Вероника с Олегом нырнули в подземку. Даже для конечной станции здесь было людно и шумно. Быть может, Вероника просто не привыкла ходить по метро в компании, но все ей казалось странным и непривычным. Или это в ней близкая свобода заговорила? Как представишь, что скоро не придется гоняться за мечтами, так сразу и жизнь кажется более радужной, и сама работа – более поганой. Вот такое вот несоответствие. Пока приходится тянуть свою ношу, постепенно с ней свыкаешься, чтобы чувство отвращения и ненависти не сжигало тебя живьем. Но стоит появиться на горизонте освобождению, как вся тяжесть ноши обрушивается на тебя разом.

Стиллеры переходили со станции на станцию, Вероника внимательно прислушивалась к душам людей и искала мечты. Некоторые едва тлели, как угольки на утренней заре, другие тихо мерцали, как пламя затухающей свечи, а третьи горели и сияли, как рождение сверхновой. Последних было очень, очень мало. Много мечтали только дети, мечтали искренне и без страха, но Вероника еще в самом начале своей браконьерской деятельности решила ни за что не трогать детские мечты. Она вообще по возможности старалась найти того, у кого душа почернее, но едва ли такое случится в этот раз. Разве может человек с черной душой мечтать о спасении мира? Может, это было глупо и безрассудно, но детей она все равно не стала прослушивать, хотя у них вероятность встретить такую странную мечту была куда выше.

– Как ты это делаешь? – спросил Олег. – Сколько за тобой смотрю, никак не пойму, как тебе удается.

– Надо сначала научиться видеть их души, а потом – слушать. Настоящие мечты всегда идут из глубины души, остальные – лишь желания и фантазии.

– А есть разница?

– Есть, и еще какая! Желание и фантазию ты просто ощутишь, может, даже увидишь, а мечта изменит тебя, будет подталкивать к действию, вести тебя, как путеводная звезда.

– Ты так говоришь, будто сама мечтаешь.

На миг у Вероники все похолодело внутри, но она быстро спохватилась:

– Знаешь, сколько мечтаний я собрала для заказчиков? Не ото всех сразу успеваешь закрываться, некоторые на пару мгновений успевают попасть в душу.

– И этого хватает?

– Более чем. Нет ничего более мучительного, чем отпустить потом эти мгновения.

Олег обнял ее за плечи:

– Ума не приложу, как ты выжила в этом сумасшедшем доме. В чем твой секрет?

– В Джарвине. Как представлю, что он опять останется один на улице, сразу второе дыхание открывается.

– А своего ребенка не думала завести?

– Дети же не собаки. Да и трудновато сделать это одной, знаешь ли.

Олег нахмурился:

– После меня… ты ни с кем?

– Давай работать, – буркнула Вероника и нырнула в людской поток, который понес ее к переходу на кольцевую линию.

Она переходила от одной душе к другой, слушала, изучала. Но не видела ничего, хоть отдаленно похожего на искомую мечту. Да уж, нелегко ей придется с этим заказом. Сегодня надо бы прошерстить метро, а завтра отправиться по площадям. Уж в таких массовых сборищах шансы повыше.

Олег все пытался разговорить ее на личные темы, но, благо, ему мешал шум метро и толпы людей, в потоке которых они то и дело теряли друг друга. Вероника была этому несказанно рада. Да, она старалась простить своего бывшего, но это было не так просто, как кажется на первый взгляд. Пришлось приложить усилия, и немалые, надо сказать!

Чем больше они катались по станциям, тем сильнее их одолевала усталость. Вероника поражалась: обыкновенно задания по поиску мечтаний даются куда проще. Так что сегодня ей мешало? Присутствие Вальда или же общее давление ситуации, которое неотступно следовало за ней в последнее время? Она бы и дальше лениво размышляла над этими вопросами, но ее мысли перебил Олег:

– Слушай, не думай, что я плакса, но устал уже страшно и есть хочется. Может, вынырнем наружу и найдем кафе?

Вероника рассмеялась.

– Я уже боялась, что ты никогда не спросишь! Не хотела капризничать первой.

Олег улыбнулся:

– И я не хотел. Но уже готов покусать кого-нибудь от голода.

– Два сапога – пара, – ухмыльнулась Вероника и предложила, – Пойдем выныривать. Знаю тут одно неплохое местечко.

Они вышли из подземки, увлекаемые потоком людей, и Вероника уверенно повела Олега по улицам, улочкам и закоулкам, и вывела его к странному местечку, интерьер которого был выполнен в средневековом стиле. Впрочем, это только для лицевиков стиль считался средневековым, а для них самих – вполне обыденным.

Когда они сели за столик и стали рассматривать меню, Вероника сказала:

– Люблю это местечко. У них всего два ресторана в Москве, но оба просто чудесные.

– Часто ходишь по ресторанам?

– Нет, просто второй как раз у дома Олега находится, – она запнулась, потому что только сейчас поняла, что перед ней сидит не кто-нибудь, а сам Олег, – Ну, ты понял.

– Извини, что использовал его, но моего пустого слишком долго сюда тащить.

– А где он сейчас?

– В соединенных штатах.

– Ты же их терпеть не мог!

– Это ты их терпеть не могла. Мне было все равно.

Веронику осенила догадка:

– Ты специально их выбрал, да? Чтобы со мной не сталкиваться?

– Ты правда хочешь об этом поговорить? – вопросом на вопрос ответил Олег.

– Рано или поздно все равно придется.

Олег получил паузу на обдумывание, потому что как раз в этот момент к столику подошел официант принимать заказ.

– Ладно, – согласился стиллер, когда юноша в средневековой одежде отошел от них, – Если ты так хочешь знать, то да. Да, я специально уехал в страну, куда ты точно не переведешься.

– Но какой в этом смысл? Нельзя же сбежать от себя и от своих мыслей?

– Зато от тебя – можно. Разве тебе самой не стало проще, когда я перестал постоянно попадаться тебе на глаза? Разве не поэтому ты ушла в отставку?

– Нет, не поэтому.

Глаза Олега широко распахнулись.

– А что тогда случилось? Я думал, ты из-за меня ушла.

– Ты уж прости, но у тебя никогда не было надо мной такой власти. Да, я была в тебя влюблена, но не до такой степени, чтобы страдать от одного твоего вида, – заметив, как он изменился в лице, она поспешно добавила, – Я не хочу тебя обидеть, честно. Просто рассказываю все, как есть. Я не слишком сентиментальна, знаешь ли, и ни один мужчина не может столь сильно нарушить мой душевный покой, чтобы я ушла в отставку со службы, в которой была лучшей.

– Так что случилось?

– Боялась командовать.

– Это вообще возможно? Ты же всегда любила быть