– А что хорошего может передать этот продажный канал? – вяло, не проявляя интереса, отреагировал на вопрос сына Каддафи. – Ну и что же сказал британец?

– Он считает, что самолёты альянса должны расширить зону бомбардировок в Ливии. В противном случае есть опасность, что ты можешь сохранить свою власть. А если в результате этих бомбёжек «ливийский лидер вдруг погибнет», я цитирую слова генерала, «то в этом не будет ничего страшного»!

– Меня уже давно не удивляют откровения западных господ. Тот факт, что они охотятся за мной, желая моей смерти, очевиден. Смерти я не боюсь. А вот если что-нибудь случиться с вами… Скажи, есть ли новости из Туниса?

– Пока нет, отец. Как что-либо появится, я немедленно тебя проинформирую. Знаешь, я хотел просить тебя на время этих массированных бомбардировок покинуть Триполи или хотя бы скрытно перебраться в один их запасных командных пунктов в пригородах.

– Я не могу затаиться и пережидать, бросив на произвол судьбы свой народ! – Каддафи блеснул глазами. – Что подумают обо мне люди?

– Но, отец…

– Нет, не проси! – отрезал полковник.

* * *

Каталка подъехала к лифту, и медбрат нажал на красную кнопку. Дверцы кабины немедленно отворились, обнаруживая внушительное чрево подъёмного механизма. Входя в лифт последним, Павел украдкой оглянулся назад, ища взглядом коренастую фигуру «пакистанца». Но того и след простыл. Длинный коридор был абсолютно пуст.

– У вас обслуживающий персонал – пакистанцы? – задал вопрос Дорошин, адресуя его медикам, как только кабина лифта медленно поползла вверх.

– Обслуживающий персонал набирается из разных стран, в основном соседних, – сообщила медсестра. – Доктора же, только из стран – членов Красного Креста. У нас несколько врачей-французов, два алжирца, и даже поляк. Медперсонал среднего звена – тунисцы. А тот пакистанец, которого мы встретили в коридоре, – новенький. Работает у нас со вчерашнего дня…

Дверь лифта открылась, и медбрат начал выталкивать каталку в коридор.

Дорошин замыкал группу, лихорадочно соображая, как сообщить Бориславу о своей встрече с британцем. Очевидно, что теперь им в оперативном порядке следует пересмотреть план эвакуации Аиши и её ребёнка. Но какую хитрость придумать? Как обмануть английский спецназ, который установил слежку за родственниками Каддафи и пока не предпринимает по каким-то причинам решительных действий?

«Надо полагать, ждут тех, кто придёт за Аишей, чтобы захватить, либо ликвидировать всех сразу, – думал отставной подполковник. – Нет, наверное, всё-таки захватить, чтобы затем требовать от Каддафи отречься от власти взамен на его близких. Только ведь всё равно обманут и всех убьют!..»

Каталка медленно повернула за угол, и Дорошин увидел в конце коридора двух стоящих у двери вооружённых охранниц с непроницаемыми лицами в тёмных очках. По мере того как группа всё ближе двигалась в их сторону, девушки всё больше внешне концентрировались, будто для прыжка, напряжённо вглядываясь в приближавшуюся процессию.

«Сейчас ещё пальнут сдуру!» – невесело оценил ситуацию Павел.

Не доехав до «амазонок» метров пятнадцать, медбрат остановил каталку у двери из непрозрачного стекла, и медицинская сестра, сопровождавшая «новенькую», щёлкнула ключом, приглашая всех внутрь.

Палата оказалась одноместной с большим пластиковым окном. У стены располагалась широкая, аккуратно застеленная кровать с ортопедическим матрасом, рядом с которой стояла пока пустая металлическая детская кроватка, больше напоминавшая корытце с высокими бортами. Ещё в углу полупустой комнаты виднелась вешалка с крючками и белая тумбочка с настольной лампой.

Туалет, биде и умывальник находились в небольшой нише за стеклянной дверью, наполовину замазанной белой краской, на противоположной стороне комнаты.

Беременную женщину общими усилиями переместили на кровать.

– Ну вот, пока отдыхайте. Скоро к вам придёт дежурный врач и осмотрит вас, – улыбнулась, покидая палату, медсестра.

– Сальма, – шёпотом обратился к своей «жене» Дорошин, как только за медиками закрылась дверь, – ты видела девчонок, стоящих у входа в палату Аиши? Кто-то из них тебе знаком?

– Одна из них, кажется, Фатима, но, лёжа на каталке, я не очень их разглядела, – также шёпотом ответила девушка, одним движением поднявшись с кровати.

– Беги скорее к ним, сообщи обо мне и сразу возвращайся. А я тебя прикрою! Вот, передашь для «хозяйки», – протянул Павел письмо ливийского лидера. – Но только, прошу тебя, осторожно!

Дорошин выглянул за дверь и прислушался. Были слышны дальние голоса, но коридор оставался пуст. Сжав в руке пистолет с глушителем, Павел утвердительно кивнул девушке, пропуская её вперёд.

Сальма молнией метнулась к палате Аиши, срывая на ходу покрывало со своей головы.

Мужчина увидел, как мгновенно отреагировали «амазонки» на торопившуюся в их сторону девушку, как вскинули свои автоматы. Он замер, ожидая развязку. В следующий момент он услыхал голос Сальмы и радостный приглушённый гомон, увидел, как одна из охранниц приняла из её руки письмо.

– Ты не ошиблась, это действительно была Фатима? – спросил Дорошин, пропуская внутрь вихрем влетевшую девушку.

– Да, это она, хвала Аллаху!

– Вы друг друга хорошо знаете?

– Да, мы – близкие подруги и принадлежим к одному племени аль-Каддафа.

– Ну, вот и хорошо! А теперь снимай хиджаб, ложись в кровать и забирайся под покрывало. Делай вид, что ты уснула глубоким сном и постарайся не просыпаться, что бы ни происходило вокруг тебя, или пока я тебя об этом не попрошу.

Чтобы не смущать девушку, Павел вернулся к двери и, приоткрыв её, стал прислушиваться, наблюдая за перемещениями в коридоре. Больше всего он опасался прихода врачей, который мог серьёзно осложнить и без того непростую ситуацию.

«Что если они будут настаивать на осмотре „пациентки“?» – искал варианты решения проблемы Дорошин.

Он боролся с желанием немедленно связаться по рации с Бориславом и обсудить создавшуюся ситуацию. Но осторожность останавливала. К тому же он ещё не до конца выяснил количество спецназовцев, находившихся в госпитале. А без этой информации делать окончательные выводы было слишком рано.

«Нет, – окончательно определился Павел, – решение придётся принимать самому, чтобы не рисковать быть услышанным. У британцев наверняка есть свои собственные рации. А может быть, и прослушивающая аппаратура. Выйду на связь только раз, для передачи команды!»

* * *

– Я прошу вас, доктор, не нужно её будить. Моя жена не спала всю ночь, а боли у неё прекратились, – поднялся со стула навстречу входящим в палату медикам хаджи.

– Ну что же, если сейчас нет ничего срочного, то тогда пусть спит до прихода её лечащего врача. – Мужчина средних лет в накрахмаленном белом халате озадаченно притормозил у кровати новой пациентки. Он ещё немного потоптался в замешательстве, глядя на спящую женщину, и развернулся к выходу из палаты.