Однако он не требовал дальнейшего сопротивления. Напротив, он ждал от нее покорности. В одном Ричард, несомненно, прав: если она выйдет за него замуж, это будет настоящим предательством. Не противостоянием общественным устоям, а предательством братьев, матери. В случае брака Маргарет с Эшем Тернером братья окончательно потеряют возможность быть признанными наследниками, навсегда останутся изгоями в обществе и получат лишь малую часть имущества.

Маргарет обещала себе оставаться благородным человеком даже после того, как лишилась всех благородных титулов. Эш просил ее быть эгоистичной, заботиться только о своем благополучии. Если она так поступит, то будет ничем не лучше отца.

Эш требовал от нее больше, чем она могла дать.

— Теперь я понимаю, — сказал он, — почему потребовалось столько времени для выдачи разрешения. Архиепископ не мог подписать его, не будучи уверенным, что вам можно вступать в брак, а в приходе не было записи о мисс Маргарет Лоуэлл.

— Да. Не было.

— Что ж, я опять подам прошение.

После того как Эш узнал правду, все должно было быть иначе. Все должно было быть проще. Этой новости следовало убить его желание. Тогда ей не пришлось бы выбирать между совместной жизнью с Эшем и счастьем братьев. Как же она может бросить их?

Маргарет привыкла сносить бесконечные оскорбления отца. Но именно мягкость ее и погубила. В ее лексиконе не было слова, способного выразить всю степень этой мягкости.

Она покачала головой:

— Нет, Эш. Я не знаю. Я… я не знаю.

Он тяжело вздохнул и прижал ее к себе. Маргарет обняла его и прошептала:

— Простите.

Когда-то она мечтала услышать его извинения. Хотела наказать его, вырвать сердце и растоптать, чтобы он понял, какие чувства испытывает человек, потерявший в жизни все.

Как она ошибалась. И это ее убивало. Эш поступал так не ради себя самого, а ради нее. Его великодушие лишило ее той холодной ненависти, что подпитывала ее силы все это время. На одно мгновение Маргарет даже уверилась, что они могут быть вместе. Обнимавшие ее руки были таким теплыми и реальными, ее окружала та действительность, которую она ждала всю жизнь. А сейчас она казалось эфемерной, словно сладкий сон.

Эшу было стыдно, что пришлось встретиться утром с Ричардом Далримплом полуголым, стоящим в объятиях его сестры, но еще ужаснее было то, что он появился за завтраком. Далримпл задержался у входа и огляделся. Из столовой была видна половина его лица. От выражения отвращения на нем немного отвлекал краснеющий синяк под глазом.

— Вижу, — заявил Ричард с нескрываемым раздражением такой силы, что у Эша появилось желание ударить его снова, — народу собралось немало. — Он скривился, посмотрев на Эша, затем перевел взгляд на Марка.

— И даже больше ожидаемого, — парировал Эш. — Ваша сестра — самая приятная компания из нас всех — отсутствует, отправилась проведать отца. — Он взял нож для масла.

Далримпл вздрогнул и побледнел.

— Боже милостивый. Что вы полагаете, я могу с вами им сделать? Выпотрошить, как рыбу? Смотрите. Он тупой. — Эш покачал головой, поддел кусочек масла и принялся намазывать на хлеб. — Можете тоже поесть, Далримпл. Вам понадобится сила, я бы сказал, геркулесова сила, если вы намерены склонить парламент на свою сторону.

Марк бросил быстрый взгляд на брата и тут же прикусил губу, словно заставляя себя замолчать.

По лицу Эша промелькнула тень — воспоминание о некогда высказанном Марком предположении.

— Кстати, Марк, ты ведь знал, что Маргарет и есть Маргарет Далримпл?

— Ах, значит, она призналась.

Эш забарабанил пальцами по столу, погрузившись на несколько секунд в свои мысли.

— Так ты знал, — повернулся он к брату.

— У меня были подозрения. — Марк вздохнул. — Потом приехал Смайт и подтвердил их. Он видел ее несколько лет назад.

Далримпл сверкнул глазами, но промолчал и медленно вдоль стены направился к буфету. Эш не обратил на него никакого внимания.

— Вы оба знали, и не сказали мне.

Марк приподнял брови и пожал плечами:

— Она сама обещала признаться, Эш. Я не думал, что тот незначительный отрезок времени между моим открытием и ее признанием будет иметь значение. Она ведь почти влюблена в вас, а вас я хорошо знаю.

Эш чувствовал, как внутри закипает злость.

— Вы со Смайтом не думали, что это может причинить боль ей?

— Вы бы ее не обидели, Эш. — Марк еще раз вздохнул. — Возможно, ваши способы добиться ее внимания далеко не те… что мне бы хотелось, но вы бы не смогли обидеть женщину. Давайте не будем, Эш. Я знаю, что вы не такой плохой человек. Откровенно говоря, даже несколько необычно видеть, что вы ошиблись.

Далримпл положил на тарелку несколько кусочков копченой рыбы. Движения его были неловкими, поскольку он так и стоял вжавшись в стену, словно хотел держаться сколь возможно далеко от братьев. Такое поведение придавало ему совершенно нелепый вид.

Как в семье, производящей на свет таких малодушных негодяев, могла появиться Маргарет?

— Я не ошибся, — сказал Эш.

— Она не лгала вам, Эш. К счастью, у нее много прекрасных качеств.

Внезапно Эш понял, сколько раз он до сего времени обидел Маргарет. В тот день, когда они познакомились, она была чрезвычайно грустной. Даже сегодня утром он был слишком потрясен всеми событиями, чтобы до конца осознать, что значит для нее происхождение. Но сейчас, когда у него было время все обдумать, да и полный желудок способствовал осмыслению, Эш постепенно начал все понимать. Теперь становилось ясно, почему она бросила в него ком земли в оранжерее. Больше всего в той ситуации ей подошел бы случайно попавшийся под руку кинжал.

— Я ворвался в ее жизнь, разрушил брак ее родителей, из-за меня ее объявили незаконнорожденной. И вы думаете, когда она, подавленная, оказалась в моих объятиях, должна была немедленно выложить всю правду? Единственное, что она знала наверняка, — что я готов украсть то немногое, что у нее осталось. Я был для нее чудовищем. Просто тогда я этого не понимал.

Вжатый в стену Далримпл вытянул вверх палец и произнес с некоторым колебанием в голосе:

— Между прочим, вы поступили так же и со мной, но я до сих пор не услышал извинений.

— Ох, замолчите, — выпалил Эш. — Здесь совсем другое. Вы это заслужили. И заслуживаете большего.

Ричард захлопнул рот.

Марк стрельнул острым быстрым взглядом.

— О да. Вы все еще настроены на реванш, верно? После всего, что случилось? Не жалеете о том, что, когда я просил несколько раз подумать, прежде чем предпринимать действия против Далримплов, вы не стали меня слушать? Я же говорил, не стоит этого делать. Я говорил, что вы совершаете ошибку. Разумеется, великий Эш Тернер не должен обращаться к логике. Или нравственности.