинтересовался Рей.

— Он красив. Это чистая душа. Такая яркая, такая горячая… — Девочка сжала камень в ладошки и тот засветился золотым цветом.

— Аврора, что ты хочешь сделать? — В голосе Рея звучала тревога.

— Его душа так чиста… Так… Вкусна…

— Твой папа будет ругаться. Аврора, ты же добрая девочка. Если ты скушаешь его душу, то он никогда не родиться снова. А так он чей-то будущий ребеночек. Давай лучше каши сварю? — Салеху хотелось сказать что то другое, но он взял себя в руки и начал следовать советам из книги.

— Я… Я не помню какая каша на вкус! — Девочка словно очнулась. — Дядя Салех, я ведь любила кашу?

— Да, только ее и ела. Манную. А папа твой кашу не любит, о это тссс! Большой секрет.

— Ой…

— Давай я лучше тебя на плечах понесу. А душу отпусти. Пусть летит. Он и так уже умер, его скушали твои демоны. А папе мы говорить ничего не будем! Чтобы значит он это, не ругался.

Рей отозвал демона, подхватил девочку и посадил себе на плечи. Он охнул. Девочка словно весела сотни килограмм. Лапы рея стали погружаться в каменистую почву. Рей сделал первый шаг. Девочка уселась на плечах, раскрыла ладони, и маленькая золотая бабочка устремилась в багровые небеса. Летаю твари было кинулись за ней, но душа увернулась от всех преследователей.

Аврора стала чуть-чуть легче и Рей сделал следующий шаг.

— Дядя Салех, дядя Салех, а какая на вкус каша?

— О, она как крем, только не очень сладкий, пахнет ванилью и состоит из маленьких мягких крупинок…

Рей говорил и говорил под непонимающие взгляды Гринривера. Но тот молчал. Рей же скрепил костями делая очередной шаг. Чем больше в Авроре становилась ребенка тем легче был каждый шаг.

Твари покрывали поля битв до горизонта. Живое шевелящиеся море. Небо потемнело от крыльев. Ветер усиливался.

Рей говорил и шагал. Спина трещала, измененное тело покрывал едкий пот. Ноги истерлись в кровь. Он непрерывно говорил с девочкой. О куклах, о погоде, о демонах, о ее папе. Рассказал о своем детстве, как ловил раков в обмелевшем пруду, как дрался с мальчишками, о том как они познакомились с Ричардом, о том что тоже знаком с Императором и даже пытался его убить. О путешествии на юг, в далекие земли, где у людей черная кожа, где вечерний воздух пахнет апельсинами и сандалом, а по лесам бродят дикие боги.

Слова лились без участия сознания. В голове билась фраза: покажите ребенку, что такое быть человеком. Получалось плохо. Ведь Рей, на самом деле, был не самым хорошим человеком. Чужие страдания его не заботили. Свои интересы он ставил выше интересов общества. Расчетливость и хладнокровие он умело выдавал за смелость, а благодушие за доброту. Его симпатии были приправлены изрядной долей расчетливости. Под настроение он мог проявить участие, но чужие беды его не волновали. Добрые дела и благодарность ничего не задевали в шрамированной душе.

Рей исповедовался ребенку, чтобы ребенок смог вырасти. Ему никто не говорил, что будет если позволить Авроре просто дать быть взрослой. Но совершенно точно ничего хорошего. Что же заставляло громилу делать следующий шаг? Боялся ли он за себя? Что та, другая Аврора потребует подчиниться или просто отмахнется?

При всех своих недостатках все же Рей был сильным человеком, и не врал себе. Он боялся, боялся до дрожи в коленках. Но годы на войне сделали его страх бесправным в его жизни. Если бы его спросили, движет ли им страх? Он бы ответил «да». И на вопрос «Движет ли им долг» он бы тоже ответил «да». Тщеславие? Забота о девочке, к которой он успел привязаться? Злая лихость и желание обмануть судьбу? Ярость от того, что его пытаются изменить? Упрямство? Перечислять можно было бы долго, и на каждый вариант. Воля человека подобна реке и эта река питается из многих истоков.

Рей очень надеялся, что этого хватит. Хотя, если уж быть до конца честным, многое из своей человечности он успел потерять. В конце концов, сейчас от человека в нем было предельно мало. Даже число конечностей не совпадало. С другой стороны, всегда есть чему порадоваться. Например, у Салеха была всего одна голова.