Ирландии проживали около 7 млн жителей. В 1846 г. там насчитывалось 8,5 млн. В 1851 г. население составляло 6,5 млн, и с этого времени уровень населения падал постоянно из-за эмиграции. «Heu dira fames!» — писал священник, все это можно найти в бесчисленных хрониках тех мрачных лет. «Heu saeva hujus memorabilis anni pestilential[143]»{124} в те месяцы, когда детей не приносили крестить в приходах Галвей и Майо, потому что они не рождались.

Индия и Ирландия были наихудшими странами для крестьян с 1789 по 1848 г., но никто, у кого был выбор, не захотел бы быть также сельскохозяйственным рабочим в Англии. По общему мнению, положение этого класса ухудшилось с середины 1790-х частично по экономическим причинам, частично из-за доведшей его до нищеты «системы Спинхамлэнд» (1795 г.) — благонамеренной, но ошибочной попытки гарантировать рабочим минимальную зарплату, субсидируя ее по минимальным ставкам. Ее главная цель состояла в том, чтобы побудить фермеров понижать зарплату, а также деморализация рабочих. Революционные волнения были слабыми и ничтожными: в 1820-х имели место выступления против законов, в 1830-х и 1840-х гг. — поджоги и выступления против собственников и самое отчаянное и беспомощное «последнее восстание рабочих», эпидемия волнений, распространявшаяся спонтанно, начиная с Кента, по бесчисленным графствам в конце 1830 г., которая была жестоко подавлена. Экономический либерализм ставил решение проблемы рабочих в обычной жестокой и безжалостной манере, заставляя их искать работу в экономическом соревновании или мигрировать. Совершенно бессердечный закон о бедных 1834 г., по которому бедняки получали скудную помощь только в стенах работного дома (где они были обязаны находиться отдельно от жены и ребенка с тем, чтобы исключить возможность проявления чувств и легкомысленной привычки бездумного приумножения потомства), аннулировал существовавшее до этого пособие по безработице, которое обеспечивало прожиточный минимум. Результаты действия закона о бедных были такими: до конца нашего периода около миллиона британцев остались бедняками, а рабочие начали постепенно мигрировать. А поскольку сельское хозяйство находилось в упадке, положение рабочих оставалось тяжелым и до 1850-х гг. существенно не изменилось.

Сельскохозяйственные рабочие находились в затруднительном положении повсюду, хотя в наиболее отсталых и изолированных районах их положение было не хуже, чем всегда. Злосчастное открытие картофеля легко понизило их жизненный уровень во многих местах Северной Европы, и существенного улучшения в их положении, например, в Пруссии не произошло вплоть до 1850—1860-х гг. Положение независимых крестьян было лучше, хотя во времена голода мелкие арендаторы находились в отчаянном положении. Такая аграрная страна, как Франция, была, наверное, менее подвержена всеобщему застою в сельском хозяйстве после наполеоновских войн, чем какая-либо другая. В самом деле, французский крестьянин, оказавшись в 1840 г. в Британии и сравнивая свое житье и условия существования английского рабочего, положение которого не изменилось с 1788 г. не сомневался, что все происшедшее в его стране было не напрасно[144]. А в это время, пересекая Атлантику, американские фермеры, видя жизнь крестьянства Старого Света, поздравляли себя со своей счастливой судьбой, которая избавила их от такой жизни.

ГЛАВА 9

К ИНДУСТРИАЛЬНОМУ МИРУ

Сейчас поистине великие времена для инженеров.

Джеймс Нэсмит, изобретатель парового молота{125}

Devant de tels témoins, osette progressive,

Vantez-nous le pouvoir de la Locomotive,

Vantez-nous le vapeur et les chemins de fer.

A. Pommier{126}

I

К 1848 г. только одна экономика имела эффективную промышленность — британская и поэтому была самой передовой в мире. Возможно, к 1840-м гг. США и большая часть Западной и Центральной Европы встали на путь промышленной революции. В середине 1830-х гг.{127} Ричард Кобден считал, что уже можно с уверенностью сказать, что США могли считаться серьезным соперником британцев, а с 1840-х гг. немцев, у которых уже началось быстрое промышленное развитие в сельском хозяйстве. И некоторое время спустя все оставалось без изменений, к 1840-м гг. фактические изменения в промышленности неанглоязычного мира были скромными. К примеру, к 1850 г. во всей Испании, Португалии, Скандинавии, Швейцарии и на всем Балканском полуострове протяженность железнодорожных путей насчитывала немного более 100 миль — это меньше, чем во всех неевропейских странах вместе взятых. Если не считать Британии и еще некоторых мест, экономическая и общественная жизнь в 1840-х гг. не очень изменилась с 1788 г. Большинство населения мира, как и раньше, были крестьянами. В 1830-м г. все еще лишь один город насчитывал более миллиона жителей (Лондон), один — население более полумиллиона человек (Париж) и, не считая Британии, лишь 19 европейских городов населяло более 100 тыс. жителей.

Эта замедленность изменений в небританском мире означала, что экономические подвижки продолжались до конца нашего периода, и все, как и прежде, зависело от извечных причин хорошего или плохого урожая, а не от новых явлений, таких как повторяющиеся время от времени промышленные подъемы и спады производства. Кризис 1857 г. стал первым событием, охватившим весь мир и вызванным чем-то иным, а не несчастьем в сельском хозяйстве. Фактически он имел далеко идущие политические последствия. С 1780 по 1848 г. скорость изменений в промышленной и непромышленной сферах сильно отличались друг от друга[145].

Экономический кризис, разразившийся почти по всей Европе в 1846–1848 гг., являлся следствием депрессии в сельском хозяйстве. В экономике старых режимов это был последний и самый тяжелый упадок. А в Британии самый тяжелый кризис ранней индустриализации произошел с 1839 по 1842 г. по совершенно «современным» причинам, и на самом деле совпал с низкими ценами на зерно. Стихийные социальные волнения в Британии вылились в стихийную всеобщую стачку чартистов летом 1842 г. К 1848 г. они перекинулись на континент. Британия переживала первую депрессию за весь длительный период викторианской экспансии, которая постигла также и Бельгию, еще одну более или менее промышленно развитую экономику в Европе. Как и предвидел Маркс, мировая революция без участия в ней Британии была обречена. Но он не смог предвидеть того, что неравномерность развития Британии и Европы неизбежно приведет к тому, что в Европе и в Британии революции произойдут в разное время.

Однако если что и имеет значение для периода с 1789 по 1848 г. так это не то, что произошедшие экономические изменения, по более поздним меркам, были невелики, а то, что эти изменения попросту произошли. Первым из таких изменений было демографическое. Население в мире — и особенно население стран, ощутивших влияние двойственной революции — значительно возросло. Поскольку перепись населения велась в немногих странах, да и та была далека