– Юля, ты это… Давай расслабься! Сейчас поедем ко мне, и я покажу тебе умопомрачительные вещички из Милана.

– Угу, – кивнула я и зубами надорвала пакет с беконом. Ресторан отменяется, а я вот-вот умру с голоду. – Откуда миланские обновки?

– Съездила. На два дня, – пояснила Нонна.

– Когда?

– Только что.

– Ничего себе.

– Ирина меня бросила, о моем гардеробе не заботится. Ходить не в чем. Пришлось самой заняться. Я таких вещичек привезла – закачаешься!

– Как это тебе ходить не в чем? Ирина набила твои шкафы под завязку сплошным эксклюзивом.

– Ну да. Но после этого я прибавила пять килограммов. Я тебе говорила.

– Пять килограммов?! Не говорила.

– Говорила! Ты прослушала. И чего бы я металась между японской диетой и Аткинсом? Да я просто в ужасе! Пять кило прилипли молниеносно, присосались к попе, как пиявки.

– Наверное, от хорошей жизни, – улыбнулась я.

– Конечно! Роман с Романом так на меня повлиял. Ты подожди лопать бекон, мы сейчас с тобой отлично пообедаем.

– Ты же решила не ехать в ресторан?

– Посмотрите на нее! Эта девица обедает только в ресторанах! А банальный салатик оливье и киевская котлета размером с ляжку мамонта тебя не устроят?

– А… Просто я привыкла, что ты таскаешь меня за собой по ресторанам, как чемодан.

– Да, верно. Но моя кухарочка сегодня расстаралась, – мечтательно произнесла Нонна.

– Наверное, у тебя роман не с Романом, а с кухаркой. Отсюда и пять лишних килограммов.

– Еще есть яблочный пирог с грецкими орехами, – булькнула Нонна. Ее слюни уже капали на руль «Лендкрузера».

– Уволь кухарку, – посоветовала я. – Это станет лучшей диетой.

– Как ты жестока!

…Вновь после перерыва очутившись в Нонниной квартире (кроме загородной резиденции ей принадлежали шикарные апартаменты в центре города), я с удовольствием осмотрелась. Убежище подруги выглядело роскошно. Я вспомнила покои Эльмиры Кумраевой, и меня одолел приступ тщеславия.

Вот вам всем!

Мы с Нонной круче!

А Нонночка, надрываясь, несла вешалки с одеждой – готовила дефиле.

– Надюша, грей нам обед! – зычно, с добрыми ленинскими интонациями, крикнула она в сторону кухни, заметив в моей руке коржик. – Да брось ты его! И не вздумай здесь курить! – грозно рявкнула бизнес-леди. – Знаю я тебя.

Похоже, Милан подвергся ошеломительной атаке. Все, что было не прибито гвоздями, Нонна из города вывезла. И ей хватило двух дней!

– В аэропорту мне вернули солидную сумму в качестве tax-free. Но не успела я порадоваться, как тут же сбарабанили в пять раз больше за перевес. А потом я летела домой в полупустом самолете. Где справедливость?! Ну, как тебе это?

Нонна приняла эффектную позу. На ней красовалось нечто блестящее, перетянутое золотыми аксельбантами, – в общем, концертный костюм певицы Жасмин. Но у Жасмин хватает ума надевать такое только на сцену. А насчет Нонны я не была уверена. Глаза у нее горели счастьем и восторгом.

– Обалдеть, правда? Щас еще один покажу.

Демонстрация итальянского ужаса прервалась с появлением Надюши. Она пригласила нас в столовую.

– Ладно, потом продолжим. А тебе, Юль, я привезла пуловер.

Мне?

Пуловер?

Как удачно!

Нонна метнула мне на колени фирменный пакет. Сердце замерло. Надеюсь, мой свитер не будет сиять всеми цветами радуги и радовать глаз бахромой и стразами?

– О, Нонна… – восхищенно прошептала я. – Какая прелесть!

– Угу.

– Кашемир! – ахнула я.

– Как ты понимаешь, пришлось наступить себе на горло, чтобы приобрести такую скучную вещь.

– Не сомневаюсь!

Конечно, пуловер разительно отличался от вещей, выбранных Нонной для себя. Он был однотонным, без каких-либо изысков.

Просто мечта!

– Знала, тебе понравится. Надевай!

– Лаура Бьяджотти, – прочитала я этикетку. – Ух ты!

– Мне сказали, она – эта Лаура, по-нашему, значит Лариса – королева кашемира. Понимаешь? Королева кашемира!

– Впечатляет, – согласилась я и пригладила челку, взлохмаченную воротом свитера.

– Так, сидит прекрасно! И тебе к глазам очень идет.

– Ты знаешь, я в экстазе. Нонна, а как насчет денег?

– Молчи. Это подарок!

– О, Нонна… Царский подарок!

– А я и есть царица, – хохотнула Нонна. – Владычица «Колибрей».

– Спасибо!

– На здоровье.

Догадываюсь, сколько стоит такой подарок. По крайней мере, десять моих гонораров. И тем не менее божественный свитер принадлежит мне!

Подумать только, как удачно сложился день!

– Нонночка, а у меня, кроме Ириши, есть на примете еще один человек с тонким вкусом. Он способен помочь тебе с гардеробом.

– Да? Но я и сама отлично справилась. Разве ты так не считаешь? – Нонна горделиво оглядела сноп одежды, вываленный из шкафа на кровать.

– Э-э… Конечно! Но всю эту безумную красоту надо как-то комбинировать, сочетать.

– Хм-м… Ты права.

– Я дам твой телефон одному дизайнеру. Его зовут Глеб. Классный парень!

– По рукам! – воскликнула Нонна.

Ушла от Нонны, сыграв в футбол киевской котлетой: бизнес-леди упорно пододвигала ко мне тарелку, требуя «иметь совесть и не гробить самооценку Надюши» (бедная женщина наверняка стояла за дверью со шмайсером в руках, готовая прошить себя очередью, если я откажусь съесть котлету!). А я, коварная, удовлетворилась тремя ложками салата и наотрез отказывалась увеличить калорийность рациона.

Выбравшись из хлебосольного дома, позвонила Глебу Чашвили.

– Юля, ну, как дела? – обрадовался он звонку.

– Отлично!

– Ты встретилась с Ксенией Савич?

– Да. И выяснила – если кто-то мечтал избавиться от Кумраева, это была именно Ксения. Хотя из недоброжелателей Аслана можно формировать батальон.

– Ты права. И что? На стройке я видел Ксению?

– Кого же еще?! Конечно! Эльмира была в Турции, я – в другом месте. Остается Ксения.

– А следователь? Он прорабатывал эту версию?

– Боже упаси! Подозреваю, Нелюбина тошнит от любых версий, где не задействована моя персона.

– Как он несправедлив!

– И не говори. Но Ксенией Савич сразу же заинтересовался. Сейчас он встретится с ней и выведет на чистую воду.