– Кхм… Веские причины? – вздыхает женщина. – Спросила бы, что за причины такие, но ты же всё равно не расскажешь, – выдерживает паузу, явно обдумывая услышанное, а итогу всё же сдаётся: – Ладно. Но чтоб этим вечером хоть где-нибудь, да засветились. Если завтра не увижу сплетен с сопутствующими фотографиями твоей счастливой полуженатой физиономии, клянусь своей виллой на Майорке, найду тебя и выпорю, и невесты твоей так называемой не постесняюсь!

С моих губ слетает невольный смешок. А вот для Глеба, должно быть, слышать такое не впервой, потому что отвечает он односложным:

– Уговорила.

А вызов вовсе отключает. Сосредотачивается на мне.

– Океанариум отменяется, – озвучиваю то, что должен сказать он сам, хотя при всё при этом упорно молчит.

– Переносится, – соглашается он неохотно и не сразу.

– Хорошо, – киваю, немного поёрзав на нём, устраиваясь поудобнее. – А пока просто тут побудем, да? – дополняю тихонько, разглядывая проступающий рисунок вен вдоль его левого плеча.

Медлю совсем немного. И всё-таки поддаюсь соблазну. Провожу кончиками пальцев по крепким мышцам. Зная, что провоцирую. Да и что уж там, откровенно напрашиваюсь. В последнем убеждаюсь в считанные секунды. Как только оказываюсь перевёрнута на спину, подмята под сильное мужское тело.

– Да. До вечера, – подтверждает Глеб. – Потом пойдём, – склоняется ближе, выдыхает мне в губы, разводит мои бёдра в стороны, вынуждая обнимать его обеими ногами. – Если ты, конечно, сможешь ходить…

Блики лазерного шоу освещают всю округу. Звуки ритмичной музыки слышны издалека. На мне – узкое чёрное платье, стесняющее свободу движения, и я благодарно улыбаюсь Глебу, когда он помогает выбраться из машины.

– В честь чего вечеринка? – интересуюсь, прижатая к мужскому боку одним уверенным властным жестом.

Он ведёт меня внутрь стеклянного павильона, к столпотворению гламурно разодетой молодёжи, наслаждающейся коктейлями, музыкой и танцами, так что было бы неплохо узнать, что за повод, по которому они тут собрались. Хоть что-то же я должна знать обо всех этих незнакомцах. По пути сюда наследник «Галеон» делится лишь тем, что тусовку собирает его бывший однокурсник – Даниил Стрелецкий, Глеб и сам парня года два, как не видел, но этот вариант – самый удачный из всех подвернувшихся, чтобы задобрить Филатову-старшую, к тому же хозяин мероприятия действительно будет рад нас видеть, и никаких неприятных сюрпризов на вечер быть не должно.

– Всемирный день вегетарианства, – с небольшой паузой отзывается Глеб на мой вопрос.

До широко распахнутых стеклянных дверей остаётся совсем немного, но я не спешу преодолеть это расстояние и окунуться в праздничную атмосферу, замедляю шаг, уставившись на собеседника с нескрываемым удивлением.

– Какой-какой день? – переспрашиваю.

Ловлю его небрежную усмешку.

– Сегодня первое октября: «Всемирный день вегетарианства», – флегматично поясняет Филатов. – И не смотри на меня так, словно я тебя на крещение суслика притащил.

Невольно улыбаюсь, вновь сосредотачиваясь на тех, с кем предстоит общаться, и обнимаю своего спутника, крепче прижимаясь к нему. Комфортнее так. Безопаснее что ли. Впрочем, зря я напрягаюсь. Едва мы оказываемся среди других гостей вечера, не замечаю ни одного косого взгляда, каждый встречный так и источает позитив, с нами здороваются, машут рукой, улыбаются… В качестве угощений преимущественно – алкоголь, а из закусок – фрукты, овощи, орехи в самой разной интерпретации подачи: свежие, жареные, солёные, сладкие, под соусами и в приправах.

– В самом деле день вегетарианства, – хмыкаю я, оценив предложенный выбор съестного, а на встречную насмешку своего спутника добавляю: – Просто я понятия не имела, что в самом деле есть такой день, да ещё и «Всемирный», к тому же.

Глеб одаривает снисходительной ухмылкой, придирчиво оглядывает представленное разнообразие фруктов, выбирает из них самое обычное яблоко, дольку которого запихивает мне в рот.

– Всемирный день вегетарианства учредили четыре десятилетия назад, в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году, идея принадлежит Североамериканскому сообществу, которое целью своей деятельности называет пропаганду о безусловных плюсах вегетарианского образа жизни, – выдаёт с самым умным видом Филатов, пока я жую, – как с точки зрения физического здоровья и экологического сознания, так и со стороны этики. Ещё он нацелен на максимальную популяризацию разных аспектов вегетарианства. Стыдно такое не знать, Варвара Андреевна, – качает головой в мнимом расстройстве.

Чуть не давлюсь яблоком.

– Ну, извините, это вы у нас почти американец, мне как-то страдать такой заботой о всемирном благе некогда было, у нас в России, – фыркаю в ответ.

Добавила бы ещё что-нибудь, но мне в рот снова засунута долька яблока.

– Вообще-то тот же Лев Толстой был глубоко убеждён, что бифштексы и добродетель – вещи несовместимые, он являлся одним из первых вегетарианцев русского края, так что территория проживания тебе никакое не оправдание, – продолжает издеваться над моей психикой Филатов.

Последний жевок я проглатываю с большим усилием, смотрю на мужчину теперь с истинным страданием, всё-таки закашлявшись.

– Пока ты одевалась, я погуглил, – беззаботно пожимает плечом Глеб с мягкой улыбкой, и вручает гранатовый сок.

Отпиваю сразу несколько глотков. Становится чуточку легче. Аккурат в этот момент со стороны доносится громкое:

– Hey, bro! – в нашу сторону движется высокий худощавый брюнет с бутылкой светлого фильтрованного в левой руке. – How long has it been? How are you?

Судя по всему, это и есть хозяин вечеринки. К нему приклеены две молоденькие блондинки в ярко салатовых платьицах. Все трое нездраво-счастливо улыбаются, глядя на нас с неподдельным любопытством.

– А можно мне обратно, туда, где твоя бывшая подружка и Вера-змея? – ворчу себе под нос, заранее «предвкушая» дальнейшее. – От них хотя бы знаешь, чего ждать…

Улыбки троицы тем временем становятся только радостнее и радостнее. Ну, просто нереально счастливые! А уж когда Филатов представляет меня им, после чего я вкладываю руку в раскрытую ладонь Даниила, и он замечает розовый бриллиант на моём безымянном… Жизнерадостность на лице парня сменяется недоумением. Всего на секунду. Стрелецкий удивлённо смотрит сперва на меня, затем на Глеба, определённо делая какие-то свои выводы из замеченного. Ни о чём не спрашивает. А вот потом…

– Эй, народ! Вы только посмотрите! – разносится над всей толпой так громко, что и глухой услышит. – У нас тут невеста на миллион долларов!

Враз не по себе становится. Особенно, когда Глеб разворачивает к себе спиной, становясь позади, подло подставляя меня всей толпе на растерзание. Невольно жалею о том, что нашла брошенную наследником «Галеон» вещицу, нацепив её заново, и вжимаюсь в свою единственную на данный момент опору плотнее.