litbaza книги онлайнИсторическая прозаИспанский смычок - Андромеда Романо-Лакс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 135
Перейти на страницу:

— Не раз и не два он высказывал желание править более обширными землями, — продолжал свою речь министр.

На лице герцогини расцвела счастливая улыбка.

— Согласно воле короля, — обратился к герцогу Перес, — вам присваивается титул герцога Ортиса и передаются во владение острова Пуэрто-Крус и Верильяна, куда вам и надлежит отправиться.

Шепот в зале усилился. Улыбка на лице герцогини увяла, сменившись изумлением. Король протянул руку герцогу, и тот принял ее. Он беззвучно разевал рот, силясь что-то сказать, но язык его не слушался.

— Где хоть эти острова? — повернулся я к скрипачу, но он не удостоил меня ответом. Просветил меня альтист. Наклонившись к самому моему уху, он прошептал:

— На карте они больше всего похожи на мушиное дерьмо. Лежат где-то к юго-западу от Марокко. Вроде бы раньше там была исправительная колония.

Прошла неделя. Читая газету, я обратил внимание на две статьи. В первой говорилось о том, что король намерен заставить церковь платить налоги. Приводились высказывания нескольких церковных деятелей, которые выражали неудовольствие решением короля. Некоторые группы либералов, до этого находившиеся в оппозиции к королю, напротив, приветствовали его, хотя достаточно осторожно.

Гораздо больше меня взволновала вторая статья. В ней сообщалось об инциденте в Кампо-Секо. В кои-то веки наш городишко удостоился упоминания в центральной прессе. Ни о каком пожаре не было сказано ни слова, но новости ужасали. Некие члены «комитета бдительности» убили местного священника, повесив его в городском сквере. В преступлении обвинили троих крестьян, немедленно приговоренных к смертной казни. Я читал и перечитывал статью, ища их имена. Напрасно. Крестьяне не стоили того, чтобы быть названными поименно.

Я молился, чтобы среди них не оказалось Персиваля. Тешил себя надеждой, что все еще обойдется. Но это у меня плохо получалось. Пустота в сердце зияла, как ни старался я заполнить ее гневом, страхом и жалостью к себе. Останься я в Кампо-Секо хотя бы еще на пару недель, я остановил бы брата. Но я спешил в Мадрид, спешил помочь королеве. Я чувствовал себя без вины виноватым. Я не состоял в «комитете бдительности», не предавал королевский двор. Я только музыкант, твердил я себе. Только музыкант. Я повторял эту простую фразу вновь и вновь, как заклинание. Потом пришло письмо из дома, подтвердившее мои худшие опасения. Похорон не будет, приезжать не надо. Персиваля вместе с другими казненными уже погребли за пределами кладбища.

Я добился аудиенции у королевы. Она заставила меня ждать три дня. Как я узнал позже, она была занята — проходила врачебное обследование. Я попросил у нее разрешения вернуть сапфир.

— Он тебе больше не нравится?

— Я его недостоин. Я не заслуживаю вашего доверия. И не уверен, что смогу служить вам так, как должно.

— Но, Фелю, это же личный подарок. — Ее лицо было бледным. — Ты не путаешь несчастье той ночи с нашей дружбой?

Я не знал, что и думать. В комнате повисла тишина, нарушаемая несогласованным тиканьем часов. Здесь их было сразу три штуки.

Королева проследила за моим взглядом:

— Да, только что вернулись от реставратора. И еще одни добавились. Работают без сбоев.

Я попытался что-то сказать, но она прервала меня, не дослушав:

— Сбереги этот камень. Обратно я его не возьму. Я по-прежнему тебе доверяю.

Она понимала меня лучше, чем я сам. Потому что в глубине души я хотел сохранить ее подарок. Я хотел служить ей — не потому, что верил в монархию, не потому, что верил в короля, убеждениями которого — сегодня консервативными, завтра либеральными — так легко манипулировали ловкие политиканы, ничуть не озабоченные будущим Испании. Я хотел служить именно ей, с ее мятущейся душой, в которой я узнавал себя.

Напоследок она посвятила меня в секрет, пока известный только ее приближенным:

— Я снова беременна, Фелю. И должна быть очень осторожна — никакого вина, кофе, шоколада: никаких сильных эмоций. Никакой музыки. Так советуют доктора.

ЧАСТЬ IV. Дорога в Ануаль, 1914
Глава 13

— Вы что, постоянно тут сидите? — прозвучал голос за моей спиной.

Лица говорившего я не видел — только копну густых темных волос, отражавшихся в покрытом ржавыми пятнами зеркале над выцветшим заголовком «КАТАСТРОФА в САРАЕВЕ» с неясной, пожелтевшей фотографией покушавшегося, Гаврилы Принципа, которого тащили несколько полицейских.

— И давно вы здесь сидите? — снова спросил незнакомец.

— Да только что присел.

— Сомневаюсь…

Незнакомец прижался к спинке моего кресла, пропуская кого-то. Когда он взмахнул рукой над моим плечом, чтобы попросить принести ему выпить, я обратил внимание на четкую, чистую линию манжеты его рубашки и массивность руки. Я даже почувствовал аромат, кажется лаванды, агрессивный в своей цветочной прелести.

Не обращая на него внимания, я, в свою очередь, тоже поднял палец, подзывая к себе бармена в фартуке.

— Я думаю, что вы сидите здесь уже несколько часов, — настойчиво продолжал он.

— Послушайте…

— Может быть, даже несколько лет.

— Если вы так торопитесь… — сказал я, поворачиваясь.

Слова застряли у меня в горле. Он рассмеялся и хлопнул меня по спине, а потом обнял, сдавив через тонкий пиджак. Даже после того, как он наконец выпустил меня из объятий, я продолжал чувствовать каждую точку на моих трицепсах, в которые впились кончики его широких пальцев.

— Батюшки! — задохнулся я. — Я думал, что ты в Париже!

— До прошлой недели я там и был.

— Ты же обещал, что никогда не вернешься в Мадрид.

— Правда? Хотел бы я, чтобы мне удалось сдержать это обещание.

Тонкие красные сосуды змеились по его щекам, но издалека их можно было принять за здоровый румянец неувядающей юности. Все в нем, от ботинок до вощеных усов, сияло. Он изучающе смотрел на меня, а я на него. Я открыл рот и, с трудом сглотнув, понял, что мне нечего сказать.

Бармен поставил передо мной выпивку. Аль-Серрас протянул руку и схватил ее прежде меня и понюхал.

— Я и забыл, какой паршивый здесь подают ликер. Я не могу тебе позволить это пить! Мы где-нибудь найдем что-нибудь получше.

Я протянул руку, чтобы взять стакан, но Аль-Серрас уже отдал его бармену вместе с деньгами.

— Вместо этого подайте нам кофе, пожалуйста, два кофе с молоком.

— Ты из-за войны не уехал?

— Для меня даже не сама война невыносима, а эта праздничная атмосфера, как на вечеринке, и весь город участвует в этой оргии: молодые парни носятся с бутылками вина, обнимают любимых девушек и убеждают их, что вернутся через две недели. Две недели!

1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 135
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?