Памятник на могиле Си Чжунсюня. Фупин, провинция Шэньси

Благодаря таким скромным экспозициям в провинциальных музеях начинаешь лучше понимать всю сложность пути, пройденного китайской нацией за последние 100 лет. Понять масштаб и скорость перемен минувшего века и в то же время осознать стабильность китайской цивилизации помогает еще одна часть центра патриотического воспитания – дом семьи Си.

Среди полей низкорослых яблонь, традиционной культуры крестьян Фупина, хуторком стоят три прижавшихся друг к другу серых одноэтажных домика. Как и полагается в китайской деревне, они составляют букву «П». В двух постройках обычно порознь живут два поколения обитателей, в третьей – сарай с сельхозинвентарем.

При ближайшем рассмотрении становится ясно, что этот дом – не обычный, в нем никто не живет и он слишком хорошо выглядит. Под тростниковой крышей аккуратно отштукатуренные стены, окна и двери окаймлены безупречной кирпичной кладкой. Гирлянды кукурузных початков только подчеркивают нехитрый замысел реставраторов. Пустой двор вымощен каменными плитами и чисто подметен. За воротами каменная крупорушка и пара скирд соломы, навевающих воспоминания о музее «Шалаш Ленина в Разливе». В доме прошли не только детство и юношество Си Чжунсюня. Сюда после ареста отца и начала репрессий против всех членов семьи из Пекина убегал голодающий тринадцатилетний мальчик по имени Си Цзиньпин. Здесь бабушка кормила его своей стряпней, отпаивала козьим молоком…

Уже выйдя за забор дома-музея и даже зачехлив фотоаппарат, я остановился в изумлении. На дне ямы размером примерно 10 на 10 м и глубиной метров в пять обнаружились два входа в пещерные помещения яодун, типичные для лежащих вдоль Хуанхэ северных провинций Китая, которые богаты мягкими лёссовыми почвами. Оказывается, жарким летом хозяева домов переезжали на прохладные «дачи» прямо у себя во дворе. Оба входа на «дачу» семьи Си закрыты большими овальными в верхней части дверями, над ними отверстие для вентиляции, а между дверями такой же формы маленькая ниша с каменной чашей для сбора воды, просачивающейся через толщу почвы и потому очень чистой. Такие же пещерные «дачи» и просто дома потом еще часто встречались в поездке по провинции Шэньси.

Традиционный дворик с подземной пещерой-«дачей» в крестьянском доме семьи Си. Фупин, провинция Шэньси

Атмосфера, в которой вырос Си Чжунсюнь, еще лучше чувствуется в чудом сохранившейся центральной части старинного городка Фупин. Первые административные единицы на его месте были учреждены еще при императоре Цинь Шихуан-ди. Значение городка подчеркивает наличие небольшой крепости на вершине лёссового холма. Взойдя на холм с обрушившимся давным-давно склоном, создающим естественную стену укрепления, и с остатками кирпичных крепостных стен, я не увидел терракотовых воинов. Зато на месте оказалась та самая смотровая башня крепости, в которой была устроена библиотека местной школы, где учился Си Чжунсюнь. Рядом с башней из серого кирпича с красивой зеленой черепичной крышей сохранились все еще добротные казармы гарнизона, в котором до недавнего времени обитали простые жители.

Со смотровой площадки открывается панорама самого городка и его окрестностей. Обычная одноэтажная застройка с редкими двух-трехэтажными строениями, мощенные кирпичом аккуратные улицы, редкие цветущие деревья. Вдали видны сады и поля. Но XXI век уже наступает на этот сохранившийся идиллический пейзаж, которым мог любоваться и Си Чжунсюнь, и его знаменитый сын. На окраинах уже видны строящиеся высотки, ряды подъемных кранов. Через неширокую речку переброшен новый мост скоростного шоссе.

Но пока еще есть возможность почувствовать обаяние традиционного китайского городка. Похлебать йогурт из козьего молока, отведать засахаренные лотосовые зерна. Неспешно пройти по одноэтажным улицам, поприветствовать бабушек, сидящих перед дверями с парными благопожелательными надписями – новогодние золотые иероглифы на красном фоне сулят богатство, счастье и многочисленное потомство. Можно улыбнуться этому самому потомству, уставившемуся на тебя с рук крепких шэньсийских красавиц, и получить ответные благодарные улыбки. Можно сфотографировать узкую дверцу в высокой стене, которая окажется входом в банк, открытый в неспокойные времена сотню лет назад, и построенные тогда же двухэтажные кирпичные здания библиотеки, уездного училища. Можно, наконец, зайти в превращенное в подобие небольшого музея присутственное место, откуда правил уездный начальник.

Как и любое другое присутственное место Поднебесной, это уменьшенная копия императорского дворца. На входе недавно восстановленная красивая арка с деревянными орнаментами и каллиграфической надписью. По сторонам каменной дорожки, идущей через обширную площадь к стоящему на мраморном цоколе главному павильону, расставлены статуи и стелы с выбитыми текстами императорских указов. Каменные свидетели минувших времен сильно пострадали в годы «культурной революции»: некоторые статуи лишились голов, у других отбиты носы и уши. От юных варваров хунвэйбинов ценную старину не смогла защитить крепость, когда-то построенная для противостояния набегам «варваров»-степняков. Был уничтожен Храм Конфуция, некоторые другие старинные постройки. Удастся ли сохранить исходящее от старого Фупина обаяние минувших веков, устоит ли этот оазис традиционной китайской архитектуры перед наступающим на него морем современной застройки – покажет время.

До того как заинтересоваться фигурой Си Чжунсюня в связи с впечатляющими достижениями его сына, я даже не подозревал о масштабе этой выдающейся личности. Только узнав о важных событиях в жизни Си Чжунсюня из российских, китайских и западных источников, побеседовав со знавшими его людьми, я смело ставлю его героическую и трагическую фигуру в один ряд с великими деятелями новейшей китайской истории. На переломных этапах XX в. он часто оказывался рядом с известными всему миру Мао Цзэдуном, Чжоу Эньлаем, Дэн Сяопином, но оставался в их тени.

Если бы была снята эпическая многосерийная лента «На пути возрождения Китая», то в титрах имя Си Чжунсюня, пожалуй, оказалось бы в разделе «В эпизодах». Но ведь известно, что исполнители эпизодических ролей подчас переигрывают главных героев, оставляют о себе память немногими репликами, скупыми жестами и яркими поступками. Я уверен, что историки и писатели еще напишут книги о Си Чжунсюне, о нем снимут не только документальные, но также игровые фильмы. Во всех этих произведениях он заслуженно станет главным героем.