На этом он развернулся и покинул гостиную. Я кинула обеспокоенный взгляд на Люциана, но и он пропал.

– Великий боже, меня окружают люди, у которых напрочь отсутствует мелкая моторика! – ругался Викториус. Рядом с ним стояли два адепта Плеяды и с напускной обреченностью изучали мыски ботинок. Случайность исключена.

– Ари, мышка, ты хорошо себя чувствуешь? Я видел, как ты упала на руки к этому очаровательному лакомому кусочку из гвардейцев. – Мелкими прыжками он обогнул лужу из крюшона, боясь испортить свои дорогие замшевые туфли. – С другими твоими охранниками я бы тоже не прочь… пообщаться, но этого окружает такая искрящаяся аура власти. Он отвечает за охрану, не так ли, мой яблочный пирожок?

Я закатила глаза. Может, Лиззи и считала, что его игра на публику очень занятна, но мне все было ясно. Его эпатажная манера поведения была частью досконально продуманной тактики, с помощью которой он добывал информацию. У него всегда была такая стратегия: преимущество в знании.

– Его зовут Элиас, он брат Люциана и командир гвардии, – укоротила я игру в вопрос-ответ за недостатком терпения. Викториус на мгновение удивился, потом задумался, а потом впечатлился.

– Так-так. Значит, командир гвардии собственной персоной. А ты, верно, произвела впечатление на Совет.

Я вздохнула:

– В другой раз я с удовольствием расскажу тебе о своем грандиозном появлении в Критерионе, а сейчас нас ждет вечеринка в честь Хеллоуина, которая должна стать неповторимой. – И я демонстративно сунула ему под нос гирлянду-проволоку. Круглые коровьи глазки Викториуса одобрительно заморгали.

– Конечно-конечно, моя золотая птичка. О чем я только думаю. Стоит мне только увидеть шикарное мужское тело, и я сразу теряю…

– Вы должны это видеть! – Светловолосый мальчик из средних классов перекричал все разговоры в комнате. – Там двое снаружи подрались.

«О нет!»

Я все побросала и кинулась вниз по лестнице. Уже подозревая, что я там увижу, я лишь надеялась, что Элиасу и Люциану хватит самоконтроля, чтобы не проявлять свои сверхъестественные способности на глазах у всех.

В садике перед Башней уже образовалась толпа зрителей. Я расталкивала всех зевак, которые мешали мне пролезть вперед. Уже в первом ряду наткнулась на гвардейцев, которые стояли в нерешительности и сомневались, нужно ли им помочь своему командиру или так они его опозорят. Воздух гудел от энергии бессмертных, пока Элиас и Люциан вели сражение, которое определенно было достойным зрелищем. Если бы начался не из-за глупейшей причины столетия…

Разозлившись, я бросилась между двумя дерущимися братьями.

– Вы совсем с катушек слетели? – орала я, но ни Люциан, ни Элиас не обращали на меня никакого внимания. Мне пришлось призвать всю свою силу, чтобы наконец их разнять. Лишь когда Люциан осознал, что моя рука коснулась его груди, он будто вынырнул из безумия. Он так быстро шагнул назад, как если бы мое прикосновение прожигало его до костей.

«Какого черта?» – задала я ему вопрос.

Братья продолжали смотреть друг на друга черными глазами поверх моей головы. Я понадеялась, что сбитые с толку гвардейцы додумались убрать отсюда всех НЕПЛов.

«Убери от него руку!»

Голос Люциана ураганом пронесся у меня в голове. В нем было столько усталости, отчаяния и ревности, что у меня пропал дар речи. Только тогда я поняла, что до сих пор сжимала руку его брата. Я испуганно отдернула ладонь.

– Как же я скучал по нашим маленьким стычкам, – сухо сказал Элиас, но так громко, что слышали его все. – Тебе лучше привыкнуть, что здесь командую я, иначе я просто тебя отстраню.

Я с упреком уставилась на Элиаса. Обязательно было продолжать дразнить Люциана?!

Но потом у меня с глаз упала пелена. Элиас ясно давал понять, что речь шла о несерьезных семейных разборках. В противном случае, вероятно, он был бы вынужден принять против Люциана дисциплинарные меры. Он его прикрыл. Опять.

«Ты снова впустишь меня в свои сны. Мне надо с тобой поговорить!» – Люциан заявил мне это так безапелляционно, что стало страшно. Он в последний раз окинул брата мрачным взглядом и пошел прочь. Толпа резво посторонилась, пропуская его.

«Вот только я не хочу с тобой разговаривать! По крайней мере, пока ты в таком состоянии, как сейчас!» – прокричала я ему вслед.

Люциан проигнорировал мои возражения.

«Сегодня ночью, Ари! Удали печать».

* * *

– Не надо делать такое лицо, Ари. Это не первый раз, когда мы с Люцианом деремся, и уж точно не последний.

После этого происшествия я, не оглядываясь, направилась домой. Я просто не способна была и дальше заниматься картонными скелетами и пластиковыми конечностями. И, откровенно говоря, «такое лицо» я делала не из-за того, что не могла смириться с потасовкой между братьями. Из колеи меня выбило выражение глубочайшего страдания, читавшееся в глазах Люциана. Слава богу, что я успела спрятать руки в карманы джинсов, а то Элиас заметил бы, как у меня дрожали пальцы. Сам он, напротив, был олицетворением спокойствия. И ничто в нем не намекало на то, что этот человек только что дрался. Даже голос звучал поразительно расслабленно.

– Ты же не скажешь мне, в чем было дело, да? – негромко уточнила я, открывая входную дверь.

– Нет, потому что тебя это не касается. – Его глаза задорно блеснули. – Но сдается мне, что я выбил разрешение тебя вылечить. – С элегантным поклоном он протянул мне руку.

Я медлила. Смешно, но я не могла избавиться от грызущего чувства, что тем самым ранила бы Люциана. Да, в настоящий момент я адски его боялась. И да, я изо всех сил отбрыкивалась от его опеки, но не хотела причинять ему боль просто из упрямства.

– Да всё нормально, – отказалась я. – Я твердолобая, поэтому мой лоб скоро заживет сам по себе.

Элиас набрал воздуха, чтобы что-то сказать… но передумал и опустил руку. Возможно, еще и потому, что как раз вошли двое гвардейцев. Отдав честь командиру, они просто стояли и молча смотрели на Элиаса.

«Блин!» Эти телепатические разговоры потихоньку начинали действовать мне на нервы.

Один из гвардейцев принес большой продолговатый сверток. То, как он был перевязан, казалось смутно знакомым. Другой с печальной миной протянул Элиасу письмо, написанное на дорогой бумаге.

Брат Люциана вскрыл его и прочел. С каждой строчкой его настроение опасно падало. Дочитав до конца, он поджег лист и повернулся ко мне:

– Надеюсь, награда того стоила.

– Какая награда?

Элиас снова превратился в ледяного командира.

– Судя по всему, на сегодняшний вечер Верховный Совет освобождает меня от моих обязанностей. Если я тебе понадоблюсь, я буду неподалеку. – Он кивнул своему гвардейцу, после чего тот вручил мне сверток. Ничего не понимая, я его приняла. Из-под шнурка торчала карточка, на которой витиеватым почерком значилось: «для Арианы». Я знала, чей это почерк. Бела.