– Я – русский подполковник, Павел Дорошин, из бригады Абу-Меньяра, под командованием Хамиса. Прибыл в Ливию в феврале.

– Как вам удалось так выучить наш язык? – удивлённо спросила молодая женщина. – Вы говорите совсем без акцента.

– Я ранее служил в Джамахирии, правда, давно – более двадцати лет назад.

– Что же теперь заставило вас вернуться?

– Жизнь! – грустно улыбнулся Дорошин. – Ваш отец поручил мне вывезти вас и членов вашей семьи отсюда и сопроводить до Гадамеса. Там нам предстоит дожидаться прибытия самолёта из Триполи. С лайнером должен прилететь и ваш брат Хамис. Он говорил мне, что хочет проводить вас в путь и попрощаться. Ну а дальше мы вместе полетим до конечного пункта, который, я полагаю, вам известен?

Аиша молча кивнула в ответ.

– И нам нужно выдвигаться немедленно!

– Вот как? Но почему такая срочность?

– За вами охотится британский спецназ. Его цель: захватить членов семьи полковника Каддафи и шантажировать ими лидера ливийской революции. Бойцы спецназа уже здесь, в клинике. Скажите, сможете ли вы двигаться самостоятельно и перенести дальнюю дорогу?

– Да, если этого требуют обстоятельства.

– К сожалению, другого выхода у нас нет. А где ваша мать? Мне сообщили, что она ежедневно навещает вас в госпитале.

– Да, это правда. Обычно она приходит к одиннадцати утра. Но почему вы спрашиваете? Она и дети в опасности? – Лицо Аиши выражало крайнюю озабоченность.

– По моим прикидкам, отряд британского спецназа может состоять из десяти-двенадцати бойцов. Скорее всего, они разделились пятьдесят на пятьдесят. Во всяком случае, троих находящихся здесь, нам удалось вычислить. Четвёртый, по-видимому, их начальник, и мой «старый знакомый», ликвидирован Сальмой. – Павел кивнул в сторону покрасневшей девушки. – Если бы не её находчивость, я мог бы с вами не встретиться. А другие пятеро или семеро, скорее всего, караулят у дома, где проживают ваша мать и внуки.

– Как вы думаете, их не захватили в заложники?

– А как вы связываетесь со своей матерью? – вопросом на вопрос ответил Дорошин.

– По телефону.

– Вы можете позвонить ей и спросить, где она находится?

– Конечно, могу… – Аиша зашарила рукой на прикроватном столике.

– Тогда звоните и попросите её оставаться дома и никому не открывать двери. И ещё скажите, что, возможно, завтра вас выпишут. Но прошу вас, не выдавайте своего волнения! Кстати, сколько телохранительниц осталось с ней и детьми?

– Двое, но они – опытные бойцы.

– Британский спецназ, поверьте, тоже не дети!

– Что же делать?

– Звоните маме и постарайтесь спокойно выяснить обстановку, а потом попросите к телефону старшую из девушек и предупредите её об опасности. Пусть запрутся в доме. Детей на улицу не выпускать!

Во время телефонного разговора Дорошин осторожно подошёл к окну, отодвинул угол шторы и выглянул на улицу. И сразу отпрянул назад: на расстоянии около пятидесяти метров от клиники, в стороне от стоянки машин, за густыми кустами рододендрона притаился тёмно-зелёный «ленд-ровер». В его кабине маячили незнакомцы.

«А вот и пропажа, те самые – плюс-минус два!» – сразу понял Дорошин.

– Мама говорит, что у них всё в порядке, и была удивлена тем, что я просила её не приходить сегодня. – Аиша заметно повеселела, нажав кнопку «отбой» на своём телефоне.

– А бойцов своих вы проинструктировали?

– Да, я попросила их закрыть двери, никого не впускать и не выпускать и ждать меня.

– Очень хорошо. Тогда начинайте собираться. Мы выйдем из госпиталя вдвоём, как муж и жена. Своё лицо вы скроете от посторонних, как и положено замужней женщине. Сальма, одолжи хиджаб своей госпоже, – обратился к девушке Дорошин. – А пока мне нужно отдать кое-какие распоряжения.

– Второй, второй, вызывает первый! – впервые за время начала операции нарушил режим молчания Павел.

– Второй на связи, – голос Борислава был абсолютно спокоен.

– Как обстановка?

– Пока всё тихо.

– У левого крыла здания за кустами у автостоянки прячется джип со спецназовцами. Блокировать ему путь ко входу в приёмное отделение одной из наших машин, но в бой не вступать. Ждать моих дополнительных указаний. Проверить, нет ли ещё где-нибудь поблизости от здания госпиталя подозрительного транспорта. Если больше никого – действовать быстро и решительно. У входа в приёмное отделение дежурят два британца. Их нужно убрать, не поднимая лишнего шума. Мою машину подгоните ближе ко входу в госпиталь. По выполнении, доложить. Как понял меня, второй?

– Вас понял, первый. Выполняю!

Минуты тянулись долго, будто часы. Дорошин смотрел на циферблат: пять… восемь… десять… пятнадцать… двадцать минут! И наконец…

– Первый, первый, я второй!

– Второй, я первый, на связи!

– На входе и около здания всё чисто. Спускайтесь, мы подстрахуем!

– Вас понял, конец связи!

Дорошин выключил рацию и оглядел присутствующих:

– Выходим в следующем порядке…

* * *

Дверь на лестничную клетку распахнулась, и из родильного отделения вышла симпатичная стройная девушка в европейском платье и лёгкой косынке на голове. Её большие чёрные глаза были искусно подведены сурьмой, а губы слегка подкрашены. Девушка выглядела очень эффектно.

Сальма (а это была она) пристально поглядела в глаза британского спецназовца и, проходя мимо, выразительно подмигнула мужчине.

Прежде чем тот закрыл рот от изумления, Дорошин уже держал его на мушке, освобождая от лишнего – рации, пистолета с глушителем и десантного ножа, спрятанных под одеждой.

– Иди вниз и без глупостей, если хочешь жить! – приказал ему Павел на английском. – И имей в виду, я не промахнусь.

– И я тоже, – убедительно добавила «милая» девушка, обращаясь к всё ещё не успевшему прийти в себя спецназовцу.

Британец послушно кивнул и начал спускаться по лестнице. Было видно, как он напряжён, ожидая увидеть «своих» в холле, и как обмяк, поняв, что ситуация кардинально изменилась. На выходе его «приняли» Борислав и Мазен, сменившие у дверей бесследно исчезнувших «родственников» беременной пациентки. За шагавшим впереди Дорошиным, игравшим роль главы семейства, следовала его «жена» в глухом чёрном хиджабе.

Никому из медперсонала и в голову не пришло останавливать «семейную пару». Личная охрана дочери полковника по плану действия ещё какое-то время должна была оставаться в клинике, отвлекая внимание спецназовцев, следивших за окнами палаты.

На улице в пяти метрах от госпиталя уже ожидал джип, подогнанный по приказу Борислава, в который спешно посадили Аишу и под усиленной охраной отогнали машину от греха подальше за соседние дома. Нужно было решать, что делать дальше.