– Мажор! Эй, мажор!!

Кто-то активно трясёт меня за плечо. С трудом открыв глаза, я не сразу понимаю, где нахожусь. Мне снилась Вика… И в мозгах засела мысль, что я должен с ней увидеться сегодня в девять утра.

Перед глазами появляется взволнованное лицо Артёма, и тогда до меня доходит, что я вряд ли сегодня увижусь с Викой. Мы в камере. Всё ещё…

– Сколько времени? – спрашиваю я, потирая лицо.

– Понятия не имею, – отзывается брат Вики, взглянув на окошко под потолком.

Там видно кусочек ясного неба. Кажется, уже давно рассвело.

– Нашего соседа только что забрали, – говорит Артём.

Видимо, именно поэтому он меня и разбудил.

– Может, мы следующие, а?

Я понятия не имею, как тут всё устроено, но надеюсь, что это так.

Встреча с Викой должна была состояться в девять утра – она сама так написала. И нет, я не планировал заставлять её красить мою тачку. Я просто хотел вновь с ней поговорить. Попытаться всё наладить…

Медленно сажусь. Встав со шконки, потягиваюсь, разминая тело. Потом приближаюсь к металлической двери и прислушиваюсь.

– Нас, вообще-то, ещё вчера должны были допросить, – произносит Артём тихим голосом.

– Ты уже бывал здесь раньше? – спрашиваю, повернувшись к нему лицом.

Он согласно кивает.

Бл**! Я даже знать не хочу, за что он здесь бывал. Нужно быть идиотом, чтобы попадать в такие места!

Но меня тут же вновь начинает душить смех… Сейчас я и сам идиот, раз попал сюда. Влюблённый идиот, который, несмотря ни на что, даже рад, что оказался в этом злачном месте. Ведь мне удалось поговорить с Артёмом! И теперь я знаю намного больше, чем знал до этого. И теперь мне есть, что рассказать Вике, если этот трус не сделает это сам.

Ведь это он послал своей матери смс с адресом любовного гнёздышка отца и его любовницы. Я уверен в этом на двести процентов.

Испытывая ненависть к Юсупову, Артём наверняка следил за ним. А когда мать погибла из-за этого чёртового сообщения, возненавидел себя настолько, что больше не мог смотреть своей сестре в глаза.

Я испытывал нечто подобное, когда врал своему младшему брату о нашей маме. Когда я уже знал, что её нет в живых, а он ещё только мечтал с ней увидеться. Я тогда тоже избегал брата. Именно тогда мы и отдалились друг от друга.

Подхожу к столу и устраиваюсь на табурете. Усмехнувшись, бросаю Артёму:

– А что, завтрака не будет?

Он тоже садится за стол напротив меня.

– Тебе, я смотрю, жутко весело, да? – спрашивает раздражённо.

– А почему бы и нет? – пожимаю плечами. – Наверное, я просто стрессоустойчивый.

– Ты просто веришь в своего отца. И явно никогда не оказывался в моей шкуре, – отбривает Артём. – У меня уже были приводы. За мелкое хулиганство, кражи… Были! Когда мусора поднимут моё дело, мне уже не выбраться.

И что? Я должен пожалеть его, чёрт возьми?!

Твою ж мать!.. Должен! Ради Вики я должен сделать хоть что-то.

– Но ты ведь сам встал на эту кривую дорожку, – отвечаю я, стерев с лица улыбку. – И мне, в принципе, понятно, почему ты не хочешь, чтобы сестра жила так, как живёшь ты. И это похвально, кстати. Но рассказать ей правду ты обязан. И сделаешь это, как только выйдешь отсюда.

Артём горько усмехается.

– Поверь, я ещё не скоро выйду отсюда.

– Можем поспорить об этом, – протягиваю ему руку. – Если ты выйдешь отсюда сегодня, то первым делом поедешь к сестре.

– А если не выйду? – кажется, в парне просыпается азарт.

– А если не выйдешь… Проси, чего хочешь.

Он хватает мою руку, тем самым соглашаясь на спор.

– Я ведь могу попросить тебя оставить мою сестру в покое, – говорит он, ехидно скалясь. – Ты это понимаешь?

– Понимаю. Но я уверен в своём выигрыше, иначе бы не спорил.

Мы пожимаем друг другу руки, всё-таки заключив пари. Затем Артём встаёт из-за стола и подходит к шконке. Он наверняка не спал всю ночь, ведь разбудил меня только утром.

Парень брезгливо морщится, прежде чем улечься, а потом закрывает глаза и почти сразу засыпает. Я же погружаюсь в глубокое раздумье.

Вика должна знать, что брат её любит. И о том, что он винит себя в смерти матери, тоже должна знать.

Может, их отец не самый лучший человек – нельзя списывать со счетов его измены, но всё же Вика слишком строга с ним.

Юношеский максимализм, который довлеет в нас до определённого возраста, он ведь пройдёт. У всех проходит. Мы начинаем смотреть на некоторые вещи по-другому, и мир практически переворачивается с ног на голову. Всё, что казалось раньше правильным, окажется не таким уж и хорошим. А поступки наших родителей, которые вызывали гнев и неприятие, могут оказаться самыми верными и важными.

И нет, я не стану тем, кто заставит Вику слушаться отца. Но я буду надеяться на то, что в их семье когда-нибудь вновь наступит мир.

Сразу после тюремного обеда к нам с Артёмом подсаживают ещё какого-то бедолагу с разбитым лицом. А ближе к вечеру, когда за спиной остаются двадцать четыре часа, проведённых в камере, является следак. И его интересует лишь один вопрос:

– Кто из вас Гуреев?

Он обводит всех троих тяжёлым взглядом, но мы молчим. Наконец я подаю голос.

– Вот он! – тычу пальцем в Артёма. – Это он сынок мэра! Лучше бы вам забрать его к чертям собачьим, пока с ним здесь чего не случилось.

Брат Вики ошеломлён до предела. Он возмущённо вскакивает со шконки и открывает рот, чтобы возразить, но напарывается на мой злой взгляд.

Молчи, идиот!

Молчи и вали отсюда!

– За мной, – бросает следак, выходя из камеры.

Артём идёт следом за ним, не спуская с меня взгляда. И теперь я вижу в его глазах безграничную благодарность.

В целом он неплохой парень. Наверное.

– Эй! – я окликиваю его прежде, чем закроется дверь. – Ты проиграл.

Он кивает и негромко произносит:

– Я всё сделаю.

Глава 44

Вика

Ровно в девять утра прибываю в промзону на такси, полная решимости покрасить тачку этого мажора. И сделать это сегодня!

Поздоровавшись на входе с охранником, направляюсь к крайнему боксу. И уже издалека вижу, что дверь закрыта, и там висит замок. Меня тут же начинает душить злость, потому что Руслан, ко всему прочему, ещё и опаздывать вздумал.

Подойдя к двери, зачем-то дёргаю замок. Словно он сейчас откроется лишь по моему хотению.

Около получаса я расхаживаю