– Что вам, Вадик, теперь-то нужно? – Тон был нелюбезным, взгляд злым.

– Поговорить. – Вадик шагнул вперед.

– Снова вопросы? – Усов не сдвинулся с места.

– Нет. Вопросы я не стану вам задавать. Это потом… Не я… – Он заметил, как Усов напружинился. – Вы ведь наслышаны о своем водителе?

– Д-да, слышал, – быстро среагировал Усов и замотал головой. – Ну и что? Ко мне-то какие претензии? Потом, для дела, если буду полезен, то пожалуйста. Сейчас-то что?!

– Мне нужна ваша помощь, Иван Сергеевич, – настаивал Вадик, понимая, что в дом его пускать не хотят. – Неформально! Пожалуйста! Речь идет об одном пацанчике… Пожалуйста!

– О господи! Теперь еще и пацанчик какой-то! – отозвался ворчливо Усов и нехотя отступил от порога. – Ладно, входите. Настырный какой помощник был у моей Ларисы…

Харламов пошел следом за ним в гостиную. С удивлением глянул по сторонам. Квартира была выскоблена до блеска. Пока шли, удалось рассмотреть край кухонного стола в дверном проеме. Чисто! Ни единого следа загула! Да и сам Усов за сутки будто вес сбросил и помолодел, таким подтянутым и элегантным выглядел. Костюм, сорочка, туфли и… распахнутый чемодан на столе в гостиной.

– Уезжаете? – неприятно удивился Вадик, присаживаясь на край дивана, стоявшего спинкой к двери и делившего комнату на две зоны.

– Точнее, улетаю. Бизнес, – кратко ответил Усов, швырнув что-то в шуршащих пакетах в чемоданное нутро. – Две недели выпали… Это, знаете ли, не шутка.

– Ну да. Не каждый день жену приходится хоронить, – выпалил Вадик со злостью.

Честно?! Он почти ненавидел этого холеного благоухающего Усова. И квартиру, выскобленную до блеска, ненавидел. И еще заметил, что со стены пропала их семейная фотография в золотистой рамке. Куда он ее дел? С собой забирает? На дно чемодана положил? Что-то сомнительно.

– Ты злой, капитан, – отозвался Усов после паузы, в течение которой рассматривал его с прищуром. – Злой и бессердечный. И это неплохо… для дела. Я вот чуть расслабился, и сразу проблемы. Вот и лечу теперь улаживать. Ты ведь по делу, Вадик? Говори и уходи. Мне неприятно тебя видеть.

– Спасибо! – фыркнул Харламов. – За откровенность!

– На здоровье. – Усов положил сверху три упаковки носков, два полотенца и закрыл чемодан. – Вот и все… Так что там за пацан?

– Ваш водитель признался в убийстве вашей жены, Иван Сергеевич. Вам сообщили?

Вадик вытянул скрещенные ноги далеко вперед. Так, чтобы этот раскрепостившийся вдовец о них непременно споткнулся, если станет передвигаться к двери. Ему очень хотелось его позлить, очень!

– Да, мне звонили, – проговорил Усов, сунул руки в карманы брюк, отошел к окну, встав спиной к Вадику. – Только я… Не очень-то верю в это. Как-то все…

– И еще он признался в предсмертной записке, что убил Колю Хилого, – проговорил Харламов в широкую мощную спину в дорогом костюме. – Слышали о таком?

– Нет, – последовал краткий ответ. Спина не шелохнулась.

– Он забрал его с пустыря… – Вадик назвал адрес.

– И что?

– Там его видел один мальчишка. Точнее, его машину. Вашу машину. Вернее машину, принадлежащую вашей фирме.

– Хорошее уточнение. – Усов медленно повернулся, глянул на него холодно. – И что дальше?

– Эту машину мальчишка увидал у ворот вашей фирмы, – все, дальше пошли одни предположения. Зашел внутрь и…

– И?

– И больше не вышел. Не знаете, где он может быть?

– Нет, – жестко, без эмоций, но хорошо хоть повернулся к нему лицом. – Почему я должен об этом знать? Я две недели не появлялся в фирме! И откуда уверенность, что он заходил? Что он не выходил?

– Это не уверенность, это утверждения свидетелей, – снова уверенно соврал Харламов.

И то, как стремительно вильнули глаза Усова, ему совсем-совсем не понравилось.

– Предполагается, что к этому похищению приложил руку ваш водитель, – немного смягчил обстановку Вадик, взгляд Усова почему-то остановился в точке над его головой. – Не знаете, где он мог… Что с вами, Иван Сергеевич?!

Таких бледных людей, каким сделался сейчас Усов, Вадик встречал только в морге на прозекторском столе. Вмиг побелели щеки, сделался синим рот, а из глаз, казалось, исчезла жизнь. Взгляд остановился, сделался пустым. Таким он не был даже в тот момент, когда Вадик сообщил ему о гибели Ларисы.

– Что с вами, Иван Сергеевич? – повторил Харламов.

И, проследив за пальцем Усова, тыкающим в ту самую точку над головой Харламова, на которой прежде остановился его взгляд, Вадик замер с открытым ртом.

– Здравствуй, Ваня…

Мерзко улыбаясь и легонько помахивая руками с зажатыми в них пистолетами с глушителями, в дверном проеме стоял Рогов. За его спиной маячила высоченная фигура его помощника. Кажется, его звали Игорь, припомнил из материалов Вадик.

– И вам, гражданин начальник, здрасте. – Рогов глумливо поклонился в его сторону. – Что же ты не здороваешься, Ваня?

– З-зддрасте… – еле вымолвил Усов и обессиленно привалился к подоконнику задом.

– Разве так здороваются после стольких лет разлуки, Ваня? – продолжил глумиться Рогов.

Он обошел диван, сел в противоположном от Вадика углу. Оба пистолета, что характерно, были направлены на Усова. Но Харламов затылком чувствовал присутствие другой внушительной фигуры – Игоря. Тот наверняка был вооружен. И смысла рыпаться, да еще с голыми руками, не было.

– Я не понимаю, – выдавил Усов через силу. – Какая разлука? О чем вы?

– Ай, ай, ай, брат! Разве так можно?

Рогов нажал на спусковой крючок, раздался глухой, пыхающий звук выстрела, и носок усовского ботинка разлетелся в клочья. Тот отдернул ногу, но не заорал, стало быть, пальцы не задеты.

Вадик сидел, боясь шевельнуться, хотя в кармане бешеным хорьком возился мобильник, поставленный им на виброзвонок. Селезнев? Может, догадается, что не все тут гладко? Может, вызовет полицию?!

– Звонят? – повернул к Вадику сочувственную морду Рогов, резко метнулся, вытащил из его кармана мобильник, прочитал: – «Все нормально?» Отвечаю – да… Кто такой заботливый-то, начальник?

– Дядя того пацана, что пропал в его фирме. Да ты, Рогов, наверняка все слышал, когда крался, – ответил Вадик, нервно поводя шеей, присутствие Игоря за спиной дико действовало ему на нервы.

– Слышал, слышал. Я почти следом за тобой, начальник, в квартиру вошел. И все слышал. И что, правда, все менты считают, что его бабу Корников завалил? – показал на Усова дулом глушителя Рогов и тихо рассмеялся. – Корников, конечно, был ублюдком, но он без него и шагу не сделал бы. Точно тебе говорю! И уж точно бабу бы его не стал убивать. Да еще так! Профессионально!