• в распоряжение 14-й дивизии войск СС (250 украинских «помощников СС», преимущественно из Галиции, для пополнения в будущем кадров низшего командного состава);

• еще 265 юношей были отправлены в различные отрасли немецкой военной индустрии в обмен на таких же добровольцев, но из числа «германских» народностей.

Со временем предполагалось завербовать еще 5500 юношей и 1200 девушек — на этот раз в качестве пополнения для военно-строительной организации Тодта и т.п. Однако этим планам не было суждено осуществиться, так как к концу 1944 года советская территория была уже полностью освобождена от немцев{294}.[64]

* * *

Вербовка молодежи в Белоруссии началась 27 мая 1944 года. Для ее проведения организация Никкеля командировала 70–80 человек, в том числе 12 офицеров Люфтваффе и 5 офицеров СС. После встречи в Минске с генеральным комиссаром фон Готтбергом они разъехались по районам генерального округа «Белоруссия» и в сотрудничестве с окружным руководством СБМ начали свою работу. Вербовка молодежи также проводилась в Борисовском и Бобруйском округах военной зоны оккупации при активной поддержке руководства СРМ.

На территории Белоруссии были организованы четыре приемных лагеря для добровольцев: два в Минске и по одному в Борисове и Бобруйске. Тут юноши проходили медицинский осмотр, получали обмундирование и более подробную информацию о своей будущей службе. Интересно отметить, что если некоторые из них передумывали идти служить, то они имели возможность вернуться из приемного лагеря домой{295}.

Поскольку набор молодежи осуществлялся на добровольных началах, немцы уделяли значительное внимание ее пропагандистской подготовке. Молодые люди должны были знать, что от них требуется и что им предлагается. В листовках, плакатах и других вербовочных материалах подчеркивалось, прежде всего, их будущее равноправие с немецкой молодежью, а также то, что подчиняться белорусские юноши будут своим национальным руководителям. В этих материалах также делался акцент на патриотических мотивах и задачах, необходимости борьбы с большевизмом и возможности получить в Германии профессиональное образование. Вместе с тем немецкое руководство понимало, что вербовка в Белоруссии проводится в очень специфических условиях: Восточный фронт уже стоял по Днепру и Припяти, и многое показывало на скорый конец немецкой оккупации. Кроме того, во многих районах действовали партизанские соединения, а коммунистическое подполье, как мы видели выше, старалось препятствовать всем немецким инициативам и мероприятиям, в том числе и организационной деятельности среди молодежи. В такой ситуации молодые люди имели надежную альтернативу — уйти в партизаны. Поэтому немецкие организаторы акции и не ждали от нее большого успеха.

Сохранившаяся немецкая документация не позволяет подробно проследить ход и результаты вербовки в отдельных округах Белоруссии. В ряде отчетов окружных комиссаров указывается, что, например, в Глубоком на службу поступило 2000, а в Барановичах — 500 юношей. Бывший окружной руководитель СБМ в Новогрудке вспоминал, что в его округе решило завербоваться только 4 или 5 человек, однако ему доподлинно неизвестно, выехали они в Германию или нет. Что же касается набора молодежи в военной зоне оккупации, то, согласно отчету командования вермахта в Белоруссии, в июне 1944 года в приемном лагере в Борисове ждало отъезда в Германию 150, а в Бобруйске — 230 человек. Всего же, несмотря на различные результаты акции в отдельных округах, ее общий итог превысил все ожидания немецких организаторов: по состоянию на 28 августа 1944 года на вспомогательную службу в Люфтваффе поступили около 4000 юношей{296}.

Поданным шефа-руководителя СБМ Михаила Ганько, опубликованным им в «Белорусской газете», 3000 из этих юношей были из гражданской зоны оккупации, а остальные — из военной{297}. В этой же статье он пытался представить ситуацию так, как будто все они являлись членами СБМ и только поэтому добровольно стали «помощниками СС». Однако факты свидетельствуют о другом. Как теперь известно, многие из этих юношей вообще не были членами союза и вступали в него только в приемных лагерях. В частности, число добровольцев из Глубокого в несколько раз превышало число членов СБМ в этом округе. То же можно сказать и о роли СРМ в этой акции. Тем не менее нельзя отрицать и того значения, которое сыграли структуры этих организаций, например в деле пропагандистской обработки молодежи.

Однако не все юноши, которые прибыли в приемные лагеря, могли быть отправлены в Германию. Те, кто не достиг 15-летнего возраста или не подходил по состоянию здоровья, отправлялись домой. Некоторые, одумавшись, возвращались сами. Кроме того, быстрое наступление Красной Армии в конце июня 1944 года парализовало транспорт, в результате чего часть юношей в Борисовском и Бобруйском сборных лагерях осталась на месте.

Большинство же молодых белорусов были отправлены в Германию в три этапа — 7, 17 и 22 июня 1944 года. В июле и августе 1944 года, уже после эвакуации из Белоруссии, вербовка продолжалась на территории Германии и Польши, среди проживавших там белорусских юношей и девушек. Всего же, согласно отчету организации Никкеля, на 20 сентября 1944 года в рядах противовоздушной обороны Германии проходили службу 2354 белорусских юношей и около 200 белорусских девушек{298}.

В целом такой результат свидетельствует о несомненном успехе организаторов акции, и это в то время, когда немецкая армия терпела поражение за поражением и отступала на всех фронтах. Однако более важным при оценке эффективности этой акции является отношение к ней самих юношей и девушек, которые вряд ли сомневались в итоге войны и уже не могли надеяться на возвращение на родину. Причины участия молодежи в обороне немецкого неба были, конечно, разные. Для одних это была бесплатная путевка в Европу, приключения или поиски занятия и лучшей доли после окончания войны. Тем не менее нельзя отрицать и гот факт, что некоторая часть молодежи руководствовалась при этом чувством патриотизма и неприятием большевизма.

* * *

В июне 1944 года, после отступления немецких войск из Белоруссии, большинство коллаборационистских организаций оказались на территории Третьего рейха. Был эвакуирован и Центральный штаб СБМ, который 5 июля 1944 года переехал в чешский город Троппау. Оказавшись за пределами Родины. Михаил Ганько начал действовать в совершенно новых условиях. В целом перед ним и его сотрудниками в тот момент стояло две основные задачи, которые было необходимо решить. И чем скорее, тем лучше. Во-первых, обозначить свой новый статус как в глазах немцев, так и среди белорусских националистов. Во-вторых, наладить связь со своими подопечными и установить опеку над белорусской молодежью, как членами СБМ, так и теми, кто оказался на работе в Германии в качестве «остарбайтеров». От правильного решения второй задачи фактически зависела судьба самого Центрального штаба СБМ: только в работе с молодежью он мог оправдать свое существование в глазах немцев и лидеров БЦР.