– Отвалю, – обещаю я вполне доброжелательно. – Как только ответишь на все мои вопросы, сразу и отвалю. Обещаю!

Мы выходим на улицу, и Артём злобно выплёвывает:

– Какие у такого, как я, могут быть разговоры с таким, как ты?

– Меня совсем не касается твоя никчёмная жизнь, дружище, – свободной рукой похлопываю его по плечу. – Только жизнь Вики! Я хочу знать, что за проблема у них с отцом. Почему она не хочет с ним общаться?

Он ядовито усмехается.

– Ты много на себя берёшь, мажор! Жизнь Вики тебя тоже не касается!

Вся толпа из бара вываливается на улицу. Двое дружков Артёма выходят немного вперёд. Один из них отчаянным голосом говорит с кем-то по телефону, вероятно, вызывает подмогу. Второй решает повыделываться и злобно цедит сквозь зубы:

– Шёл бы ты отсюда, мажор, пока ноги ходят!..

Я отпускаю руку Артёма и оценивающе смотрю на противников. Тот, что трындит по телефону, самый слабый. Именно у него я выиграл в бильярд. Второй вроде посмелее. А Артём – их лидер, и он сделает всё, чтобы не ударить в грязь лицом. Именно он должен упасть первым, если всё-таки драки избежать не получится. Тогда, возможно, другие не полезут.

Брат Вики стаскивает спортивную кофту через голову и отдает её какой-то девчонке из толпы. Дёргает головой влево-вправо, чтобы размять шею, и награждает меня уничтожающим взглядом. Похоже, драка всё-таки будет.

– У тебя есть минута, чтобы убраться отсюда, – говорит Артём самоуверенно.

– У тебя есть пять секунд, чтобы ответить на мой вопрос, – парирую я. – А потом я задам ещё несколько, на которые ты тоже ответишь.

Пяти секунд он не ждёт. Тут же дёргается ко мне и наносит удар. Делаю шаг назад. Кулак парня пролетает мимо, и я тут же подаюсь вперёд и хватаю этого самоуверенного идиота за шею, чтобы провести болевой захват. Когда я почти уже держу Артёма в удушающем, сзади ко мне подбирается кто-то из его дружков и пихает в спину. Отпрыгнув в сторону, разворачиваюсь и бью чётко в нос тому хорохористому другу моего противника в бильярде.

Минус один.

Артём бросается на меня, и у него всё же получается ударить. Его кулак проходится по моей скуле. Бью в ответ…

Мой брат хорош по части бокса, а вот я могу кого угодно в бараний рог свернуть. И, похоже, Артём сейчас узнает, как больно при этом бывает.

Он держится за лицо, потому что мой кулак разбил его губы в кровь. Я потираю саднящую скулу. Теперь мы, не приближаясь, ходим вокруг друг друга, не спуская пристальных оценивающих взглядов. Кто-то из толпы подначивает нас. Кто-то уговаривает, чтобы мы остановились. Вакханалия звуков давит на мои уши.

– Просто отвали от моей сестры! – выплёвывает наконец Артём, сплюнув кровь на асфальт.

– Это ты про сестру сейчас вспомнил? – изображаю изумление. – Мне казалось, тебе дела до неё нет!

На моём лице улыбка, хотя в глазах наверняка полыхает ярость.

– Тебе показалось! – отбривает Артём. – Я люблю свою сестру!

– Я тоже её люблю, – говорю прежде, чем успеваю обдумать сказанное.

Артёма сначала ошарашивает моя прямолинейностью, но в следующую секунду, разозлившись ещё больше, он бросается на меня. Я успеваю поймать его и повалить на асфальт. Скрутить руки. Заломить их за спину…

– Эй!! Это кто тут у нас такой борзый?! – доносится до меня незнакомый голос.

Вскинув голову, смотрю на толпу. От неё вальяжно отделяется человек пять или шесть. Похоже, подмога подоспела.

Все они смотрят на меня угрожающе. Двоих-троих я смогу одолеть… Но не всех.

Вдруг какафонию звуков толпы нарушает вой полицейской сирены. Толпа редеет так быстро, что я и глазом не успеваю моргнуть. Та кодла, которая только было явилась на помощь Артёму, уже успела исчезнуть.

Меня начинает душить смех от всей этой идиотской ситуации, и я захожусь от хохота, сотрясаясь всем телом.

– Чё ты ржёшь?! – ревёт Артём, пытаясь вырваться, ведь я всё ещё держу его. – Нас сейчас загребут! Надо сваливать!

Я лишь успеваю подумать о перспективах попасть в отделение, как к нам уже приближаются омоновцы и стаскивают меня с Артёма. Он начинает вырываться, но его очень быстро вновь укладывают на асфальт лицом вниз. И скручивают уже не так «любя», как это делал я.

Миролюбиво поднимаю руки перед собой и спокойно произношу:

– Всё нормально, пацаны. Мы просто общались…

Не успеваю договорить, как получаю прикладом в живот. Сгибаюсь пополам, схватившись за рёбра. Однако смех продолжает меня душить. Этот день стал ещё «лучше», чем был…

Нас с Артёмом грузят в ментовской бобик. Один из бойцов ОМОНА, видимо, их старший, бросает нам брезгливо:

– Задолбали вы меня, ублюдки! На этот раз по статье угона пойдёте. Или кражи. Выбирайте, что больше нравится.

– Позвонить дай! – резко выплёвываю я, пытаясь запустить руку в карман джинсов.

Сейчас он язык свой проглотит, мать вашу!

– Позвонить? Да, конечно, – отвечает он как-то слишком учтиво.

Запускает руку в карман своих штанов, а когда достает её, я вижу лишь крепкий кулак, который тут же летит мне в лицо. Ударяюсь затылком о подголовник. И это последнее, что я чувствую перед тем, как отключаюсь…

Глава 43

Руслан

В сознание я прихожу так же болезненно, как и отключился. Голова раскалывается, челюсть ломит, лицо, кажется, опухло. Дотрагиваюсь до подбородка и тут же морщусь от боли.

– Шевелись, мажор! – пихает меня в бок Артём, и я по инерции вылезаю из тачки.

Взглянув на него через плечо, вижу, что он тоже изрядно помятый.

Нас ведут в отделение, но не в кабинет следователя или комнату для допросов, как я предполагал, а сразу же запирают в камере, забрав телефоны. Там уже есть один парень. Но, в отличие от нас, он здесь явно на своём месте, судя по буйству наколок на его руках и шее.

– Чудесная компашка, – ухмыляюсь я и тут же вновь морщусь от боли.

Твою ж мать… Даже говорить чертовски больно!

Осторожно двигаю подбородком. Нижняя челюсть буквально скрипит от удара омоновца, и аж чувствуется, как наливается гематома.

– Надеюсь, нам дадут позвонить, – говорю вслух, падая на свободную шконку.

Здесь жутко воняет, но сейчас не время проявлять брезгливость. Важно как можно быстрее выбраться отсюда.

Артём нервно кружит по камере и косится на нашего соседа. Тот не проявляет ровным счётом никаких эмоций, а чуть позже вообще ложится спать, отвернувшись лицом к стене.

– Это всё из-за тебя! – выплёвывает Артём, тыча в меня пальцем. – Моя бабушка… Она